— Выйди сюда, — прошипела она Астрологу.
Как только он ступил в коридор, дверь автоматически закрылась за ними, и носившаяся по коридору толпа заметила ее появление.
Все застыли как вкопанные. Рухнули на пол, падая ниц.
Гражданские забормотали необходимые приветствия королевской персоне, было очевидно, что они приняли ее за правящую Королеву.
С этим осознанием пришло следующее:
— Очищение…
Извернувшись, она с усилием заставила себя говорить тихо:
— Великие звезды, они собираются очистить его… быстро, мы должны попасть к Верховному Жрецу!
Астролог не стал задавать вопросы. Он просто последовал за ней, когда она бросилась бежать по дворцу. Дорога была бы трудной, но к счастью для них, ее появление родило волну коленопреклонений, и все, от придворных и ближайших советников, до прислуги рухнули на пол, как только увидели ее.
Священные покои АнсЛаи располагались недалеко от церемониального зала, и когда они добрались до нужной двери, она потянулась к стене… но Астролог опередил ее, найдя ладонью нужное место.
Когда панель отъехала в сторону, она увидела огромного обнаженного мужчину, вытянувшегося на черной мраморной плите, его руки лежали по бокам, а стопы сведены.
АнсЛаи стоял напротив, перед костром, возведя обе ладони к небесам, он шептал заклинание.
— Прекрати! — закричала она. — Я приказываю остановиться!
Верховный жрец повернулся… и сразу рухнул на колени.
— Ваше Высочество, я думал, вы все еще в ритуальной комнате?
Катра бросилась к мужчине, лежавшем с закрытыми глазами.
— Скажи, что ты не успел очистить…
— Я только что ввел раствор в его вены…
— О, нет, нет, нет… Нет!
— Ваше Высочество, что вы хотите сказать? — спросил Верховный жрец, выпрямляясь. — Он десятилетия провел на другой стороне. Он — не чист, чтобы стать супругом вашей дочери…
— Это не нареченный!
На этих словах мужчина, о котором шла речь, медленно повернул голову в ее сторону.
И так, спустя столькие годы, она, наконец, познакомилась с ТрезЛафом.
— Мне так жаль, — выдохнула она, склонившись и сжав его руку. — Я не успела вовремя… мне так жаль…
***
Лежа на столе, Трэз чувствовал жжение на внутренне стороне предплечья, там, куда они сделали укол на удивлении современной иглой из человеческого мира.
Ритуал был таким древним, он думал, что они отдадут предпочтение дротику или самодельному металлическому шприцу.
Но нет. Этот шприц был таким же, каким сделали укол Селене.
Он мгновенно ощутил яд в своих венах, в отличие от укуса змеи, он мгновенно распространился по телу, захватывая контроль.
Ослабленный от горя и физической перегрузки, он осознал, что с высокой вероятностью он не выживет.
И тогда он сосредоточился на потолке над собой. Забавно, представляя ритуал, он всегда видел себя связанным.
Как странно порой, куда может привести судьба. Сейчас он приветствовал подступающую боль… потому что она может стать ему пропуском к Селене. Ходили слухи, что совершив самоубийство, ты не попадешь в Забвение, но если тебя убьют?
Это же не твоя вина.
Экзистенциальный вопрос оставался открытым, а именно: как они, происходя из разных традиций, найдут друг друга в загробном мире? Если он вообще существовал.
Но если вера обладала хоть какой-то властью, то он будет верить, что они встретятся.
На этой ноте он мог бы уже и умереть.
Постепенно он начал осознавать присутствие в этой комнате еще двух сущностей помимо него и АнсЛаи. И одна и них сияла с головы до пят всеми цветами радуги.
Королева.
Она заговорила с АнсЛаи после того, как Верховный жрец поклонился ей. А потом АнсЛаи выпрямился, заговорил, тревога появилась на его лице… а за ней — паника.
Королева подошла к Трэзу… и спустя целую вечность ненависти к женщине, он смутно задумался о том, чтобы попытаться убить ее.
Но у него не был сил. Особенно когда боль все нарастала.
Он не хотел двигаться, но в итоге начал извиваться, тело пыталось избавиться от яда.
А потом его все его тело охватил внезапный огонь — изнутри.
Последнее, что он запомнил, — что еще больше людей зашло в комнату, и они не падали ниц. Они в замешательстве смотрели на Королеву.
И потом к ним обратился Главный Астролог, одетый в красную мантию.
Мгновение спустя они все рухнули на пол, простираясь перед женщиной.
О, да разве это важно? — задумался Трэз.
