хорошее. Меня это удивляет и восхищает.
Сильно смутившись от его слов, всё равно не поняла:
– Причём здесь мятежники?
Очередной вздох Ренар подавил и вернулся к артефакту в своей руке.
– То, что ты создавала во благо, может и будет использовано во вред, – сказал жёстко.
Едва ощутимая тёплая волна от артефакта лучше каких-либо слов сказала о том, что разговор окончен. Во всяком случае, наш с Ренаром, потому что прямо сейчас он начал новый с кем-то далёким.
А я думала. Стояла, задумчиво рассматривала сосредоточенное мужское лицо, безупречно чистый чёрный мундир, убранные в аккуратный низкий хвост короткие чёрные волосы и думала о том, что он только что сказал.
Переговорный артефакт не был первой разработкой Инфарнеля. В целом наличие у нас других артефактов и заставило задуматься о создании того, что позволит членам организации переговариваться на расстоянии без риска быть обнаруженными.
Структуру разработала я, а вот созданием артефакта занимался Эверн.
Эверн… он был прирождённым талантливым артефактором. Он, не я. Та лёгкость и непринуждённость, та уверенность, с которой он работал, та страсть… едва ли я смогу дотянуть до его уровня хоть когда-то.
Он мог по одному взгляду на мою схему определить слабые места и ошибки, для обнаружения которых мне сейчас нужно тратить время и материалы на физическое изготовление и проверки, затем на переделывание и новые проверки…
Эверн был талантливым артефактором.
За это его и убили.
– Пара минут, – закончив с мысленным разговором, сообщил для меня лорд Армейд, пряча артефакт обратно в карман.
Повернулся всем телом, посмотрел сверху вниз, открыл было рот, но в последний момент решил ничего не говорить.
Сказала я.
– Ты знал Эверна? – тихие слова шелестом слетели с губ. – Брата Экерта Саэллара.
Я помню, когда мы были на Гномьем складе и стояли на улице, Ренар сказал, что знал о гибели Эверна, но не знал о нашей с ним дружбе. А до этого, в академии в разговоре о королеве, Ренар сообщил, что ему достаточно много лет, чтобы знать точный возраст её величества, её происхождение и род деятельности.
Я не спрашивала, да и подумала об этом только сейчас, но что, если Ренар… был одной из причин гибели пленённого артефактора?
Он опустил глаза лишь на миг, но тут же вновь посмотрел на меня.
Невидимая рука стиснула моё горло так, что невозможно было сделать и вдоха.
– Знал, – спустя бесконечно долгое молчание глухо произнёс он.
Я кивнула, с шумом сглотнув ком в горле.
И не стала спрашивать. Ни о чём.
А Ренар не стал говорить ничего больше, хотя ему явно было, что сказать, но… не время. Не сейчас.
– Идём? – и я первая пошла дальше по коридору, не став ждать ответ.
Не смотря на то, что в здании было тепло, меня всё равно мелко заколотило. Обняв плечи ладонями, попыталась просто дышать, не думая ни о чём плохом.
Не думая вообще ни о чём, потому что плохого в последнее время было как-то непозволительно много.
Ничего не говоря, Ренар накинул собственный мундир на мои плечи и убрал руки за мгновение до того, как я вздрогнула.
Мы в молчании дошли до отдельного кабинета, зашли внутрь, где уже ожидали принесённые блюда, укрытые вместе со столом переливающимся всеми цветами радуги куполом, сохраняющим тепло.
– Мне нужно отойти, – искренне извиняющиеся слова от оставшегося на пороге Ренара. Пауза и ещё более виноватое: – Не жди меня, ты голодная.
Дошедшая до стола я развернулась, посмотрела на стоящего в трёх шагах мужчину. Собранного, серьёзного, готового действовать. Выглядящего внушительно и опасно даже в простой чёрной рубашке.
– Ты тоже, – сказала глухо.
Улыбнулся безрадостно уголком губ и попросил:
– Не выходи из кабинета.
Просто кивнула, действительно никуда не собираясь.
Но Ренар остался стоять, и не двигался с места до тех пор, пока я не уселась на диванчике.
– Купол падёт от прикосновения, – подсказал маг, продолжая стоять.
Подняв руку, поднесла ладонь и вздрогнула, когда магия лопнула, словно мыльный пузырь.
– Я скоро, – пообещал Ренар, делая тяжёлый шаг назад и закрывая дверь.
Не магией – рукой.
Я невольно прислушалась к звукам за пределами кабинки. Царившая звенящая тишина успокаивала лишь первые пару секунд, прежде чем начать напрягать, заставив болезненно сжиматься сердце от страха.
Две девушки с артефактами Эль-метей – артефактами из самой империи Кранэш.
Одна в обществе лорда, знакомого Ренару.
Вторая была обеспокоена чем-то настолько, что едва обратила на нас внимание, убежав на нижние этажи.
Простое совпадение? Просто беженки, спасающиеся от проблем дома, для чего пришлось применить магию и изменить собственную внешность?
Или…
«Ты слишком добрая, Лия, и о других думаешь только хорошее», – тихим эхо прозвучало в голове.
Хорошо. Предположим, эти девушки действительно что-то задумали. Что-то серьёзное и опасное. Вопрос: почему здесь? На верхнем этаже ресторана. Что есть здесь такого, чего не отыскать в другом месте?
В этот момент открылась дверь кабинета, и из коридора попытался шагнуть мужчина.
Лишь на попытке всё и закончилось, потому что войти он не смог.
Я крайне заинтересованно посмотрела на него, он – напряжённо на меня.
Высокий рост, разворот плеч практически с дверной проём, мощная грудь, узкая талия и длинные ноги. Тёмная кожа, по-звериному заострённые, хищные черты лица. Маленькие, сверкающие двумя углями глаза, длинные острые ушки, выглядывающие сквозь обсидианово-чёрные длинные волосы.
Чёрный костюм без каких-либо украшений, кроваво красный плащ за спиной, тяжёлые сапоги по колено.
Опасный, невольно пугающий одним своим видом, насквозь пропитанный тьмой.
И я бы, без сомнений, перепугалась до ужаса, но очень заинтересовала его заминка.
– Вам чем-то помочь? – вежливость превыше всего.
Тот, у кого кулаки были размером с мою голову, нахмурился и скользнул цепким взглядом по дверному проёму, кабинету, столу… осознал, что накрыто здесь на двоих, повернулся в мою сторону и сухим, царапающим слух голосом грубо вопросил:
– Вы обедаете с Ивором Лески?
Отрицательно покачала головой.
– Боюсь, я не знаю, о ком вы говорите, – призналась честно.
Ещё несколько секунд незнакомец продолжал вглядываться в моё лицо. Если бы я попыталась соврать, то не сомневаюсь – он бы это увидел, почувствовал, понял без труда.
Короткий удовлетворённый кивок и ничуть не виноватое:
– Прощу прощения за беспокойство. Приятного аппетита.
В последних словах мне почудилась холодная насмешка.
Не говоря более ни слова, мужчина развернулся и ушёл, чеканя шаг. Военный, без сомнений, это и по походке видно, и по выправке.
Дверь осталась открытой. Пришлось подняться, осторожно к ней приблизиться, взяться за ручку и закрыться самой.
