– Да, он тогда что-то напевал, – автоматически ответила девушка, внутренне содрогаясь от такого замечания.
– Вероятно, это был обряд сбора энергии для роста Зуба Дракона, – размеренно пояснил вертал. – Ведь вы, как носительница магической крови, вполне могли подойти. Но, видимо, что-то пошло не так. Или сам Тарохафинд напутал в процессе ритуала, подобные мероприятия не проводят наспех, не подготовившись как следует.
Но от этих слов спокойнее на душе девушки не стало. Хотя она рада, конечно, что тогда маленькая Хелен не умерла, иначе куда бы она потом воплотилась?
– Зуб Дракона? – ахнул в стороне Уеаткон, словно понимая, о чем идет речь, хотя Хелен слышала название впервые.
На лице Лернавая ни один мускул не дрогнул, и девушка не удержалась от восклицания:
– А у вас еще и драконы есть?!
Вот теперь Лернавай покосился на Бальмануг, и та поспешила добавить:
– То есть у гевайн? Или только у авайнов? Потому что я ни о каких драконах ничего раньше не слышала.
ГЛАВА 6
– Нет, эйра Бальмануг, – пояснял вертал. – Драконы – это лишь мифические существа, которые, возможно, никогда не существовали на самом деле. Зубом Дракона называют уникальнейший камень, который я и сам считал ранее скорее выдуманным. Настолько подобные камни редки даже в упоминаниях старинных хроник! Я и не мечтал когда-нибудь увидеть его своими глазами. Или тех, кто видел подобное лично. А чтобы пообщаться с кем-либо, пережившим воссоединение с камнем, как это сделали вы…
– Что за воссоединение? – граф Уеаткон даже не заметил, как перебил вертала и подался далеко вперед в своем кресле, сгорая от любопытства.
– Когда камень сам выбирает себе носителя, – терпеливо ответил вертал.
– Носителя? – теперь ахнула Хелен.
Прозвучавшее слово ей категорически не понравилось.
– Да, носителя, – продолжал Ари. – Благодаря энергии которого камень продолжал бы расти. Раз уж он не вытянул всю вашу силу сразу при контакте в процессе обряда.
– Так этот Зуб все эти годы еще и паразитировал во мне?! – еще больше ужаснулась Хелен.
– Нет, эйра Бальмануг, не паразитировал. Скорее речь идет о симбиозе, – ответил вертал и тут же взялся пояснять. – Симбиоз это когда…
– Да-да, я знаю, что означает это слово, – отмахнулась Хелен. – Взаимовыгодное сосуществование организмов. Получается, что камень не только питался моей энергией, но и каким-то образом давал мне силы для нее?
Она была так шокирована новой информацией, что не замечала внимательных мужских взглядов, направленных на нее.
– То есть мой высокий седьмой уровень… то есть уже шестой, мои наны, несколько проявленных магических даров сразу – это результат воздействия камня во мне? – уточнила Хелен.
– Скорее всего, да.
– То есть камень прокачивает… кхм, усиливает носителя? Или что он делает? – вновь спрашивала девушка.
– Честно говоря, не знаю, – признался Ари. – Я читал только о том, что с помощью Зуба Дракона можно делать разрывы пространства, как это делают ракасы. О других назначениях камня мне неизвестно, и если вы согласитесь, эйра Бальмануг…
– Что?! Разрывы пространства? – ахнула Хелен, невежливо перебивая мужчину. – И насколько далеко их можно делать с помощью того камня?
Вот это новость! Неужели всё это время в ней самой был магический инструмент, позволяющий вернуться домой, в свой родной мир?! А она сейчас скоропалительно и… так глупо отдала камень ненавистному эйру!
Хелен непроизвольно глянула на Лернавая, тот молчал, но его взгляд красноречиво говорил, что камень ей не вернут.
И где вертал был раньше?! Хотя нет, почему грын раньше не сказал, что в ней какой-то авайновский камень! Хотя если уж быть точнее, авайны все это болото всколыхнули, так почему они раньше не потребовали свой камень?! Вернее, зачем они, вообще, его в нее засовывали?! Ах, нет, с этим как раз всё ясно – чтобы напитать свой ракасов камень жизненной энергией маленькой Хелен – дочери мага. Только сам камушек надумал переметнуться к ней? Почему?
