Друг уважал меня. И мой дом. И за это я был ему благодарен.
— А еще намекнул, что после сегодняшней ночи они оба ненадолго пропадут, дабы насладиться всеми прелестями семейной жизни. Все поверили.
Виола остановилась напротив Воланда, сделав брезгливый жест рукой:
— Ноги убери!
— Сядь на другое место, — мрачно и хмуро отозвался ее брат, смерив зелеными глазами с таким неприкрытым недовольством, что лучше бы эта чертовка его послушала и убралась хотя бы к Дилану.
Но Виолета была той еще занозой.
Кажется, смыслом ее существования стало только одно — каждую минуту доводить Воланда, проверяя его нервы на прочность. И я честно не представлял, КАК он еще держался при такой жизни!
— Хочешь, чтобы я села на Ская? — дернула бровью Виола, на что Воланд демонстративно растянулся на своем диване, назло вытягивая ноги и занимая собой всё свободное пространство.
— Мне плевать, се-стрич-ка.
В этот раз девушка поджала губы и демонстративно шлепнулась на ноги Воланда, отчего тот зашипел, но сбросить ее всё-таки не попытался.
Эти двое были просто неутомимы в своей вечной борьбе.
— Вы мне даже поесть ничего не оставили? — надулась девушка, поставив свою сумочку на край стола и морщась от вида множества грязных тарелок.
— Тебя сюда никто не звал!
— Разве я теперь не часть вашей команды?
— Нет! И никогда не будешь!
— Пойду с папой поговорю, — отозвался я и поднялся с дивана
Я был больше не в состоянии выносить присутствие этой стервы, хотя, конечно, признавал, что в нашем деле с похищением Виола очень помогла.
— С тобой сходить? — тут же поднял голову Дилан, окинув меня тревожным взглядом.
— Нет.
— Выпей сначала лекарства, пока тебя окончательно не подкосило, Кил.
Вот что значит друг детства, с которым мы мерялись памперсами под столом кучу лет назад.
Никто не видел изменений во мне, а Дил видел, потому что знал, какая хрень начнется дальше и на сколько дней я выпаду из жизни, прежде чем смогу выползти из туалета и открыть красные глаза.
Спорить я не стал.
Мне и самому меньше всего хотелось потерять драгоценные дни нормальной жизни, которые я смогу провести рядом с Девой, чтобы узнать ее. Начать узнавать.
Чтобы я смог наверстать все те годы, в которых Дева была одна.
Закинув в рот пару таблеток сразу, я пошел в кабинет папы, слыша, как в гостиной Виола продолжала чем-то доводить Воланда, а Скай храпел так, словно пытался переорать эту неугомонную парочку, отчего казалось, что скоро начнут звенеть подвески на хрустальной люстре.
— Поверните его на левый бок. Скай только так перестанет храпеть, — кинул я Дилану, прежде чем вошел в папин кабинет, где горел свет, но его еще не было.
Неделю назад здесь мы ругались.
Сильно и горячо, как могут это делать только истинные волки.
Ругались из-за Девы.
Папа убеждал меня в том, что нужно поехать и хотя бы просто познакомиться с девушкой, которой я был обещан, как и она мне.
— Это такая твоя любовь ко мне — твоему единственному сыну?! — орал я тогда, шарахнув ладонями по его столу. — Такая любовь, что ты подсунул мне в невесты человечку?! Она даже не полукровка! Какие дети будут от нее?! Слабые, ни на что не годные! Какой смысл будет в их обращении в зверей, если они не смогут постоять за себя?! Если они не смогут продолжить нашу линию и унаследовать всё после меня!
Темные большие глаза отца, в которых я видел себя, полыхали яростью тоже, когда и он повысил голос вслед за мной:
— Ты думаешь, я бы пожелал своему сыну недостойную девушку? Думаешь, хотел бы опозорить тебя? Она станет и моей дочерью тоже! Она УЖЕ моя дочь, хочешь ты этого или нет, Килан! Дева — прекрасная девушка! Ее душа чиста! Поверь мне, счастье не в чистоте крови! Счастье в том, чтобы прожить жизнь рядом с человеком, который поддержит тебя и станет отдушиной в любой самой страшной беде!
