баронессу. Этой твари даже разрешили беспрепятственно находиться в наших покоях!
— Лучше, чем я бы мог ожидать. Голодание явно пошло нам на пользу, — усмешка, сквозившая в голосе Эдмунда, больно полоснула по израненному предательством сердце.
— Родверг, я правильно понял, что энергия вся ушла?
— Н-да, альфа, — тихо ответил лекарь.
— Отлично. Убирайся тогда отсюда. Будешь нужен, позову.
Дверь вскоре хлопнула. А я осталась один на один с этими тварями. Кровать прогнулась рядом со мной.
— Лауренсия, попробуй теперь напрямую.
— С радостью, любимый, — низким грудным голосом проговорила гадина и подошла ближе ко мне. Если бы я могла, расцарапала бы им лица. Что они делают? Но молчаливо лежала на кровати.
На живот опустилась легкая ладонь и я ощутила как заструилась энергия.
«Успокойся…» — я так обрадовалась, когда услышала голос бабушки. Три недели без нее показались мне адом!
«Я не могу! Что они делают? Что, если они убивают моего ребенка?» — мысленно орала я и билась в агонии.
«Расслабься… и попробуй потянуть из той… больше энергии…»
«Но зачем?»
«Она нужна нам».
«Почему Эдмунд допустил эту змею до меня?!»
Но бабушка исчезла так не вовремя. Я не смогла расслабиться как и того советовала бабушка и потянуть силу.
Вскоре меня оставили одну. А спустя ужасно долгий час я, наконец, смогла разлепить веки. Чувствовала я себя более-менее сносно. Добралась на нетвердых ногах до зеркала. Лицо слегка порозовело, губы уже не казались такими мертвенно-бледными, как ранее. Кормление, кажется, пошло на пользу. Только для чего Эдмунд все это затеял? И, кажется, я поняла чья энергия была смешана с энергией Эдмунда. Видимо, супруг проверял совместимость и могу ли я ту принять. Но снова вопрос мучил меня…
Для чего? Зачем?
В дверь постучали, и в комнату зашла Лана, та принесла мне теплый куриный бульон с сухариками и нежное мясо в сливочном соусе. Молча поставила все на небольшой столик и осталась ждать, пока я не пообедаю, ведь завтрак проспала. Девушка молчала, ничего мне не говоря. А ведь должна была «обрадовать» тем, что Эдмунд вернулся.
— Можешь идти, — все же отпустила девочку я. Сама же не спешила притрагиваться к еде. Боялась, что и та будет отравлена «добрым» доктором.
Приняла душ, надела на себя чистое белье и чистый халат. Но как бы крепка ни была моя воля, есть все равно хотелось. Потому я съела все, но к морсу не притронулась, здраво рассудив, что, скорее всего, вместе с ним вечером и получила дозу снотворного.
Лана ушла, но сидеть в комнате весь день я не собиралась. Потому надев на себя удобное платье серого цвета и балетки, заплела простую косу и отправилась в сторону библиотеки.
Слуги делали вид, что ничего особенного не произошло и альфа так и не приехал. Они кланялись мне, но молчали. Было видно, кто главный в доме и что никто из них не станет рисковать теплым местом ради меня. Я не могла винить их в этом. Я не та сила, ради которой можно лишиться крыши над головой и своего жалования.
Я добралась до библиотеки, прошла в просторное помещение и по привычке пошла в сторону самых дальних рядов. Я давно хотела подыскать что-то по травничеству, только до этого не было времени. Изучение законов империи было для меня в приоритете. Я водила кончиками пальцев по толстым, ветхим и потертым книгам. Меня успокаивали эти действия. Я достала толстый фолиант в тяжелой зеленой обложке и начала листать страницы. Хлопнула дверь и раздались шаги. Торопливые, неровные. Я замерла, прижав книгу к груди.
— Скорее, Лауренсия. У нас не так много времени, — прошипел, простонал мой супруг. И я сразу поняла, чем они там занимаются.
— Ты такой нетерпеливый, мой альфа, — придыханием ответила баронесса.
— На колени и займись делом.
— Обожаю, когда ты такой властный.
— Много говоришь, — прервал мой супруг женщину. Раздался звонкий шлепок, гортанный смех баронессы и стон моего супруга. Я вжалась лопатками в полки у дальнего стеллажа. Потом попятилась назад, присела на корточки, пытаясь слиться с тенью. Сердце уже никак не реагировало на пошлые звуки. Апатичное состояние снова напало на меня. Я закрыла уши и зажмурилась.
— И долго ты будешь делить с ней постель? — вдруг услышала я. Неужели они закончили? Я слышала шуршание одежды, пока любовники приводили себя в порядок.
— Лерее лучше не волноваться лишний раз. Человечки такие слабые. А мне нужно, чтобы она родила сильного наследника.
— Но я не хочу делить тебя с ней, — стервозно произнесла она. Так и хотелось закричать. «Дрянь! Так это я делю своего супруга с тобой, а не наоборот!»
— И не будешь. Я не притронусь к ней. Кристаллы хорошо справляются со своей задачей.
— Ты уже подумал, что будешь с ней делать, когда она родит? — голос баронессы лучился довольством, ей пришлось по вкусу обещание Эдмунда.
— Убью…
«Боже мой!» — я забыла, как дышать!
Супруг настолько легко и непринужденно произнес это, что я чуть не подавилась воздухом. Убить! Он собирался меня убить!? Неконтролируемая дрожь овладела моим телом. Я обхватила плечи руками, содрогаясь от чувства гадливости. — …сразу, как только родит. Потом проведем ритуал привязки к тебе. Ты воспитаешь мне сына и будешь ему матерью.
— Ради тебя я готова на все… — довольно пропела баронесса.
— Идем. У нас еще много дел.
— Я буду ждать тебя ночью в своей постели. Голая и готовая на все.
— Знаю, — небрежно обронил Эдмунд. Послышался звук еще одной возни, но вскоре двери хлопнули, и я осталась один на один с осознанием ужасной ситуации. Теперь все встало на места. Детали мозаики сложились в полноценную картину.
Ритуал. Призыв идеальной женщины для зачатия. Тайная церемония бракосочетания. И видимо, она тоже была нужна для правильного зачатия, иначе я просто не понимаю для чего было так заморачиваться. Постоянные ограничения Эдмунда. Моя изоляция от всех. И даже девочки-сиротки, что служили тут. Мой вынужденный «голод». Энергия баронессы. Эдмунд заранее решил сделать ту матерью моего малыша. А от меня избавиться как от неугодной, слабой, никчемной человечки.
Тварь! Мерзавец! И негодяй! Подлый изменщик и гнилая сволочь!
«Нам нужна их энергия…» — проговорила бабушка, я же поднялась с пола и пошла в сторону кресел.
— Для чего? Он решил сделать из баронессы мать моему ребенку. Я не позволю. Мой малыш только мой.
«У нас нет выбора. Они так или иначе сделают то, что задумали».
— Я не хочу умирать.
«Мы будем бороться до конца. Оставь ты эту ерунду на полку. Нам нужны другие книги. Ищи
