тратишь силы на ментальную связь между мирами?
— Я опять вижу, и это не даёт покоя. Роды близко, но эти образы мучают меня. Что-то очень плохое надвигается. И это уже рядом... Очень близко... Недалеко от тебя... Джагл. Он в опасности… Дальше только обрывки, словно кто-то глушит мой дар.
— Рика, успокойся. Может, это просто родовая горячка? Ты же помнишь, как сгорела в ней наша мать? Не трать последние силы на связь.
— Нет. Ты знаешь меня. Я бы не стала отвлекать тебя от дел по пустякам, — всегда нежный голос сестры сегодня звучал немного хрипло. В нём чувствовалась усталость. — И ещё... Заклинатель… тот… человек. Помоги ему. Его ждёт очень тяжёлый путь. Сейчас он в Антаресе, и с ним Золотой дракон. Помоги ему! Обещай! И девушка… она важна.
— Рика. Какая странная ты сегодня… Обещаю.
— И ещё дочь… моя дочь. Ауриса. Я назвала её в честь тебя, брат мой. Не оставляй её. НИКОГДА. Клянись на крови, брат мой!
Аурелиус замер. Такого с его сестрой не было никогда. Обещания, клятвы…
— Рика! Что происходит?
— Клянись сейчас!
Взяв нож, провёл по запястью. Светло-голубая жидкость медленно потекла на серый каменный пол. Эльф шептал заклинание, связывая себя с той, которую он ещё даже не знает, но уже любит. Любит больше жизни.
Аурелис вошёл в кабинет шефа как раз в тот момент, когда Мигелика растворялась вместе с Джаглом. Он успел увидеть искажённые перемещением лица демонтессы и заточённого в маг-клетку демона.
«Что за?.. Срочно найти Вединского и девушку. И вызволять шефа», — пока ничего не понятно, одному действовать не с руки, да и сестра сказала помочь, а не спасти.
Девушка должна быть у Холиса — Высшие обязали провести анализ её способностей. По пути к гному эльф достал артефакт связи и отправил Максу запрос о месте его нахождения.
Но как тёмная прошла в Министерство? Как вышла? Зачем? Что вообще происходит?
Серебряная Долина. Королевский замок
Маурика не стала тратить силы на то, чтобы всё объяснять брату. Времени слишком мало, а сделать необходимо очень много. Сегодня, проснувшись, она поняла, что сон — это последнее её предсказание, и ничего уже не изменить. В её судьбе, судьбе мужа и многих других в королевстве. Так должно быть, чтобы не нарушить ход дальнейших событий. Встав с кровати, записала на кристаллы последнее видение и послания брату и дочери. Осталось вызвать покровительницу Серебряной Долины — Свиду — и погасить источник.
Хранительница пришла сразу, как только услышала зов. Она стояла у кровати медленно угасавшей Маурики: недавно красивая девушка с живым румянцем на щеках и умными, добрыми глазами стала бледнее белой простыни, на которой лежала. Её роскошные серебряные волосы потускнели и выглядели грязно-серой паклей.
Свида была духом и отлично чувствовала магию — от королевы веяло очень сложной магией, но было ещё что-то.
— Зачем? — поразившись своей догадке, спросила она у Маурики. — Маурика… — Свида присела к ней на кровать положила призрачную ладонь на руку королевы.
Прикосновением она попыталась влить немного жизненной силы, но эльфийка отодвинулась.
— Не надо. Не трать силы. Слушай, что я скажу. Я внушила через сон всем жителям, что сегодня ночью они должны уйти в королевство Утренней Росы.
— Но зачем? — не понимала Свида.
— У меня мало времени. Очень мало. Но тебе я расскажу, что видела. Ты должна уберечь народ и помочь моей дочери и брату.
— Маурика, зачем ты лишаешь себя магии? Ведь завтра…
— Завтра не будет, Свида, — оборвала её королева.— Завтра придёт ОН — Хозяин. Я видела его и то, что он поглотит всю магию нашей долины. Магию каждого живого существа в нашем мире. Каждого! — выкрикнула девушка и громко зарыдала. — Поэтому, — успокоившись, продолжила она, — я отдаю магию на создание иллюзии, что в королевстве всё хорошо, и оно живёт своей жизнью. Чтобы ОН не догадался, что завтра, когда придёт, ждать его будут лишь мороки и мы с мужем. Король тоже создаёт иллюзию. Ты как Хранитель источника, сохрани его магию. Не дай завладеть!
Междумирье. Антарес
Евангелика взяла за руку Зейна и потянула его сквозь вязкую темноту, звонко застучав каблуками туфель. Шли долго. Или Зейну так казалось из-за кромешной тьмы и пожиравшего душу страха. Пару раз он на что-то наткнулся и на кого-то наступил, чуть не упав, но демонтесса не обращала внимания на его трудности и вела дальше.
Темнота сменилась приглушённым светом факелов, когда маг и девушка вошли в каменный зал с невысоким каменным потолком и камином, в котором тлели поленья. Посередине стоял широкий каменный стол с четырьмя вырезанными из каменных глыб стульями.
«Что-то я не помню, чтобы это невзрачное здание было такого размера. Видимо, магия преобразования. Это же жилище мага», — оглядываясь по сторонам, подумал Зейн.
— Ты привёл за собой хвост! — перевёртыш вздрогнул от неожиданно прокатившегося эхом недовольного голоса.
— Я не мог... я везде был один, — тихо ответил.
— Сядь, замолчи и положи ВЕЩЬ на стол. Говори тогда, когда спрашивают, — приказал тот же голос.
Повинуясь, Зейн молча подошёл к столу и сел на стул. От холодного камня поёжился, вытащил комок тряпок из-за пазухи, аккуратно развернул, достав на свет браслет из зелёных камней. Положил его на край стола.
— Кинжал тоже на стол! — приказал голос.
— Но ОН сказал отдать ему лично! — воскликнул Зейн.
— А ещё — делать всё, что я скажу! — ответил голос.
Засунув руку в рваньё, в которое был одет, маг вытащил ещё один комок тряпок, развернул его, скидывая лохмотья на пол. Достал из ножен кинжал, засветившийся белым светом, и увидел на кончике каплю крови. Это показалось странным — маг тщательно вытер кинжал, когда покончил с Лейлой. Нахмурился, поднял с пола одну из тряпок, протёр остриё и засунул в ножны. Кинжал лёг рядом с браслетом. Перевёртыш тянул время как мог, намеренно выполняя требования голоса медленно. Цепкий взгляд его маленьких глаз бегал по залу, пытаясь ухватиться хоть за что-то, словно за соломинку, чтобы ещё больше замедлить и так еле тянувшееся время.
Демонтесса молча наблюдала за происходящим, стоя у камина: «Ну и нудный тип, ещё и противный, — мельком взглянув на Зейна, она перевела взгляд на свой маникюр. — Да, всё-таки на Земле есть интересные вещички, которые можно использовать». От дальнейших раздумий её отвлекло собственное имя.
— Евангелика! impar! — произнёс
