— На самом деле, — заявил Хортон, нисколечко не стесняясь своего предположения, — тебе нравится, что я за тобой ухаживаю! Тебе это приятно! Просто ты немного злишься за разваленное похоронное бюро и за то, что сделала твоя мачеха. Но я уже говорил: я готов жениться!
— Лучше бы ты, — прошипела Сенера, — был готов спать в гостиной.
— Я ещё в гробу могу, — всё так же довольно улыбаясь, заявил Джеймс. — Только если там что-то мягкое подложить, а то это будет неудобно… Хочешь?
— Я хочу, — проворчала она, — чтобы после того, как мы получим эти деньги, ты оставил меня в покое. И, да, я заплачу тебе проценты, которые некроманту полагаются от сделки.
— Я же уже сказал, что мне не нужно! — воскликнул Джеймс. — Ну зачем ты сопротивляешься? Я же хочу как лучше! Или я тебе совсем не нравлюсь?
— Совершенно.
— Неправда, — усмехнулся журналист. — Все говорят, что я довольно харизматичный молодой человек! Быть такого не может, чтобы такая прелестная барышня вообще проигнорировала все мои флюиды… — он запнулся и подозрительно покосился на Сенеру. — Ты не обижайся только, если я что-то лишнее ляпну, ладно? Меня иногда заносит.
Девушка тяжело вздохнула.
— Да, я заметила.
— Ну, это трудно не заметить, — легко подтвердил собственный недостаток Джеймс. — Когда я начинаю болтать, это бывает просто-таки невозможно остановить… А тебе не холодно?
Серена закатила глаза. Надо же, заметил! А ведь она была уверена, что Джеймс всё-таки не будет присматриваться к тому, насколько тонкое, протёртое у неё пальто. Его купили уже много лет назад, ещё при жизни отца, и с той поры у семьи не было ни денег, ни, по правде, особенного желания одаривать её какой-нибудь славной шубкой. Если б Сенера мерзла, как любой нормальный человек, то, наверное, уже давно подхватила бы где-то воспаление лёгких и слегла бы, а потом и умерла. Протёртую ткань мог продуть даже самый лёгкий ветерок, не говоря уже о тех сквозняках, которые бывали в похоронном бюро, и вьюгах, часто застававших жителей городка среди зимы прямо на улице.
Но ведь она — не просто какая-нибудь девчонка. Она — ледяная ведьма. А у этого были свои последствия…
— Нет, я не мёрзну, — улыбнулась Сенера. — Моя магия оберегает меня от холода. Чтобы замёрзнуть, мне надо, наверное, нырнуть в зимнюю реку. Но и ты не выглядишь особенно замерзшим…
— Некроманты — не большие поклонники тепла, — кивнул Джеймс. — Мы, кажется, пришли…
Он остановился у приоткрытой калитки. За высоким забором угадывались очертания заснеженных елей и дома.
— Да, — кивнула Сенера, часто проходившая мимо этого поместья, но не знавшая, кто там живёт. — Мы на месте. Отступать некуда, — и она вынула из кармана ключ, который ей вручила Кристин. — Надо идти.
Клиентка не солгала, это действительно был ключ от дома. Дверь поддалась очень легко и открылась с тихим скрипом, впуская Сенеру и Джеймса в особняк.
— Красиво… — присвистнул Хортон. — Богато здесь живут… В столице тоже есть такие домики, кстати. Мой папа…
— Тише, — шикнула на него Сенера. — В таких домиках в столице тоже ни души?
Некромант покрутил головой и, поняв, о чём говорила девушка, только хмыкнул.
— Нет, — уже куда тише ответил он. — Обычно в таких домах с таким убранством хватает прислуги.
Вот только дом брата госпожи Доре был пуст. Хотя Сенера и Джеймс пока что не зашли дальше коридора, они оба прекрасно знали: не встретят тут никого. Некроманты, да и ледяные ведьмы тоже, чувствовали энергетику живого. И здесь её не было вообще.
Да, внутри действительно было потрясающе красиво. Всё такое белое, такое невероятно чистое… Сенера с восторгом шагнула вперёд, рассматривая дом, изнутри напоминавший самую чудесную зиму, которую ей только доводилось видеть. Высокие потолки, огромные окна, часто украшенные льдистыми узорами, под ногами — белоснежные ковры, вокруг — множество зеркал в серебряных рамах, только увеличивающих концентрацию белизны, роскошные люстры, сделанные будто из хрусталя статуэтки, украшавшие полки…
И холод. Сенера не чувствовала дискомфорта, собственно говоря, она и не могла замерзнуть, но ни на минуту не сомневалась — температура воздуха в доме была невысокой… Мачеха и сестра, наверное, уже спешили бы заворачиваться в свои шерстяные шали да шубки.
