нахмурился и стал подниматься из-за стола.
– Запомни мои слова, – видимо, не имея времени на подробный ответ, оставил он мне наказ и, не попрощавшись, вышел из столовой. Как после выяснилось, отца вызвали во дворец, из которого он не вернулся даже ночью.
А утром мне вновь нужно было вставать на тренировку. Обычно я делала это налегке, но сегодня, из-за неясного чувства тревоги, вызванной предупреждением Нормана, спрятала за пояс кастет.
– Да как же вы мне дороги… – цедила я ругательства сквозь зубы, поглядывая из-за кустов на рыцарей, которые шлялись туда-обратно, вертя головой, точно кого-то выискивали.
Значит, я не ошиблась и меня действительно «пасут». Остается только гадать, с чьей легкой руки начали пристальную слежку: отца или «сестрицы». Алиссия уже несколько дней как вернулась в академию, что не мешает мне чувствовать ее присутствие, точно оно реальное, учитывая, как ее доверенные люди ходят за мной хвостиком, а затем, как из пулемета строчат ей донесения на меня. Посыльные заезжают на дню в наше поместье так часто, что остается лишь поражаться их выдержке и преданности делу, из-за которой они не только есть не успевают, но и спать наверняка.
Потому лишь радуюсь тому, что догадалась выбираться из комнаты через окно, чтобы не привлекать внимание. От урожденной аристократки без сил и способностей, которая даже собраться без прислуги не может, такого очевидно не ожидали, чем я и пользуюсь, вставая непривычно рано, одеваясь в простую одежду, а после спускаясь и взбираясь со второго этажа по стене. Кстати, надо бы садовника задобрить, а то я красоту вьющегося по стене виноградника слегка проредила, и опытный человек определенно на это внимание обратит.
Отец, по крайней мере – обратил. Иначе я не могу объяснить резкие ремонтные работы шпалеры прямо у моего окна.
«Ну, шикарный же мужик!» – не переставала я восхищаться его молчаливой поддержке, о которой точно никто не догадается, учитывая, что в жизни мы с ним даже толком не видимся и не разговариваем.
Впрочем, меня все устраивало: пусть и дальше думают, что Норман благоволит лишь Алиссии, с которой он в ее приезд из академии даже чаевничает. Кстати, неплохо бы за этим проследить. Я еще не знаю, какое влияние Алиссия оказывает на окружающих: на всех или только главных героев? И можно ли к ним приписать Нормана. Все же чаепитие для такого человека, как маркиз – действительно нечто из ряда вон.
Однако, то, что шпионы Алиссии так активировалась, говорит лишь о том, что я все равно где-то спалилась. Конечно, не могу сказать, что веду себя согласно привычному поведению Иванны, но и особо не выбиваюсь из него. Главное изменение в том, что я активно противостою примирению с принцем, который надежд не теряет и продолжает заваливать меня подарками, для которых я уже определила отдельный склад, ибо просто в кладовке они не умещались. Увы, возвращать дары члена королевской семьи могло быть чревато для нашей семьи, потому я молча перенаправляла «взятку» прямиком на склад, даже не заглядывая в коробки, и уже ногой запихивая нескончаемые письма от Роберта. Да, письма с королевской печатью тоже нельзя ни сжечь, ни порвать, ни выбросить, потому я насиловала ящик комода, который грозил буквально порваться от упрямства венценосного придурка. И на кой хрен для личной переписки этот кусок идиота использует королевскую печать? Не от того ли, что точно знает, что с ней я не смогу пустить его писульки на растопку? Прошаренный, гад.
Но, я удалилась от темы. Так или иначе, за мной началась интенсивная слежка с первого же дня моего пребывания в этом мире. Учитывая мое намерение как можно дольше не вызывать волнений своими изменениями, я старалась держать все в тайне.
Но, учитывая, что за мной следят даже ночью во дворе, справлялась я – не ахти.
– Что б вас всех бумагой порезало… – проклинала я живые «препятствия» к моему совершенствованию собственного тела, из-за которых моя утренняя тренировка была под угрозой срыва. А пропускать мне ее никак нельзя. Не по комнате же круги наворачивать в такое время?
Вспомнились слова отца об осторожности, но, посмотрев на высокую ограду, отделяющую меня от живописного парка, чувство самосохранения притупилось. Мы в богатом районе, наверняка парковую зону патрулируют от всяких извращенцев. А даже если нет, уж с эксгибиционистами я разобраться смогу, они, как водится, пассивные противники, нацеленные на жертв с тонкой душевной организацией, к коим я себя приписать никак не могла.
Так я и оказалась в парковой зоне. Отбежав от поместья подальше, осмотрелась с тревогой, но, не почувствовав опасности, слегка расслабилась и позволила себе с удовольствием размяться, после чего начала пробежку по живописным дорожкам, освещенных магическими фонарями. Ввиду раннего утра парк был пустынным и умиротворяющим, разбавленный лишь звуками природы и лягушек из ближайшего пруда да собственного дыхания.
Наверное из-за малого количества раздражителей, я и уловила чужое присутствие, которое появилось точно из ниоткуда. Резко остановившись, я обернулась, но на освещенной тропе никого не заметила. Однако, все, что было за пределами освещённого участка, было покрыто неизвестностью, и тогда я сильно пожалела о том, что фонари настолько яркие и буквально отрезали от затемненной части парка, где за каждым кустом или деревом могла поджидать опасность.
Тем не менее, я отчетливо ощущала чужой взгляд, но, сколько ни вглядывалась, не смогла определить даже очертаний того, кто прятался в тени.
На обычных извращенцев не похоже…
Единственный вариант проверить было – приблизиться, чего мне делать категорически не хотелось, учитывая, что в нынешней ситуации я могла рассчитывать лишь на ограниченные возможности моего тела. Выносливость я только начала тренировать, потому даже после короткой пробежки уже чувствовала усталость и ввязываться в драку не считала удачной идеей.
Потому натянула на голову капюшон поглубже и побежала дальше. Следовало бы вернуться домой, но тогда пришлось бы пробегать мимо места, откуда чувствовалась опасность. Решив сделать круг, слегка ускорилась, покидая неприятное место, но вот беда – сколько бы ни бежала, взгляд, который прожигал мне затылок, никуда не исчезал. Поняв, что преследователь не отрывается, после очередного поворота резко свернула с освещенной тропинки и затаилась в высокой изгороди, задержав дыхание.
И вот тогда увидела ЕГО. Высокая фигура в плаще мелькнула на противоположной стороне между прорехами кустов и заметалась на месте, поняв, что я скрылась.
Противник не был даже отдаленно похож на упомянутого ранее извращенца, несмотря на наличие плаща. В