– Я не знаю деталей насчет разрывов… Но возвращаясь к теме носителя камня и его смене, – продолжал Ари дальше так размеренно, словно обсуждал меню ресторана, а не добивал людей – или только Хелен? – такими сведениями. – Думаю, что вы, эйра Бальмануг, не сможете единолично, по собственному желанию избавиться от Зуба Дракона.
– Почему? – повторилась девушка, на этот раз сожалея, что поторопилась. – Я его уже отдала.
Вертал хмыкнул.
– Эйр Лернавай, будьте так любезны, покажите нам камень.
Хмурый и непривычно молчаливый дознаватель сомневался недолго, но в итоге полез за пазуху. Достал платок, развернул его, а затем поднял еще более недовольный взгляд на Ари.
– И где он?! – На этот раз претензия эйра выдвигалась верталу.
Муратар Ари повернул голову в сторону Бальмануг и плавно повел рукой.
– Но я даже не вставала! Откуда у меня… – возмутилась девушка, но быстро прикусила язык.
Она же в чертовом волшебном мире, а здесь, как выяснилось, творится вообще непонятно что!
Поэтому Хелен тяжко вздохнула, показала эйрам пустую ладонь, демонстративно сжала кулак, подождала немного и вновь раскрыла пальцы.
И ругнулась одним из любимых выражений мастера Дор'оэнес.
Совсем тихо, едва слышно, раз уж приличным девушкам не положено выражаться. Эйры не услышат, а шитеры простят – да они сами выглядят уже пришибленными от всего здесь происходящего.
В ладони Бальмануг опять лежал этот ракасов невзрачный камушек! Вернее, не ракасов, а авайновский.
– А если младший из авайнов опять споет свою песенку, камень от меня отцепится? Вернется к нему? – сразу уточнила Хелен у вертала.
Не то, чтобы она хотела теперь избавиться от камня, раз с его помощью можно открывать порталы, но такое непонятное слияние с неведомым предметом, который не только живет своей жизнью внутри нее, но его также хотят вернуть себе опасные убийцы, ее пугало.
– Есть версия, что Зуб Дракона может обладать собственным разумом, поэтому… Я не знаю, эйра Бальмануг, – честно выдал Ари. – Об этих камнях, считающихся давно исчезнувшими, практически не осталось никакой информации! Представляете, какие теперь открываются возможности, когда камень слился с магом, оставшимся после этого в живых?! Сколько теперь можно провести опытов и выяснить потрясающих сведений!
– Угу, – безрадостно промычала в ответ Хелен, опять непроизвольно глядя на эйров.
Получается, что камушек авайнам не вернуть так просто, значит, и от помолвки с Лернаваем не отделаться. И это она еще старательно избегала думать, до чего ее этот камень доведет дальше. Какие еще таланты откроет в ней или до какого уровня прокачает.
Потому что тогда придется думать, а позволяет ли ей такое неконтролируемое развитие другие эйры, помешанные на власти и магическом превосходстве?!
Может, безопасники сейчас подумают и решат, что лучше такую Бальмануг, которой повезло совершенно случайно, не замуж пристраивать, а… устранить?
Ведь это не родовое наследство в ней проявилось, а случайная мутация, вызванная сторонним воздействием. И совершенно не факт, что приобретенные таланты девушка сможет передать по наследству своим детям. И раз камень один, сменить носителя не так просто, да и контролировать слишком сильную и уже этим потенциально опасную Балтмануг из «сомнительного» семейства будет слишком сложно…
«Ой-ёй-ёй!» – охнула про себя девушка, испуганно глядя на мужчин. Не думать о последствиях у нее не получалось.
А судя по тяжелым взглядам эйров они в этот момент думали примерно о том же.
Окончательно испугаться или подумать о предупреждающем устранении этих двух конкретных эйров, которые так неудачно узнали правду о камне, Балтмануг не успела, вмешался отмерший грын.
– Камын останытса у ыэры Хылэн. Так надо. Врэма прышло, – безапелляционно и громко заявил грын, заставляя вздрогнуть из-за резкого голоса.
