Да… магия подействовала. Я отомстила своему навязанному богом Любви жениху за грубость, которую он проявил этой ночью. И, надеюсь, на этот раз усы будут отрастать более беспокойно. И зуд будет нестерпимый.
— Профессор, — повернувшись к нему всем корпусом, заговорила, — а что случилось с вашими усами? И волосами тоже.
Кстати, стоит отметить, что некромант тоже использовал чары, и сейчас был обладателем медного цвета шевелюры и ясных голубых глаз.
— Знаете, студентка Корствииль, — легко подключился к игре Хилт, — В этом отчасти есть и ваша вина.
— Что вы говорите? — Удивилась я натурально. Вложила в эти слова все свое мастерство пудрить мозги. А ведь никогда не страдала подобным пристрастием.
— Представьте себе, — хмыкнул некромант. — В последнее время, после встречи с вами, они магическим образом исчезают. Что-то подсказывает мне, что это не спроста.
— Как вам сказать, — потупив взгляд, пробормотала. Почему-то последние слова Хилта смутили.
— Пошли, — неожиданно сказал маг, хватая меня за запястье и направляясь в сторону немногочисленных танцующих.
— Зачем? — спросила, хмурясь. Все чаще я не понимала действий некроманта. — Мы и так связаны по рукам и ногам. Для чего еще больше все усложнять?
— Но мы ничего не теряем.
На меня хитро посмотрели, а затем подмигнули. Дескать, неужели вы, Холли Корствииль, трусите? В таком случае вам лучше некроманткой не становиться.
— Ладно, — процедила и, уже не упираясь пятками в пол, добровольно пошла за мужчиной. Была не была. Я в самом деле ничего от этого не теряю. Тем более, что и Шеннон подправил себе магией внешность. И сейчас признать в нас преподавателя и студентку сложно.
Как только мы сделали первый шаг друг к другу, музыка стала чуть громче. Затем после того, как мои руки оказались на плечах Хилта, она снова усилилась. И когда мы поймали ритм и стали скользить по свободному пятачку пространства, где все так же продолжали танцевать несколько пар, мелодия стала настолько громкой, что кроме нее я ничего не слышала. Голову кружили успокаивающие звуки, а сердце бешено билось в груди, словно хотело пуститься в пляс, как и мои ноги.
Хилт устроил одну руку на моей талии, а во второй вскоре оказалась зажата моя ладонь. Моя же безвольная конечность, оставшаяся без тепла тонких мужских пальцев, коснулась напряженной шеи Шеннона и скользнула выше, путаясь в густых, посветлевших волосах. Непривычно… брюнетом он нравился мне больше. И с усами, чего уж скрывать.
— Тебе это нравится, признайся, — склонив голову к моему лицу, проговорил некромант.
Близость Хилта почему-то волновала. Впрочем, я уже задумывалась над этой странностью. В этот самый миг меня не беспокоило больше ничего. Ни Леонора, запропастившаяся куда-то, ни расхаживающий туда-сюда народ. Думалось в эти мгновения только о Хилте.
— Ты странно на меня смотришь, — губы мага искривились в усмешке. — С чем бы это могло быть связано? С изменениями, произошедшими с моей внешностью?
— И это тоже, — не стала спорить. — Но есть и ещё кое-что.
— И что же это? — Кажется, в некроманте проснулось любопытство.
— Мое отношение к вам, профессор. — Какого дряхлого вампира я вообще это сказала? Не собиралась же! Словно кто-то невидимый заставлял говорить меня правду. А я этого не хотела!
— Да?
Сарказм. Вот что владело сейчас всеми чувствами Хилта. Он, так же, как и я, не верил в наше будущее. И в эмоции, которые мы можем друг в друге вызывать — тоже.
— Представьте себе, — тихо проговорила. Крепче сжала руку, которая так и держала в плену мою, словно в этом жесте заключалось мое спасение от дальнейших расспросов. — Вы почему-то волнуете меня.
Можно ли откусить себе язык? И желательно, чтобы это было безболезненно.
— Мне нравится это, — голос Хилта тоже стал тихим. Он склонился ещё ближе ко мне и его теплое дыхание коснулось моего лица. Что-то здесь становится очень жарко…
Я не узнавала себя. Не понимала своих чувств и эмоций. Они пугали и будоражили одновременно. Наверное, именно этот клубок, образовавшийся во мне, и толкнул меня к мужчине. Я первая поцеловала того, кого целовать не собиралась.