Ничто не имело значение, даже невыносимая боль…
Падший ангел доставил их к границам Территории.
И, приняв форму, айЭм осознал, как хорошо, что полетом управлял Лэсситер. Учитывая, что его брат был в лапах Королевы, он сомневался, что смог бы сконцентрироваться и дематериализоваться.
— Отсюда я поведу, — сказал айЭм.
— Я прикрою.
Благодарно кивнув, айЭм двинулся к главному входу с’Хисбэ. Среди всего, чем его снабдили Братья в дорогу, была пара фунтов взрывчатки С4. Нужно лишь установить порцию или две на огромных воротах и…
И вход в Территорию с’Хисбэ, словно желая избежать телесного вреда, раскрыл перед ними огромные створки.
Но это не кто-то, уходивший за Территорию, открыл перед ними двери по чистой случайности.
По ту сторону гордо возвышался с’Экс, безупречных хранитель земель Королевы.
Но… неправильным было абсолютно все. На мужчине был традиционный наряд слуги, такой же он вручил айЭму когда-то, и ткань была пропитана кровью.
В его руке лежал окровавленный зазубренный нож длинной с его предплечье.
— Пошли, у нас мало времени, — сказал он поспешно.
В обычное время, айЭм бы подумал дважды, прежде чем идти куда-то с Мрачным Жнецом вроде этого. Но он однажды доверился парню… и было очевидно, что во дворце случился переворот.
Перейдя на бег, они с Лэсситером последовали за палачом в дворцовый комплекс, входя через потайную дверь. Оказавшись внутри, с’Экс повел их абсолютно пустыми коридорами.
Ни слуг. Ни придворных.
И с’Экса совсем не заботило, что их схватят, допросят… будут пытать.
Мужчина либо сошел с ума или же…
— Что за хрень здесь творится? — требовательно спросил айЭм.
— Ты — Нареченный, а не твой брат.
айЭм остановился так резко, что Лэсситеру пришлось отскочить в сторону, чтобы не снести его.
— Что?!
— Нет времени. Твоего брата очищают… он при смерти. Если хочешь проститься с ним, то лучше поторопиться.
айЭм просто стоял на месте, словно его отключили от источника питания, и Лэсситер с с’Эксом подхватили его под руки, оторвали от пола и понесли вперед.
Мгновение спустя он опомнился и вырвался из их хватки, вставая на ноги.
— Это невозможно, — он пытался перекричать их топот.
— Королева подменила карты. Это был ты, с самого начала… но все считали, что ты не проживешь долго. Поэтому они поставили на Трэза… Королева и твои родители.
Они внезапно влетели в главный зал для аудиенций, и айЭм снова ощутил, как его ноги споткнулись.
На возвышении… его майкен… Принцесса… Господи, или кто она там… стояла в короне Территории на своих темных волосах.
Примерно две тысячи Теней рухнули на колени на шелковые коврики, склоняя головы.
— Она все выяснила, — сказал с’Экс. — Она все выяснила… и это едва не стоило ей жизни.
— Где прежняя Королева?
— У ног своей дочери.
И тогда он заметил отрубленную голову сбоку, черные глаза невидяще уставились на толпу.
— Я верю в судьбу, — сказал палач. — Я верю в звезды. Так и должно быть.
айЭм встряхнулся. Это чересчур, и на самом деле произошедшее было неважно. Но Трэз, с другой стороны….
— Мой брат…
— Сюда.
Когда айЭм наконец вошел в комнату, где находился Трэз, он забыл, как дышать. Его брат, его родная кровь лежал на мраморном столе, его огромное тело скрючилось от боли.
Он напомнил ему Селену тем, как искривилось его тело… — это было первым, что пришло ему в голову.
айЭм бросился вперед, не обращая внимания на собравшихся вокруг. Сжав руку Трэза, он рухнул на колени.
— Трэз… Трэз?
Но до брата было не достучаться. Он ушел: был жив, но сознание его пребывало где-то в другом месте, будто тело подписало его душе приказ на временный отпуск.
— Нет… — услышал он свой голос. — Только не после этого… Трэз, ты свободен… ты можешь остаться со мной, мы свободны…
Ну, отчасти, учитывая, что Нареченным был именно он. Но сейчас он даже не думал об этом.
Дерьмо.
— Брат, не оставляй меня.
— … противоядие. Остается ждать.
Подняв голову, айЭм увидел АнсЛаи, Верховный жрец стоял по другую сторону стола.
— Что?
— Я дал ему противоядие… как только узнал. — Мужчина перевел взгляд на с’Экса. — Но, может быть, уже поздно. Он пришел сюда в ослабленном состоянии.
