— Ооо, мое любимое печенье! — воскликнул принц, еще не успев взглянуть в свою чашку. — Надо же, не знал, что в этой глуши, кто-то знает толк в прекрасных фруктовых печеньях!
Вероятно, в данном предложении крылся и некоторый вопрос, но глупые девушки из глубинки, едва ли в курсе подобных нюансов, так что я лишь робко улыбнулась, и поспешила забрать поднос и скрыться прежде, чем последует буря.
Но прежде, чем удалось осуществить задуманное, мою руку перехватили сильные пальцы лорда Каенара, недвусмысленно указав на тот факт, что я посмела снять перчатки, а после, поглаживая кожу на моей ладони большим пальцем, герцог тихо произнес:
— Дивный чай. Благодарю, Асьен.
Неловко высвободив руку, я кое-как поклонилась, пытаясь подражать слугам, и промямлив «Приятного аппетита», поспешила уйти.
— Да к дьяволу чай! Ты пробовал эти печенья? О, Посланник Смерти, ты опять со своим отвратным набором, который по ошибке называешь завтраком. Хотя о чем это я? Ты, должен признать, оскорбляешь сам дивный термин «завтрак» подобными закусками! А печенья! А булки! Ты слышишь хруст? О, восторг! Это безумно вкусно!
— Не подавись.
— Да я… Да что? Что за?! Тьфу, кто заваривал чай?!
Уже не сдерживая улыбку, я шагнула на лестницу.
Чай с чаинками — сущий пустяк для превалирующего количества людей, но для принца подобный чай значил слишком многое. И навевал воспоминания о самых темных днях его жизни, так что…
— Это всего лишь чай Эльтериан. Уймись!
— Где эта девчонка? Где эта тварь?! Я убью ее! Я ее сам убью!
О, Небо, я спускалась по ступеням, держа поднос и не сдерживая блаженную исполненную счастья улыбку. Десять лет я в ужасе перепроверяла каждую чашечку чая, чтобы ни за что, ни в коем случае не допустить того, что сейчас творилось на этой залитой солнечным светом террасе.
«Я хочу ее крови!»
«Уймись!»
О, да… Музыка для моих ушей. И счастье для Заклинателей — в состоянии нервного срыва принц не в силах ощущать использование магии на больших расстояниях. А нервный срыв я ему обеспечила.
— А я смотрю, ты довольна собой, — прозвучал внезапно мрачный голос.
Вздрогнув, я едва не споткнулась, увидев, как из-за занавеси на третьем этаже, мягко и беззвучно выступает магистр Берион.
— Доброго утра, месье, — произнесла, делая реверанс.
— Оно было добрым, до тех пор, пока мне не подали мою любимую рисовую кашу, — с нескрываемым подозрением взирая на меня, ответил маг. — И мне крайне любопытно, как девчонка из затрапезного Суассона могла узнать, что я предпочитаю именно тыквенно-рисовую кашу, с кардамоном, мускатом, медом и щепоткой соли? И не отпирайся, я маг, состав я проверил!
Стоя на ступеньках, я несколько секунд взирала на магистра, старательно придумывая максимально правдоподобную ложь. Магов обманывать действительно сложно, очень сложно, но возможно. И для этого, требуется два главных аспекта — первый это правдоподобность, а второй — создание иллюзии подобия. Маги способны понять лишь магов.
— Это… — я спустилась еще на одну ступеньку, — это мой дар… Был. До того, как его отняли у меня Заклинатели. Мне неведомо, как это формируется, но ранее, видя человека, я каким-то образом могла увидеть его вкусовые предпочтения… Вы много лет провели в боях, ваш желудок изранен не меньше, чем тело, и видя вас ранее, я ощущала и вкус рисовой каши… Более этот дар мне недоступен, но я постаралась вспомнить все то, что видела прежде. Искренне рада, если сумела угодить вам сегодня.
— М-да, жаль, что из тебя вытянули все способности, с таким даром тебе бы цены не было, — задумчиво протянул магистр Берион. — Что ж, звучит складно. Да и жаль тебя ругать после подобного, калек вообще поносить неприлично. А что там с принцем? Откуда вопли?
И он подняв голову, прислушался к тому, что происходило наверху. А там происходила истинная королевская истерика в самом отвратительном из ее проявлений. «Пусти! Пусти я сказал! Я убью ее!».
