нескольких других, чтобы не вызывать мужского интереса у мага. Стоило вспомнить, как он смотрел на меня, я готова была надеть второй мешок на голову.
На постоялом дворе нас встретили настороженно, но Веня гордо заявил хозяину заведения:
— Мы служим господину магу! Где его комната?
Постоялец и впрямь, видимо, грозный, раз нам сразу указали, куда идти, и не стали приставать с расспросами. Однако на второй этаж мы поднимались по скрипучей лестнице под кусачими взглядами подавальщиц.
— Ника, видела? Нам завидуют! — прошептал братишка и помчался к магу, переступая через ступеньки.
— Веня, подожди! — шикнула я, но куда там.
Большое платье делало меня неповоротливой, и пока я поднималась, братишка, быстро постучав в дверь, влетел в комнату грозного постояльца.
Чтобы не отставать, я поспешила за братом и попала в пикантную ситуацию, застав мужчину полуобнаженным.
При виде гада, то есть умывавшегося мага, сердце ёкнуло. Я впала в оторопь и не могла оторваться от рельефного мужского торса. Взгляд скользнул по сильной шее, широким плечам; задержался на груди и совсем залип на мускулистом животе с аккуратным маленьким пупком, от которого за пояс штанов спускалась темная полоска...
— Хм, — хмыкнул маг.
— Ой! — Я пришла в себя, вспомнила о приличиях и зажмурилась.
— Упадете в обморок, и я подпитаюсь котом, — сурово напомнил маг.
— За что? — от возмущения я распахнула глаза.
Он не спешил одеваться, но я нашла в себе силы перевести взгляд выше. На лицо.
Оказывается, у него карие, почти чёрные глаза, изучающе меня из-под густых прямых бровей. Но стоило магу усмехнуться, брови взметнулись, и в глазах засияли озорные огоньки.
«Да он издевается!» — догадалась.
Поведение мага непозволительное, за гранью приличий, но теперь я не желала уступать, показывать робость и несмотря на то, что по спине прошел холодок, выдержала тяжелый, пронзительный взгляд.
«Врага надо знать в лицо»,– твердила себе, запоминая его высокие скулы, четкий, острый подбородок, упрямо поджатые губы. Особенно притягивал взгляд крупный нос с горбинкой, выдававший сильный, упрямый нрав владельца.
Маг тоже изучал меня. Его внимание мне не нравилось, но я невольно отметила про себя: «Красивый и опасный».
— Убери воду, — он даже не взглянул на Веньку, а братишка бросился выполнять поручение. Едва он, покряхтывая от усилий, покинул комнату, маг обратился ко мне:
— Вытри спину.
Она у него была всё ещё мокрой, сверкающие на свету капли воды оставляли блестящие дорожки, огибая проступающие под кожей мышцы. Меня так и подначивало протянуть руку, провести по его гладкой, смугловатой коже, но вместо этого ответила:
— Веня вам поможет. А я, пожалуй, принесу завтрак!
Сердце громыхало, как барабан на ярмарке, но я держалась с достоинством. И пока маг молчал, оценивая мой дерзкий ответ, я выжидательно приподняла бровь.
Маг отреагировал, приподняв обе.
Посчитав это за утвердительный ответ, я проплыла мимо него с гордо поднятой головой, хотя в душе бушевал ураган. Вот же наглец! Никак не уймётся. Всё намекает, всё к тому же клонит. А я честью не торгую!
Аккуратно затворив за собой дверь, я направилась на кухню, которую нашла по запаху.
Лето подходило к концу, однако было еще теплым, поэтому готовили в трактире на улице.
На веранде стояла дородная сонная хозяйка и лениво помешивала булькающее варево, напоминавшее рагу. Помощница в грязном фартуке чистила овощи, сидя на перевернутой корзине и громко зевала. Одна подавальщица суетилась у стола с подносом.
При моем появлении они обернулись.
— Господин маг требует завтрак, — я старалась быть вежливой, но не робкой.
— Ха, — дерзко фыркнула подавальщица и продолжила заниматься своим делом.
— Мне так ему и передать? — спокойно уточнила я.
— Передавай, что хочешь. Вышвырнет тебя так же, как взял, — девица поджала пухлые губы, при этом старалась не смотреть на меня, намекая, что я пустое место.
Только я ни капли не расстроилась. Наоборот, выяснив, из-за чего нахалка злится, улыбнулась. Это же мне только на руку!
Пусть сама отнесет еду, заодно наткнется на полуодетого постояльца. А там уже сами разберутся, без меня. Ведь именно этого и желает подавальщица, принарядившись в платье с компрометирующим вырезом, подчеркивающим ложбинку между внушительными полушариями. Подкрашенные губы, алые бусы и мелко завитые кудри развеивали последние сомнения в серьезных намерениях соблазнительницы.
Мою выдержку девица восприняла как вызов. Схватила поднос и, грубо толкнув меня бедром, прорычала:
— Сама отнесу! Прочь с дороги!
— Поторопись, — отозвалась я вслед, представляя, что после визита деревенской красотки, маг угомонится и перестанет делать неприличные намеки.
Довольная подавальщица, громко цокая каблучками, вошла в дом и поспешила подняться на второй этаж, где располагалась самая лучшая комната, отданная магу.
Я же хотела перехватить Веню, возвращающегося с пустым тазиком, чтобы он ненароком не помешал чужим планам. Однако прежде чем успела сдвинуться с места, услышала из распахнутого окна грозный рык:
— Вон!
Даже я подпрыгнула, узнав голос.
Топот женских туфелек подтвердил, что, увы, мой план не сработал. Придется подняться и выяснить, чем недоволен господин маг. И почему-то я была уверена, что он недоволен мной.
Когда вошла, мрачный маг стоял у шкафа и выбирал рубашку. Не обернувшись, он сразу начал меня отчитывать.
— Моя служанка ты. Значит, еду должна подавать ты.
— Я подала бы, только прислуживать вам большая честь. Трактирные подавальщицы перессорились, лишь бы угодить вам.
— Я выделил тебя, дал шанс искупить проступок, и тебе бы не ерничать, а благодарить меня за снисхождение.
— Благодарю в своих ежеутренних и ежевечерних молитвах, — я невинно похлопала ресницами.
Маг медленно повернул голову, оглядел меня гневно, свел брови.
Ожидал, что кинусь заверять, что впредь буду покладистой? Я ценю доброту, но презираю подлость и не позволю относиться к себе как к легкомысленной девице.
Раздраженно застегнув пуговицы на рубашке и на жилете, маг принялся завязывать шейный платок.
Затем подошел к шкатулке, провел над ней рукой. Крышка открылась, и он приступил к выбору украшений, которых было немало.
Надевая кольцо с красивым багровым камнем, он будто невзначай повернулся и посмотрел так, что я ужасно смутилась.
Его темные глаза, почти черные, заглядывали в самую душу, не забывая раздевать взглядом. Никто и никогда не смотрел на меня так. Видно, что у мага большой опыт в сердечных делах, но стало стыдно почему-то мне, хотя я не навязывалась и в мыслях подобного не имела.
— Откуда вы?
— Из Скальной Гряды.
— Куда
