- А чего не переоделся? Холодно же, - сомневался второй.
- Наверное, с репетиции, – предположил третий и обратился к Его величеству: - Дядя, вы с репетиции?
Дернув головой, король попятился назад, в переулок.
Железные колесницы тарахтели и время от времени громко гудели, люди продолжали бежать, не обращая внимания на растерянного короля.
Вдруг его кто-то толкнул.
- Чего посреди дороги встал? – судя по голосу, это была женщина. – Клоун… Напьются, потом нормальным людям не пройти.
Его толкнула тера. Или лера. Хотя, скорее всего – сетта, дара в ней он не заметил. Возможно, потому что у самого резерв был на нуле. Но сам факт!
Женщина толкнула и обругала. Мужчину. Тера. Мага! И её опекун, отец или муж не наказал дерзкую, не извинился перед Его величеством. Более того, никто на них внимания не обратил!
Моро, куда он попал???
Его величество отступил назад, пока не упёрся спиной в стену дома.
Магии нет. Вернее, магия есть, нет силы, энергии. Резерв пуст. Ему срочно нужен накопитель. Или подзарядка от женщины.
Вон их сколько бежит, неужели ни одна не подойдёт? Только как подобраться, если он чужой, одет иначе, да и женщины тут странные. Говорит с мужчиной, как будто она ему ровня! Совсем как… Совсем, как тера Валерия!
Додумать он не успел.
- Ты откуда такой глупый? – совсем рядом прозвучал вкрадчивый голос, и кто-то уцепился за руку Его величества.
Альрес окаменел – сбоку стояло… стояла…. стоял кошмарного вида и запаха… наверное, мужчина.
Одутловатое лицо со следами застарелых побоев, рваная и невероятно грязная одежда, какая-то сумка в руках. И руки… Король скосил глаза, и его едва не затошнило – чёрные, в разводах. Под ногтями… ногтей от грязи не видно. И эта рука лежала на предплечье его белоснежного камзола!
Его величество стряхнул наглую конечность и отступил от ароматной личности.
- Не боись, вижу ж, в беду человек попал. Выручу! Идём!
Король попятился и замотал головой.
- Вотдурак! Уже вечер, видишь, все с работы идут, темнеет? Раздетый, босый, потерялся. Да ты тут и до утра не доживёшь! Или замерзнешь, или ограбят и убьют. А скорее всего, и ограбят, и замёрзнешь. Пошли, спрячу.
Логика в словах незнакомца присутствовала. Без магии и одежды, без знания местных правил и законов, он – лёгкая добыча.
И Альрес пошёл.
Распространяющий амбре провожатый, бормоча, что «надо вот там пролезть, потому шта если Колян увидит, то он до трусов разденет. А если на Горелого наткнёмся, то можно уже никуда не спешить. Потому шта – приплыли».
- Иди, иди скорее! Тоже, догадался – встал, как тополь на Плющихе, и стоит, лупает. Первый раз в Москве?
- А?
- Говорю, в столице первый раз? А, чё спрашивать, и так видно – в первый. От своих отстал? Ты кто? Финн, поляк? Швед?
- Тер! – вставил король.
- Турок? Или татарин? А, потом разберёмся, сейчас надо скорее с улицы убраться.
Они свернули в переулок – не тот, куда его выбросил портал, в другой, но тоже безлюдный. Затем перелезли через дырку в заборе, перебежали через дорогу, протиснулись в щель между небольшими домиками без окон. И, наконец, прошли вдоль явно нежилого дома, зашли в железную дверь, и дальше прошли по ступенькам вниз в кромешную тьму. Причём, Альресу пришлось, преодолевая брезгливость, держаться за засаленную одежду проводника, чтобы не потеряться.
Пахучий «спаситель» произнёс:
- А вот и моё логово! Стой, я сейчас.
Пошуршал, постучал и зажёг световой шар.
Король осмотрелся.
Небольшое помещение с голыми стенами и неопрятного вида трубами вдоль одной. Вход один и он завешен тряпкой, на полу слой толстой бумаги – король наклонился и поддел кусок, повертел в руках и бросил обратно. В одном углу навалены тряпки, в другом – сумки. Толстая бумага вся в отпечатках и комках грязи.
Окна нет. Запах – примерно такой же, как он нового знакомого. Но заметно теплее, чем снаружи.
- Всё, располагайся. Меня дед Куздряпа зовут. А тебя?
