— Я…
1, 2, 3…
Я высасывала свет из воздуха, покрывая комнату туманной дымкой, шагая назад легкими, лилейными прыжками. Я раскрыла ладони, чтобы выпустить какофонию искр. Серебряные бабочки танцевали на кончиках моих пальцев.
4, 5, 6…
— А что теперь? — промурлыкала я.
Посмотри на меня, — приказала я, как и сотни раз до этого, когда стояла в этой самой комнате. Смотри на меня так, словно я последнее, что ты когда-либо увидишь.
И так же, как и тогда, они все повиновались.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
Макс.
Никто не смотрел ни на что, кроме нее. Даже мне было трудно оторвать взгляд.
Я никогда раньше не видел ее такой. Это было невероятно, то, как она привлекала их внимание и не позволяла ему отвлечься. Тисана выдавала зрелище за зрелищем, тело извивалось, ноги обнажались на гладком каменном полу — цветное пятно в мире белого.
— Сейчас, — прошептал я Нуре, которая кивнула. Медленно мы опустились на окраину бального зала. Спокойно. Никто даже не взглянул в нашу сторону. Все были слишком увлечены ею.
Я прижался к дверному косяку и не сводил глаз с Тисаны, наблюдая, как Эслин и Ариадна пробираются вдоль задней части зала и выходят за дверь. В заднем коридоре у входа для слуг рабыни выстроились у противоположной стены.
Как и планировалось, два сиризенца один за другим начали захватывать рабов и исчезать в небытии. Вокруг города Миков стояли заслоны, которые не позволяли использовать стратаграммы — элементарная безопасность, в конце концов. Но сиризен перемещались через слои магии, гораздо более глубокие, чем стратаграммы… поэтому Эслин и Ариадна были двумя из очень, очень немногих людей во всем мире, способных преодолеть эти замки.
Теперь они молча забирали рабов и отправляли их на место встречи за городскими воротами. А самые могущественные люди в Трелле стояли в двух шагах от них, завороженные выступлением Тисаны. Идеальный отвлекающий маневр.
В животе все еще шевелилось беспокойство, голова слегка кружилась. Но буду честен: я не думал, что мы сможем зайти так далеко.
Я наблюдал, как Тисана выпускает волну за волной полупрозрачных бабочек, забираясь на стол Азина, а в комнате становилось все темнее и темнее, вызывая вздохи зрителей.
Если бы я не нервничал так, что в любой момент ее могут убить, я бы посмеялся над ее преувеличенным драматизмом. Но в этом не было ничего удивительного. Тисана никогда не делала ничего наполовину. И если она собиралась отвлечь внимание, то собиралась создать самый отвлекающий отвлекающий отвлекающий маневр.
В коридоре для слуг исчезал раб за рабом.
Вознесенный свыше, я подумал, что это может сработать.
Я нашел в другом конце комнаты мальчика-охранника, который забрал наше оружие. Установил зрительный контакт, готовясь к сигналу.
С минуты на минуту.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
Тисана.
Я была пьяна. Пьяна от бокала вина, который я проглотила, да, но также пьяна от внимания толпы. Головная боль пульсировала в висках, но мне не пришлось притворяться, что я ухмыляюсь, когда я скатилась со стола Азина и закружился в центре комнаты.
— А это что? — сказала я, указывая жестом на свои шрамы. — Ты знаешь, как они у меня появились?
Я не осмелилась даже взглянуть на дверь для слуг или на то, что происходило за ней. Но я поймала взгляд Макса, всего один раз. Мне понравилось, как он смотрел на меня.
Восторг Решайе начал киснуть, шипеть и плеваться, как кошка, на заднюю часть моего черепа. Тем не менее, он игнорировал меня, отказываясь говорить.
Это было нормально. Я прекрасно обходилась без него.
Я улыбнулась Азину, хотя голова у меня разболелась.
— Твой отец отдал их мне. В ту ночь, когда я убила его.
Один глаз Азина расширился.
Шокированная волна шепота прокатилась по толпе.
Я не переставала танцевать, наслаждаясь масштабом того, что только что сказала.
Азин вскочил на ноги, его яростное признание разом обрушилось на меня. Как ни странно, оно не задело меня так сильно, как я ожидала, учитывая ярость его реакции.
— Простая шлюха-рабыня не могла убить Эсмариса Микова, — прорычал он.
— Шлюха-рабыня действительно убила.
Я осмотрела комнату, наблюдая, как другие лорды и леди яростно шепчутся друг с другом. Странно, что я не ощущала их реакции в воздухе — но я могла видеть ее, масштаб их удивления и осуждения.
Азин Миков, я знала, не хотел вспоминать меня, даже если бы мог.
Вос уже сказал мне, что у Азина есть вся необходимая информация, чтобы хотя бы заподозрить меня в причастности к этому. Но Азину не помогло политическое наказание какого-то безликого, безымянного раба. Нет — Азину нужна была власть. Ему нужно было уважение. А в мире треллианских лордов уважение зарабатывалось честью и превосходством.
— Лгунья, — прошипел Азин.
— Кто из нас лгун? — я остановилась у его стола, мило моргая и глядя на него. — Сколько войн ты использовал для оправдания смерти своего отца? Скольких лордов ты убил во имя его?
Если бы я не была так зациклена на восхитительной ярости на лице Азина, я могла бы заметить, что в комнате снова стало светлеть.
Я могла бы заметить, что под ударами моей головной боли Решайе замолчала.
Я могла бы заметить, что не слышу и не чувствую пульсации эмоций гостей вечеринки.
Вместо этого я наблюдала, как губы Азина искривились в усмешке.
— Фрагментированная дрянь, — прошипел он, посылая по моему лицу брызги слюны. — Я знал, что я угрожаю Ордену. Но я думал о них более высокого мнения, чем посылать какую-то девку свергать самую могущественную семью в Трелле.
И тут, когда эта усмешка превратилась в ужасную, холодную улыбку, я заметила.
Я увидела, как он поднял руку, и за долю секунды до того, как он опустил ее, я попыталась пустить в него порыв воздуха, чтобы оттолкнуть его назад.
Я