Хилт ответил сразу, словно ждал именно этого шага от меня. И дождавшись, послал к дряхлому вампиру остатки самоконтроля. Обнял крепче, углубил поцелуй, не оставляя и шанса вырваться. Но я, как ни странно, не собиралась этого делать. Словно вновь оказалась на кладбище, в объятиях навязанного богом Любви и родителями жениха. Но и как тогда, отдалась приятным ощущениям, эмоциям, что будили во мне ласки этого мужчины. Ласки того, кто нервирует меня одним своим присутствием. Но не сейчас…
— Надо же, — ворвался в мои мысли голос Леоноры, — как сверкает…
Открыла глаза, которые до этого были закрыты, смогла все-таки прервать поцелуй, и заозиралась по сторонам. О чем она?
Свет, казалось, был по всюду. Я сияла, Хилт… так же, как и я, напоминал сейчас сгусток энергии, почему-то принявший форму нелюдя.
Потом я перевела взгляд вверх, на потолок. И увидела две сферы, уже сливающиеся в одну. Когда же на лицо посыпались блестки, пришла в себя. Вырвалась из объятий Хилта и бросилась прочь из шатра. Нет… Это очередная шутка Харта! У эльфов не бывает истинных пар. Просто бог решил еще раз напомнить нам, что наш союз — всего лишь вопрос времени. И как бы мы не сопротивлялись, все будет именно так, как пожелал того бог.
— Холли! — услышала позади окрик.
Обернулась и увидела Хилта. Он пытался прорваться ко мне через толпу собравшихся в шатре зевак. Нет, не вынесет моя гордость разговора с этим мужчиной. Хватит с меня странностей за последние дни.
— Холли! — а это позвала уже Леонора. Но и на ее голос я не откликнулась, не остановилась.
Я была настолько взвинчена, что наплевала на благоразумие, которое буквально кричало мне, чтобы не делала глупости. И не оставалась одна в толпе, где меня можно легко незаметно лишить жизни. Но… я выскочила из шатра и побежала дальше, держась левой стороны. Повернула за одну из лавок, потом еще пару раз меняла свое направление. Будто пыталась запутать следы. Хотя, судя по тому, что звать меня перестали, преследовать никто не торопился. Тем и лучше…
Остановилась, чтобы немного перевести дух и отдышаться. Мимо все так же прогуливались люди и нелюди, смотрела на пестроту товаров, смеялись над голосистыми торговцами. А я брела, словно случайно заглянувший на ярмарку путник. Покупать больше ничего не хотелось. Да и гулять, впрочем, тоже желания не было. Я просто хотела оказаться в своей комнате, в тишине и одиночестве. Но, чтобы оказаться там, нужно было повернуть в совершенно противоположную сторону.
— Не очень удачный фокус, — раздался слева от меня злой голос.
Меня ухватили за руку чуть выше локтя и потянули в сторону с дороги, по которой я брела среди лавок. Остановились у одной, торговец которой абсолютно не обращал на нас внимание. Его больше волновал большой кусок пирога.
— Как ты меня нашел? — спросила, проигнорировав холодный взгляд Хилта.
— Потом объясню, — ушел от ответа мужчина. — Я провожу тебя до института. И если ты еще хотя бы раз устроишь подобный фокус…
— Не стоит переживать, — раздраженно перебила, подаваясь к преподавателю. Хотелось прямо посмотреть ему в глаза. С вызовом. Чтобы не думал, что я его боюсь. — Скоро прибудет отец и часть забот спадет с ваших плеч.
— Как бы и не стало еще больше…
Все шло не так, как было запланировано изначально. Связь рвалась, словно тонкая, хрупкая нить. Марионетка начинала проявлять характер. Но из-за давления колдовства, эмоции и контроль отказывали нелюдю, и он мог стать бесполезным раньше отведенного ему времени. Если так пойдет и дальше, он может вообще сойти с ума. В этом случае смерть была бы для него более милосердным наказанием за проявление эмоций, которых он не должен был испытывать.
— Это все Харт, — тихий шепот разрушил тишину погруженного в полумрак кабинета. — Его игры. Поэтому и возникают сложности.
