защитить ее.
— Итак. Значит, мы договорились, — говорит Коул. — Ужинаем завтра.
Она кивает. — Конечно.
— И даже не думай платить, — добавляет он, озорство возвращается на его лицо. — К сожалению, я не успел добраться до кафе вовремя, чтобы оплатить твой обед, но Дарлин знает, что все, что ты покупаешь, теперь оплачивается по моей карточке.
Ее сердце замирает. — Зачем ты это сделал? — спрашивает она, наполовину польщенная, наполовину потрясенная.
— Почему бы и нет? — Он слегка наклоняет голову. — Ты здесь одна, занимаешься отличной журналистикой. Меньшее, что кто-то мог бы для тебя сделать, это накрыть тебе на стол, пока ты здесь.
Она не может понять, издевается ли он над ней, и это приводит ее в ярость. — Я вполне способна сама заплатить за свою еду, — огрызается она.
— Конечно, ты можешь. Это не меняет того факта, что сейчас тебе это не нужно.
Невозможный, приводящий в бешенство человек.
— Послушай, Коул, — бормочет Бри, теребя рукав своего свитера. — Я не знаю, зачем ты все это делаешь, но в этом действительно нет смысла. Я уезжаю в конце недели. Я не знаю, что ты получаешь от этого.
— У меня свои причины, милая, — говорит он, наблюдая, как она играет с тканью своего свитера. — Ты поверишь мне, если я скажу, что это потому, что я просто хочу?
Милая.
Бри качает головой. — Нет.
— Ну, тогда это спорный вопрос. Я привык получать то, что хочу, и капелька твоего упрямства не помешает этому случиться. На самом деле это мило.
Она хмурится, а он хихикает. — Видишь? Все это стоит того, чтобы просто увидеть это выражение на твоем лице.
Она закатывает глаза, но ее губы изгибаются, образуя подобие улыбки.
Коул, мягко говоря, требователен и непредсказуем.
На него тоже неплохо смотреть, и он восхитительно пахнет.
Может быть, один ужин с ним будет не так уж плох.
— Хорошо, — соглашается она. — Будет здорово пойти куда-нибудь помимо кафе на следующие несколько дней.
— Ты поймешь, что жить намного проще, когда согласишься со мной, — отвечает он, ухмыляясь.
Ее телефон жужжит от сообщения, и она открывает экран, чтобы проверить, от кого оно, но он тянется через стол, чтобы выхватить его у нее из рук.
— Что за черт?! — она кричит достаточно громко, чтобы клиенты повернулись к ней. — Что ты делаешь?
— Пишу сам, — говорит он. — Итак, у меня есть твой номер.
Он делает это быстро, затем возвращает ей телефон, который она берет с возмущенным видом. — Ты мог бы просто спросить, — шипит она.
— Конечно, но ты бы все усложнила, и мне потребовалось бы по меньшей мере десять минут, чтобы вытянуть это из тебя. Так было быстрее. — Он достает из кармана гладкий черный телефон и проверяет экран. — Идеально. — Он одаривает ее озорной усмешкой.
Она возмущена его дерзостью.
На нелепый момент она представляет, как он встречается с ее матерью, его высокомерие и игривость выставлены напоказ.
Кэрол была бы абсолютно взволнована тем, что этот мужчина уделяет ее дочери так много внимания.
Не просто мужчина… а Альфа.
Не бета. Не кто-то, едва заинтересованный в ней, кто предпочел бы разделить чек за ужин или не потрудился вмешаться, если кто-то домогался до нее.
Она немедленно останавливает этот процесс.
— Так все-таки, почему ты в Грин Вудс? — спрашивает она вместо этого. — Ты выделяешься так же сильно, как и я.
Коул с любопытством наклоняет голову и слишком долго молчит.
Она думает, что он не собирается отвечать на ее вопрос.
— Я навещаю свою семью, — наконец говорит он мягким голосом. — Я так долго ждал возможности увидеть их.
Его глаза нежные и теплые, и это заставляет его выглядеть моложе.
От этого захватывает дух, и она это ненавидит.
Почему он не может просто ответить на вопрос, как нормальный человек?
— Ну, тогда что ты делал, бродя по тюрьме?
Он пожимает плечами. — Думаю, я просто заблудился. — Его знакомая полуулыбка возвращается, и она знает, что он не собирается говорить ей правду.
— Это ложь, — возражает она.
Он выгибает бровь. — Неужели?
— Конечно, это так.
Он пожимает плечами. — Я уверен, ты поймешь это со временем, мисс журналистка.
Она качает головой и усмехается. — Я тебя не понимаю.
Он просто снова ухмыляется, и она допивает остатки чая, осторожно, чтобы не коснуться того места, где были его губы.
Ей нужно убираться отсюда. Она не может поверить, что согласилась поужинать с ним, и чем дольше она вдыхает его запах, тем не увереннее она становится, с кем еще она может быть дружелюбна.
Она захлопывает блокнот и кладет его в сумку. — Ну, я собираюсь…
— Я провожу тебя, — говорит он, когда она встает из-за столика.
— Тебе действительно не нужно…
— Я настаиваю.
Когда он встает, ее снова окутывает его запах, восхитительный и гостеприимный.
Это окутывает ее, как теплое объятие, и она почти теряет равновесие, когда он ведет ее к двери. Он придерживает ее открытой для нее, как истинный джентльмен, и она бормочет слова благодарности.
Ее мать была бы в восторге.
Трудно продолжать злиться на него, когда он выглядит и пахнет так, как она могла бы желать от Альфы.
Ты скоро уезжаешь. Возьми себя в руки.
— Хэй. Как ты узнал, какая машина моя? — спрашивает она, когда он ведет ее к машине.
Ее вопрос обращен не к нему. — Что это было? — Веселое выражение вернулось на его лицо, его полные губы растянулись в легкой ухмылке.
— Моя машина. Я не сказала тебе, какая машина моя.
— Дедуктивные рассуждения. Это было что-то среднее между пикапом, старым седаном с номерным знаком Элмвуда или твоим маленьким серым гибридом. — Он указывает на другие машины, припаркованные вокруг нее, как будто ответ очевиден. — Интересно, какому из них здесь не место?
Все еще…
— Ты можешь, пожалуйста, перестать пытаться заставить меня почувствовать себя глупой хотя бы на секунду? — она фыркает.
Его лицо вытягивается. — Мои извинения. Я вовсе не считаю тебя глупой, — говорит он, и его взгляд смягчается. — На самом деле, я думаю совсем наоборот. — Он протягивает руку и заправляет прядь волос ей за ухо. — Я нахожу тебя милой, Бриана, — тихо говорит он, и она вздыхает от его прикосновения.
Приди в себя!
Он убирает руку и одаривает ее искренней, мягкой улыбкой, которая заставляет ее сердце бешено биться в груди. — Я с нетерпением жду нашего завтрашнего ужина. Обещаю, что составлю хорошую компанию.
Он так близко, что заслоняет солнце, и его красивое лицо — это все, что она может видеть.
— Езжай осторожно, — бормочет он.
Она сглатывает и кивает.
Затем он поворачивается и направляется обратно в кафе.
Она стоит рядом со своей машиной в оцепенении, гадая, что, черт возьми, только что произошло.
Его запах исчез теперь,
