новые. Из сказанного тобой, думаю, что их обратили насильно. Выживаемость среди случайных жертв нападений очень низкая. За последние несколько лет Лео убил много людей, чтобы сохранить численность своей стаи на прежнем уровне. Достаточно, чтобы это привлекло внимание властей. Скольких из этих людей превратили в волков после тебя?
— Никого. Единственным новым волком, которого я видела, был тот бедный мальчик. — Анна постучала ручкой по бумаге. — Если бы они не оставили тел и не развернули полную охоту, то могли бы легко скрыть исчезновение сотни человек в районе Чикаго за последние годы.
Чарльз откинулся на спинку стула и закрыл глаза, затем покачал головой.
— Я не очень хорошо запоминаю даты. Не знаком с большинством пропавших волков и не помню, когда в последний раз видел прошлого заместителя Лео. Хотя думаю, что прошло около десяти лет. Так что, что бы ни случилось, все произошло после этого.
— С кем случилось?
— С Лео, я думаю. С ним произошло нечто, что заставило его убить всех женщин в своей стае, кроме Изабель, и большинство старших волков, которые возразили бы, когда он начал нападать на невинных людей и перестал обучать новых волков правилам. Я могу понять, почему он убил старых, но зачем убивать женщин? И почему другой Чикагский альфа ничего не сказал моему отцу, когда это случилось?
— Он мог и не знать. Лео и Джейми держатся подальше друг от друга, а нашей стае вообще запрещено заходить на территорию Джейми. Луп — это нейтральная территория, но мы не можем отправиться дальше на север, пока не получим специального разрешения.
— Да? Это интересно. Ты слышала что-нибудь о том, почему они не ладят?
Анна пожала плечами. Ходило много слухов.
— Кто-то говорил, что Джейми не захотел спать с Изабель. Другие, наоборот, утверждали, что у них был роман, и он бросил ее, и она затаила обиду. Или что он не бросил ее, и Лео пришлось вмешаться. Другая версия заключается в том, что Джейми и Лео никогда не ладили. Я не знаю, что из этого правда.
Она посмотрела на страницы со списком новых волков в ее стае и внезапно рассмеялась.
— Что?
— Глупость. — Она покачала головой.
— Расскажи мне.
Ее щеки вспыхнули от смущения.
— Ну, хорошо. Ты искал что-то общее во всех новых волках. Я просто подумала, что если бы кто-то захотел составить список самых красивых мужчин в стае, они все попали бы в этот список.
Они оба удивились вспышке ревности, которую Чарльз не удосужился скрыть от нее.
Очень вовремя вошел официант, неся первое блюдо.
Анна начала придвигать свой стул на прежнее место, но официант поставил поднос и поправил ее стул, и продолжил расставлять блюда.
— Как у вас дела, сэр? — обратился он к Чарльзу. — Все еще не сдались и не переехали ближе к цивилизации?
— Цивилизацию сильно переоценивают, — заметил Чарльз, складывая страницы в свой блокнот. — Пока могу приходить сюда пару раз в год и есть здесь, я доволен.
Официант покачал головой с притворной грустью.
— Горы прекрасны, но не так прекрасны, как наш горизонт. На днях я приглашу вас прогуляться по городу, и вы больше никогда не захотите отсюда уезжать.
— Филипп! — в комнату вошла худая, как птичка, женщина. — Пока ты здесь болтаешь с мистером Корником, другие наши гости проголодались.
Официант ухмыльнулся и подмигнул Анне. Потом поцеловал женщину в щеку и выскользнул за дверь.
Женщина сдержала улыбку и покачала головой.
— Он вечно болтает. Ему нужна хорошая жена, чтобы держать его в узде. Я уже слишком стара для этого. — Она всплеснула руками и последовала за официантом.
В течение следующих двадцати минут их обслуживали официанты, которые походили друг на друга словно родственники. Они разносили еду на подносах и никогда ничего не говорили о том, как странно, что два человека так много едят.
Чарльз наполнил свою тарелку, посмотрел на тарелку Анны и произнес:
— Тебе следовало сказать мне, что ты не любишь баранину.
Она поглядела в свою тарелку.
— Люблю.
Он нахмурился, взял сервировочную ложку и добавил еще мяса ей на тарелку.
— Тебе следует есть больше. Намного больше. Перевоплощение требует много энергии. Как оборотень, ты должна есть больше, чтобы поддерживать здоровый вес.
После этого, по обоюдному согласию, Анна и Чарльз говорили мало, только на общие темы о Чикаго и городской жизни. Анна взяла немного риса, и Чарльз не сводил с нее взгляда, пока она не взяла вторую ложку. Он немного рассказал ей о Монтане. Он был очень интересным собеседником, и самый простой способ быстро прекратить разговор — это спросить его о чем-нибудь личном. Дело не в том, что Чарльз не хотел говорить о себе, подумала она, а в том, что он не находил свою жизнь очень интересной.
Дверь распахнулась в последний раз, и вошла девочка лет четырнадцати с десертом.
— Разве ты не должна быть в школе? — спросил ее Чарльз.
Она закатила глаза.
— Сейчас каникулы. У всех остальных бывает свободное время. Но у меня? Я работаю в ресторане. Это отстой.
— Понятно, — сказал он. — Возможно, тебе следует позвонить в службу защиты детей и сказать им, что с тобой жестоко обращаются?
Она ухмыльнулась ему.
— Это очень разозлило бы папу. Меня так и подмывает сделать это, просто чтобы увидеть его лицо. Если бы сказала ему, что это было твое предложение, как думаешь, он разозлился бы на тебя, а не на меня? — Она сморщила нос. — Скорее всего, нет.
— Скажи своей маме, что еда была превосходной.
Она прижала пустой поднос к бедру и попятилась к двери.
— Я скажу ей, но она уже просила меня передать тебе, что это не так. Баранина была немного жилистой, но она ничего не могла с ней поделать.
— Я так понимаю, ты часто сюда приходишь, — пробормотала Анна, без энтузиазма ковыряя вилкой огромный кусок пахлавы. Не то чтобы она имела что-то против пахлавы, но уже съела недельный запас еды.
— Очень часто, — признался он. Анна заметила, что у него не было проблем с тем, чтобы съесть десерт. — У нас здесь есть кое-какие деловые интересы, поэтому мне приходится приезжать три или четыре раза в год. Владелица ресторана — волк, один из оборотней Джейми. Иногда мне удобно обсуждать здесь дела.
— Я думала, ты киллер своего отца, — сказала она с интересом. — Тебе приходится выслеживать людей в Чикаго три или четыре раза в год?
Чарльз хрипло рассмеялся, как будто делал это не очень часто. Хотя должен чаще улыбаться, ему это очень шло. Ей так понравился его смех,