- Альрес, - король беспомощно огляделся. Ноги не держали, промокшие чулки надо было скорее снять, да и остальную одежду не помешало бы поменять на что-нибудь сухое и тёплое.
- Турок, - кивнул сам себе Куздряпа. – Не стой столбом, скидывай с себя барахло. Скидывай, кому говорю! Или насмерть простыть хочешь? Сейчас дам тебе укрыться, у меня тут есть… одеяло. Берёг, как знал.
И дед полез куда-то в угол.
Его величество растерянно огляделся – где раздеваться-то? Прямо здесь???
- Во-от оно, одеяльце! Почти ненадёванное! Ты ещё не разделся? Эй, Алик, тут тебе не там! Не Турция ваша. Тут Россия, мороз. Б-р-р! Зима! Мокрое нельзя, надо снять! – дед заговорил, будто с ребёнком. Стало обидно.
- Я знаю, что нельзя в мокрой одежде ложиться спать! – огрызнулся величество. – Но где здесь переодеваться? И во что?
- Да, не олдклюзив, - непонятно ответил Куздряпа. – Но и не на улице. Вон – даже свет есть! Можно сказать – хоромы! Э, да что я с тобой вожусь, какая мне от тебя польза, кроме головной боли? Хочешь ходить в мокром – ходи. Только давай я тебя назад на улицу верну, мне тут больной и умирающий на хрен не сдался.
Назад, на улицу? – Альрес в ужасе попятился.
Да, это помещение больше смахивает на камеру в темнице, но оно сухое и тёплое. Воняет, правда.
Ты думай скорее, мне тоже надо переодеться, - проворчал спаситель.
- Я остаюсь.
- Тогда, сымай свои ремки! – рявкнул дед. – И в одеяло завернись.
Его величество снял камзол, поискал, куда его пристроить, не нашёл и замер.
- Экий ты тормоз, - вздохнул дед. – Давай сюда, вон, на коробку положу. Дерьмо пинжак, скажу я тебе! Тонкий, летом замёрзнешь. И стекляшек понашили ни к чему. Ты же не из этих, я надеюсь, не из голубков? Терпеть ненавижу.
- Я – тер, - сгорая от стыда, король разделся догола и завернулся в предложенную тряпку. Одеяло слегка отдавало плесенью и кололось, но оказалось чище, чем он думал.
- Терец, не турок? Ну, нехай терец, - не стал спорить Куздряпа.
Дед отошёл в дальний угол, скинул с себя лохмотья и пристроил их на толстую трубу. А затем покопался в коробках и перебросил королю пару тряпок.
- Надевай – от сердца отрываю. Джинсы и свитер.
Пока Его величество изучал новую одежду, дед успел и сам переодеться – в видавшие виды штаны и растянутое нечто. Когда-то оно, похоже, было вязаной рубашкой.
Вот с обувью у меня хреново, - хозяин подземелья, бормоча себе под нос, шуршал пакетами. – Зимние не дам, сам ношу. Шлёпки проблему не решат. А, вот!
С победным видом он извлёк странного вида обувь – относительно жёсткий низ и мягкий вверх.
- Надевай, не боись! – хорошие дутыши были. Там в правом дырка выше пятки, так ты в лужи-то не лезь. Обходи. Понял? На, носки.
Когда с переодеванием было покончено, хозяин вытащил круглый плоский предмет и какую-то жестянку.
- Сейчас кипяточек сообразим, лапшичку заварим и горячего похлебаем.
Бормоча себе под нос, он протянул веревку от плоской штучки к стенке и налил из прозрачной ёмкости воды в черно-серую снаружи посудину.
- Вон, какое у меня хозяйство! – гордо произнёс Куздряпа. – И спальное есть, и во что переодеться. Плитка, вода. Анаком! И заварка с карамельками. Живи, да радуйся!
Плоская штучка оказалась нагревательным прибором. Король с любопытством наблюдал, как закипает вода. К слову, изнутри посудина оказалась не в пример чище, чем снаружи.
А потом он ел из надколотой тарелки лапшу. Нельзя сказать, чтобы очень вкусную, но горячую, а это в его состоянии было куда важнее.
Спать легли тут же, на бумажную подстилку.
Дед Куздряпа назвал её «кардоны». Кинул поверх видавший виды матрас и широким жестом предложил ложиться.
Альрес заснул, едва приняв горизонтальное положение.
Пробуждение оказалось ужасным – от неровного, комковатого матраса болело всё тело, в горле першило, голова будто свинцом налилась.
