речь идет о материальной тюрьме, я понял это еще раньше. Вот и сейчас она не помогла мне приблизиться к цели. Взгляд, сопровождаемый тяжелым дыханием почти онемевшего от усилий тела, с отчаянием впился в емкость с жидкостью. Как же хочется втянуть ее в себя! Пусть и внушающее отвращение, но революционное ощущение.
Неожиданно в энергетическом узоре клетки возникло блеклое пятно – энергию отключили. Следом мелькнули черные сапоги с узкими мысками – мне доводилось сталкиваться с пониманием необходимости одежды и обуви, защищающих оболочку, у этих… материальных. Когда-то, в прошлом, я даже имитировал подобное, подбираясь к добыче.
Через секунду нога, обутая в этот самый «сапог», коротким пинком отправила миску с прозрачной жидкостью в мою сторону.
Облегчение накрыло едва ли не осязаемым облаком, едва пришло понимание: я получу воду! С огромным трудом воспрепятствовал почти непреодолимой потребности тела немедленно втянуть ее в себя и поднял голову, чтобы встретиться глазами с моей несостоявшейся добычей.
Троя стояла вплотную к вновь вспыхнувшей энергией решетке и в упор смотрела на меня. Что промелькнуло в ее глазах? Влага?.. Жалость? Сочувствие? Стыд и сожаление? Я так и не понял точно, радуясь уже тому, что органы зрения оболочки не подвели, позволив увидеть женщину так близко.
Почему она помогла? Какая неразумная особь… Неужели так и не поняла, кто внутри этого тела? Та стычка в лаборатории ее ничему не научила?
Впрочем, даже к лучшему. Жертва не должна быть настороже! Ее беспечность и неосмотрительность – залог успешной охоты. Так что заберу женщину первой, едва вырвусь. Без сожаления. Без благодарности. Она – моя добыча. А я всегда завершаю начатое.
И все же любопытство жгло, требуя ответов. Что заставило ее помочь врагу? Что она увидела, раз пошла на риск? Презренную слабость? Мольбу в зрительных экранах этого тела? Мое… отчаяние?
Неразумная. И обреченная.
– Троя! – Наши отчаянные гляделки разорвал громкий окрик. – Ты что творишь?! – Дернув за руку, рарк заставил женщину отступить.
И снова его вмешательство разозлило. Ладно бы сейчас на самом деле представлял опасность, но видно же, что беспомощен. Из последних сил, стараясь не удариться, я рухнул лицом в миску с жидкостью. Губы приоткрылись, и вожделенная влага потекла внутрь оболочки.
– Смотри-ка ты, – кивнул сержанту Доран, продолжая удерживать за руку растерявшуюся Трою, – сегодня почти никого не рвало. Научились жрать, твари. Не гадили бы еще где попало, а то вонь…
– Да пусть утонут в своем дерьме. Это будет справедливое наказание, – зло сплюнул в ответ Кригс.
Прислушиваясь к разговору, хотя предмет обсуждения оставался непонятным, я жадно глотал, захлебываясь и давясь. Наверное, не совсем ловко и неправильно, потому что вода проливалась на пол. Вытекала не только изо рта, но и еще из одной части тела – бессмысленного на первый взгляд отростка в основании ног. Мне досталось дефектное тело? С дыркой? Вода проходит насквозь? Может, поэтому мне удается высвобождаться из этой оболочки?
Тем временем палковидные субъекты, вытолкав контейнер за двери, вытянули из стен какие-то шланги, конец одного из них смотрел прямо на меня.
– Отойти! – раздался громкий приказ.
Впрочем, охранники и без него уже давно отступили к стенам. Доран заслонил собой брыкающуюся Трою, утянув в пространство между собой и стеной.
– Да случится дождь! – не удержался он от насмешки.
В меня ударила струя чего-то плотного, похожего на смесь воздуха и какой-то жидкости. От неожиданности я задохнулся, дернулся было в сторону, но струя настигла и там, затем прошлась по полу, смывая дочиста все, что на нем оказалось, после чего ушла в соседнюю клетку, терзая Орша и очищая все под ним.
Вот тогда я и осознал глубину своих заблуждений относительно дефекта. Это, оказывается, норма! В очередной раз убедился в ущербности материального воплощения – пищу и воду, которые поглощает тело, оно затем извергает наружу! И в чем суть процесса? Как бессмысленно, отвратительно и… несовершенно.
Желание вырваться, вновь обрести свободу зашкалило, но что я мог сейчас, лишенный исходной формы и ее возможностей? Лишь изучать то новое, что мне досталось, в надежде когда-нибудь найти выход. Но я был твердо убежден: смогу вырваться из клетки! Смогу вернуться в прежнюю жизнь, к привычному, а главное, такому удобному существованию, никак не связанному с неполноценной материей.
И я сосредоточился. Буду учиться. Заставил оболочку расслабиться и лечь на пол. Выровнял дыхание, сконцентрировался на ощущениях, буквально атакующих разум. Что чувствует тело? Зачем с такой настойчивостью сообщает мне об этом? Возможно, без обратной связи не будет полноценной интеграции? А без нее цели не достичь.
Связь, связь…
Для начала – те части тела, что позволяют контролировать происходящее: зрение, слух, обоняние, осязание… Надо разобраться с ними.
Не задумываясь о времени, продолжая лежать, я пробовал. Открывал и закрывал глаза, сгибал и разгибал конечности, вникая в устройство организма, вслушиваясь в сигналы, идущие к сознанию. Я и раньше их получал, но не имел возможность обдумать, осмыслить, принять…
Подняв руку, долго смотрел на пальцы, изучая твердые заостренные наросты на кончике каждого, – по всей видимости, средство защиты, компенсация общей уязвимости материального тела. Уже неплохо, можно будет использовать.
Провел рукой по лицу, ощупывая рельефные выступы. Обнаружил две дырки – ноздри, втягивающие воздух и сигнализирующие о наличии еще одного типа информации. Даже закрыв глаза, ощущал присутствие Трои и других примитивных. А еще… Еще на этом фоне резко выделялась приметностью та жидкость, что вытекала из наших тел.
Способность хороша, а вот запах оболочки – минус. С таким явным опознавательным маяком, который моментально выдаст мое присутствие, надо что-то делать. То есть надо понять, как заставить противника перестать меня чувствовать!
Плотно прижал к лицу ладонь, препятствуя притоку воздуха. Может, так это работает? Подождал и… И разум едва не взорвался от переизбытка противоречивых сигналов. Что это? Как понимать? Почему мышцы судорожно дергаются? И почему накатывают волны слабости?..
«Освободи их! Дыши!» – завопил Щег, придя на помощь, и в тот же миг до меня донесся тихий, но отчетливый смешок:
– Смотри-ка, как его корежит! Небось впервые до отвала нажрался, тварь, теперь переварить не может.
Боковым зрением я видел говорящего. Стоял он далеко, сказанное предназначалось не для моих ушей. Уже в который раз убеждаюсь, что улавливаю даже слабые шорохи. Острый слух… Тоже пригодится. Как и понимание, что без доступа воздуха тело отключается. Правда, неясно, как быстро это происходит и каковы последствия.
Вопросов становилось все больше, и я не выдержал. Послал вопрос собратьям – у них было больше времени на то, чтобы освоиться со своими клетками: «Что еще необходимо оболочкам помимо пищи, воды и воздуха?»
«Тепло точно… Кажется, свет…»
Ответы были созвучны моим мыслям, хоть и не совсем уверенным – все же информации для сравнения и анализа недостаточно.
Эксперименты давались непросто –