А вот они с Джеймсом всё ещё чувствовали себя комфортно. Сказывалась магия.
Тем не менее, каким бы холодным ни был дом, всегда найдутся люди, которые готовы в нём работать — за приличные деньги, разумеется. Здесь же царила пустота.
— Нам туда, — напомнил Джеймс. — Она сказала, что покойник остался в гостиной. Они, может, создали температурный режим для того, чтобы… Ой. Кхм. Оригинально… Полагаю, тут действительно не обошлось бы без некроманта. Как они его в гроб собирались?
— Можно без подробностей, а? — грубо оборвала его Сенера. — Если вообще собирались… Здесь никого не было уже давно. А он сам…
— Сидит здесь уже недели две, — вздохнул Джеймс.
— Но ведь он же…
— Да, как для двухнедельного выглядит слишком свеженьким, — протянул некромант. — Но мне положено хотя бы более-менее точно определять время смерти.
На самом деле, если б Сенера не знала, что этот мужчина мёртв, она бы приняла его за живого. Он сидел в кресле — белоснежном, как и всё остальное здесь, — опустил руки на подлокотники. Спину держал ровно, голову — прямо, глаза были открыты, губы — плотно сжаты. Ни одного признака смерти. Словно в один момент он просто окаменел, забыв о том, как полагается вести себя мёртвому телу. Смотрел вперёд.
Не дышал, что ожидаемо.
Сенера видела этого мужчину когда-то — ей тогда было года три, и мама ещё никуда не сбежала. Прошедшие почти двадцать лет нисколечко не изменили его… Он был всё так же высок, со светлыми, белоснежными даже волосами и бледно-синими глазами. Точёные черты лица складывались в красивую до неестественности картинку.
— Напомни мне, нам надо выяснять причину его смерти? — уточнил на всякий случай Джеймс. — Потому что то, что с ним произошло, очень странно…
Сенера ничего не ответила. Она с трудом держалась на ногах.
И, к сожалению, знала причину смерти.
Холод… Вспомнилось, как Кристин спокойно вела себя в полузамороженном бюро, нисколечко не чувствуя дискомфорта. Сенера тогда убрала все внешние признаки, и хотя температура была такая, что вода в стакане могла бы легко покрыться тонкой коркой льда, их гостья даже бровью не повела. И спокойно сняла с себя пальто, да и после не дрожала. Вообще, казалось, не испытывала неудобств, напротив. И села на стул, который был едва ли не весь изо льда.
— Джеймс, — прошептала Сенера, — наша гостья — ледяная ведьма.
— Такая как ты?
— Нет, — мотнула головой она. — Не такая, как я. Она — ледяная ведьма с севера.
Хортон непонимающе уставился на девушку.
— О чём ты?
— Ты не знаешь? — удивилась она, а потом поняла, что факт казался ей общеизвестным только потому, что она сама вечно жила в страхе. — В нашем государстве эта магия — очень редкая. Можно на пальцах одной руки пересчитать ледяных ведьм, да только они не спешат открывать свою личность. Потому что наша магия опасна. Она способна убить. Ею легко заиграться. И в доме не просто так нет никого, кроме него вот, — она кивнула на мертвеца. — Потому что… Потому что, Джеймс, он боялся заколдовать кого-нибудь другого. Попасть ледяным лучом. Ему прислуживали его ледяные слуги.
— О чём ты?
— Я уверена, — прошептала она, — что здесь есть его ледяные оживлённые. Какие-нибудь статуи… из льда. Либо они растаяли в каких-нибудь далёких комнатах.
— Но причём здесь причина смерти?
— Он замёрз, — выдохнула Сенера. — Он был ледяным ведьмаком и замёрз от своей собственной магии в тот миг, когда она взяла над ним верх.
Джеймс, всё ещё не до конца понимая, что случилось с этим незнакомым мужчиной, сидевшим в кресле подобно статуе, подошёл к нему поближе и опустил руку на плечо — чтобы спустя несколько секунд одёрнуть пальцы, словно опасаясь ожога. Сенера последовала его примеру и коснулась крепко сжимавшей подлокотник ладони. Для неё холод был не настолько катастрофичен, как для Джеймса, но всё равно становилось не по себе.
