понимаю, — расстроено соглашается император и берется за бокал с соком. — Я почти завидую отцу: он так элегантно передал мне управление страной, что невозможно было отказаться.
— Не думаю, что тебе понравилось бы притворяться мертвым и жить в какой-нибудь дыре, — замечает Элоранарр. — Да и характер не спрячешь, не прошло бы и года, как весь Эеран узнал бы о чудесном воскрешении императора Карита Третьего.
— Весь Эеран, — едко отзывается император, — ожидает, когда король Нового Дрэнта Элоранарр Первый изволит переехать во дворец и полностью принять на себя обязанности по управлению страной.
— Пусть Эеран и дальше ждет, — отмахивается Элоранарр.
Прежде, чем император успевает ответить что-то явно нелестное, Ланабет касается его руки и напоминает:
— Элор, теперь, когда с Фламирами закончили, пора бы вернуться к делам Киндеона.
— Киндеон тоже может подождать.
Ланабет удивленно приподнимает брови:
— Хорошо, мы опустим тот момент, что каждая минута промедления может стоить чьей-то жизни, и то, что этот непризнанный мир остро нуждается в нашей помощи. Но в Киндеоне, вероятнее всего, база Неспящих, мне казалось, ты заинтересован в их уничтожении.
— Нет, в этом заинтересован Халэнн, не я. И я не вижу причин для спешки. Отправлять десант в непризнанный мир, квалифицированный как крайне опасный, — глупость. Для питающихся жизнями вампиров там раздолье, а мы без притока магии будем уязвимы. Это неоправданный риск. Лучше туда не лезть. Предлагаю свернуть операцию и подтвердить запрет на путешествия в Киндеон. Неспящие рано или поздно сами сюда выползут.
Мы все ошеломленно переглядываемся. У меня это заявление в голове не укладывается. То есть, возможно, Элоранарр прав, он лучше разбирается в оперативном планировании и прочих нюансах, но удивляет такая резкость в высказывании о Халэнне-риэль. Они что, поссорились?
Император отставляет бокал:
— Мне казалось, твой любимый, бесценный и незаменимый секретарь хочет отомстить Неспящим, разве после стольких лет службы он не заработал право на твою помощь в кровной мести?
Несколько мгновений Элоранарр колеблется, не решаясь говорить. Опустив взгляд в тарелку, признается:
— Халэнн нанялся ко мне, все эти годы терпел мой скверный характер в обмен на обещание помочь отомстить Неспящим. Если их уничтожат, у него не останется причин быть моим секретарем: Халэнн аристократ, богат, со связями. Он уедет в свое имение, заведет семью, а я... останусь один.
Элоранарр такой грустный сейчас, что даже мне хочется подойти, обнять и погладить его по рыжей макушке.
Император качает головой:
— Великий дракон, как это эгоистично, теперь я понимаю, почему... — Он сжимает губы, только ноздри гневно трепещут. Похоже, император сдерживается, чтобы не сказать «почему Риэль не хочет быть твоей избранной». — Нет, Элоранарр, так не пойдет. Во-первых, ты должен исполнить обещание. Хочешь, чтобы секретарь остался при тебе — поворачивайся не скверной стороной характера, завоюй уважение, симпатию, любовь. Да и мы не можем оставить целый мир на растерзание вампирам из-за твоих капризов.
— Это не каприз! — Элоранарр ударяет ладонью по столу, и Арен согласен с его злостью, тоже сердится.
Император грозно напоминает:
— Ты обещал Халэнну разобраться с Неспящими, ты обещал Лане помочь с Киндеоном — выполняй. И пора заняться Новым Дрэнтом! — Он поднимается. — Это твое королевство! Ты за него отвечаешь, тебе оно дадено строить там дом и семью...
— Я его не просил! — Элоранарр вскакивает, опрокидывая стул. — Мне не нужен этот ваш Новый Дрэнт!
Развернувшись, он пинает стул, и тот влетает в стену, разлетается в щепки. Рыкнув, Элоранарр пулей выскакивает из столовой. В наступившей тишине особенно громко звучит Пушиночкино:
— Охни-нахни.
— Не надо было так резко, — замечает Ланабет.
— Да знаю я! — император отворачивается и проходит к окну. — Но мягко на него не действует.
Арен тоже выскакивает из столовой, я спешу за ним. Он очень быстрый, мгновенно скрывается за поворотом, но я чувствую, где он, расправляю крылья и лечу следом.
Парк залит солнцем, спокоен, прекрасен. Но всего в нескольких сотнях метров от меня Арен полон такими эмоциями, что мог бы сравнять здесь все с землей. Я спешу к нему через газон, приземляюсь на траву и заглядываю за стену живой изгороди.
У стоящего там Элоранарра дрожат кончики пальцев, и кажется, его сейчас всего будет трясти, а направленный на Арена взгляд такой страшный.
— Неужели ты не понимаешь, Арен? Я не могу уйти — где-то здесь моя избранная, а меня просто выгоняют, как ненужного, надоевшего зверя.
— Элор, тебя не выгоняют, а дают собственное большое королевство, чтобы ты там строил свою жизнь, свою семью.
— Как? — Элоранарр взмахивает рукой в мою сторону. — Или твоя денея созрела рассказать мне об избранной?
— Элоранарр, ты можешь спокойно ехать в Новый Дрэнт, это не отдалит тебя от избранной, — обтекаемо произношу я: я ведь не лгу, и не рассказываю о Риэль.
Теперь болезненный темный взгляд Элоранарра направлен на меня.
— Так ее... ее здесь нет?
Я молчу, просто молчу — молчание это ведь почти не ложь. Элоранарр судорожно вдыхает и отворачивается.
— Лера, уйди, пожалуйста, — тихо просит Арен и мысленно почти выжигает в моем сознании: «Поговори с Риэль, это уже издевательство!»
Глядя на поникшего Элоранарра, я готова с ним согласиться. Подхватив подол, спешно направляюсь к башням. Меня разрывает от тоски, ярости, боли. Шагов через сто оглядываюсь: Арен крепко обнимает Элоранарра, похлопывает по спине. Элоранарр пытается отстраниться, но Арен удерживает его, и тот сдается, обнимает его в ответ, утыкается в плечо.
Я отворачиваюсь и расправляю крылья, вмиг оказываюсь возле башни Элоранарра, врываюсь внутрь.
— Халэнн! Халэнн, где ты?! — Взбегаю по лестнице. — Халэнн!
Она выходит из гостиной, неся в руках стопку книг, останавливается, равнодушно глядя мне в лицо — нет ни следа того страха, с каким она молила не сдавать ее Элоранарру. Да и был ли этот