— Не знаю, — я сделала вид, что конкретно эти вопли услышала лишь сейчас. — Не могу представить, что пошло не так! Я сумела испечь то фруктовое печенье, о котором грезил его высочество и поистине он был весьма доволен, отведав его… За ходом приготовления следил главный повар, едва ли я могла подать недоиспеченные десерты…
Но вот подать чай, частично заваренный холодной водой мне удалось.
— Ааа, — протянул магистр, окидывая меня изучающим взглядом, — значит это ты так расплылась от похвалы его высочества, что практически оглохла. Жаль, я думал ты редкое исключение из правил, но нет — такая же непроходимая дура, как и все прочие девицы. Ступай в кабинет Каенара и не высовывайся, пока я лично за тобой не приду. А каша отличная, я оценил.
И обойдя меня, магистр поспешил вверх по лестнице, усмирять монаршую истерику.
Я же, прекрасно усвоив урок, более не улыбалась, и поспешила последовать совету магистра Бериона.
* * *
День прошел весьма интересно и в целом замечательно. Лорд Каенар и магистр Берион были вынуждены вывести принца на болота, для эмоционального успокоения последнего, в смысле принца, а не болота, и все закончилось печально для болота — его осушили почти на треть. В результате гостиницу покинули все целители, нескольких захватили из города, а дальнейшее я благополучно проспала, превосходно и позавтракав, и пообедав и даже отужинав на кухне, подальше от слишком пристальных глаз.
Меня разбудило прикосновение к щеке.
Чудовищно знакомое прикосновение!
Вскрикнув, я сжалась и не в силах вымолвить ни звука, широкораспахнутыми глазами в ужасе воззрилась на принца.
— Надо же, какая странная реакция, — задумчиво проговорил Эльтериан, вновь протягивая ко мне руку, — обычно девицы реагируют совершенно иначе. Но не ты. Странно.
Я сидела в кресле, боясь даже сделать вдох.
Слишком близко, слишком страшно, слишком жутко осознавать, что еще недавно я была в полной его власти. И как же хорошо я знала это прекрасное лицо с тонкими чертами, эти тяжелые золотые волосы, и сине-голубые, сверкающие словно драгоценные камни, глаза. Прекрасный принц был лишь оберткой, за ней скрывалось неимоверное чудовище.
— Асьен, — медленно произнес Эльтериан. — Асьен… Тебе не идет это имя, слишком простое, хотя и довольно элегантное. И твои эти умные проницательные зеленоватые глазки… Нет, тебе бы подошло имя Асьениэль, да, так было бы лучше. И цвет глаз определенно стоит изменить — мятежные зелено-болотные моей любовнице не подойдут, гораздо лучше будут смотреться прекрасные пленительно-синие, цвета истинно королевских сапфиров. Что скажешь?
Я сказала:
— Нет!
И оттолкнув руку его высочества, стремительно выскользнула из кресла, позабыв и туфли, что стояли подле него, и плед, коим не так давно укрывалась.
— Нет?! — удивленно переспросил Эльтериан.— Малышка, я только что предложил тебе то, за что даже аристократки столицы передрались бы, а ты говоришь «нет»? Ты в своем уме?
Более чем. Я как никогда в своем уме!
— Ваше высочество, вы уже вернулись с болот? — вежливо вопросила. И стараясь, чтобы мой голос не звучал коварно, добавила:— Мне подать вам… чай?
Стена янтарного сияния снесла стол за моей спиной, но саму меня не коснулось ничто, потому как внезапно, я оказалась за широкой спиной герцога.
— Ваше высочество, — процедил Каенар, явственно с трудом сдерживая гнев и по этой причине перешедший к официозу, — потрудитесь покинуть мои покои и более никогда не приближаться к моему личному секретарю.
Грозовая тишина и разъяренное:
— Секретарь? Да она змея, Каенар! Ядовитая гадина, которая, я нутром чую, еще заставит нас пожалеть о встрече!
Но герцога оказалось не так просто вывести из себя.
— В твоем «нутре» необоснованный гнев по поводу пары плавающих чаинок, я же подогрел твой чай, не понимаю в чем вообще причина подобной ярости.
Я понимала. О, я знала это самым наилучшим образом, но меня искренне порадовало, что никого более его высочество не посвятил в некоторые тайны своего прошлого.