Я только скривился, выплюнув:
— Люди неспособны на такое!
— А твои волчицы способны?! — рявкнул отец, потому что в тот момент понимал, что своего упрямого сына ему не переубедить ни по-хорошему, ни по-плохому. — Всё твое окружение погрязло в разврате и похоти! Вы не видите ничего дальше постели!
— Ты сам-то был женат на чистокровной волчице, но под меня хочешь положить простую человечку!
— Если бы твоя покойная мама была человеком, я бы не раздумывал ни секунды, чтобы быть с ней! Ты совсем не слышишь меня, Килан!
— Словно ты был другим, отец!
Папа поджал губы и замолчал, глядя на меня так, словно в эту секунду я дал ему пощечину.
— Да, я был таким же, как ты, — в конце концов тихо отозвался папа. — Я и твой дядя Касл. Мы никогда не были святыми и за свою жизнь сотворили много ужасных и мерзких дел, Килан. Но даже в те темные времена, когда наша кровь кипела черным огнем, мы могли отличать плохое от хорошего и светлое от темного… Просто посмотри на Деву. Я прошу только об этом.
— Я ее уже видел! — буркнул я, потому что, несмотря на собственную спесь, почувствовал укол стыда в сердце от сказанного мной ранее.
Я любил своего отца и дядю Касла!
Для меня они были семьей! Моей жизнью! Они и две мои младшие сестры!
Но моя кровь делала из меня гребаного безумца, который сначала говорил, а потом начинал думать, что натворил.
— Это было пятнадцать лет назад, сын.
— Не думаю, что она разительно изменилась за это время!
В тот день я не мог вспомнить отчетливо лица девушки, которую на протяжении моей жизни все называли невестой.
Кажется, она была темноволосой? Или нет?
Тогда меня это совершенно не интересовало.
Я вылетел из дома, запрыгнув в машину, но поехал совсем не в ее дом, где меня должна была ждать невеста у алтаря. А в клуб к тем самым волчицам, которые погрязли в похоти и разврате.
Чувствовал ли я хоть немного стыда и сожаления?
Нет.
Наутро папа ничего мне не сказал.
А я не стал оправдываться.
Я считал, что поступил верно.
Что девушка мне совсем не пара только потому, что она ЧЕЛОВЕК!
И к черту, что она всю свою жизнь прожила среди волков.
Неделю я не думал о том, как поступил с девушкой, бросив ее одну у алтаря в день, когда гости уже собрались и все ждали только меня.
Меня не терзала совесть.
Мне не снились кошмары.
Я просто продолжал жить своей жизнью и заниматься своими делами.
…А потом увидел ее рядом с Дарком и понял, что мир покачнулся.
Что сменились полюса — и меня просто расплющило тяжестью всей вселенной, выдавливая насильно дурь из головы.
В моем теле, в моей голове и душе началась ядерная война!
Мне казалось, что я физически не могу оставаться вдалеке от этой девушки, к которой тянуло так, что выкручивало мышцы, словно я перезанимался в спортзале и уже не мог остановить этот болезненный процесс.
Лишь тогда я понял, о чем сказал отец, говоря о чистоте.
Несмотря на свои черные волосы и бледную кожу, Дева выглядела сущим ангелом: настолько хрупкая, нежная и ранимая со своими тонкими чертами лица и этими огромными голубыми глазищами, в которых можно было утонуть и захлебнуться.
Если за тот вечер она посмотрела в мою сторону хоть один раз, я бы сорвался.
Я бы не стал ждать планов Дилана и команды и просто отобрал ее у Дарка на глазах у всех.
Какая ирония судьбы.
Я с первого взгляда потерял голову от девушки, которую бросил так жестоко и бесчеловечно.
Словно купидон сделал это в насмешку над моей чрезмерной гордостью и высокомерием в отношении людей.
Я не был в кабинете папы неделю.
И вот я был снова здесь, но насколько же всё изменилось. И как же мне сейчас хотелось вернуться назад и дать отцу убедить меня.
Я прошел вперед, тяжело помассировав гудящие виски снова, и открыл богатую коллекцию спиртных напитков, которая всегда была в мини-баре, чтобы налить себе водки.
