результатов того, что сотворил твой род, но рано или поздно ты увидишь.
Нокс отошел и медленно надел доспехи. Он словно показывал мне представление, и у меня на шее вставали дыбом волоски в молчаливом предупреждении. Мое сердце совершило сумасшедший кульбит, когда он, в полном облачении, повернулся и протянул мне закованную руку. Я задрожала, прочитав в его взгляде…
Победу.
– Что ты сделал, Нокс?
– Именно то, о чем тебе говорил, Арья. Идем, пора.
– Нокс, не делай этого, – я моем голосе была отчаянная мольба, но в глазах Нокса не было ни проблеска милосердия.
Он подошел и рывком дернул к себе, прижимая к доспеху.
– Умоляю тебя, – прошептала я онемевшими губами.
– Ты не заставишь меня передумать, – выдохнул Нокс, легко целуя меня в губы. – Ты будешь меня ненавидеть, но, может быть, однажды ты увидишь все с моей точки зрения, Арья Геката. Это их вина, и они должны заплатить за все, что сделали с нами.
Он не стал дожидаться, пока я решусь последовать за ним. Схватив за руку, он потащил меня к выходу. Мне пришлось бежать, чтобы успевать за его широким быстрым шагом. Мы шли по пустым коридорами, за спинами маячили несколько охранников, до этого стоявшие у дверей. Я молчала, пытаясь запомнить планировку, пока Нокс вел меня извилистыми длинными лестницами, через пустынные залы, пока не поняла, что он намеренно путает меня и сбивает с толку.
Мы спустились по очередной лестнице, и я замерла на пороге, дернув его, в ужасе глядя на стены зала передо мной. Они были выложены черепами, каждый из которых украшала пентаграмма. Высокий соборный потолок и витражи, расцвечивающие комнату всеми оттенками радуги.
На возвышении стоял трон, построенный из черепов рода Гекаты, на что указывают пентаграммы, дарованные от рождения, а не вырезанные, как на черепах в стенах. Черепа ведьм Гекаты располагались у основания трона, а бедренные кости и черепа высших ведьм образовывали спинку. Я медленно сглотнула, давя крик. Глаза наполнились слезами и болью от осознания, сколько ведьм он убил. Я задрожала, борясь с рыданиями, а Нокс внимательно наблюдал за мной.
– Я не лгал тебе, Арья. Последние пятьсот лет я строил свою жизнь вокруг убийства ведьм. И я не остановлюсь, пока последняя из них не истечет кровью, возвращая магию в почву Девяти королевств. Идем, – мрачно приказал он, потянув за собой; разноцветный солнечный свет упал мне на лицо. – Может быть, теперь ты увидишь, что этой битвы не избежать. Ты будешь либо на моей стороне, либо против меня, так или иначе, малышка.
Нокс толкнул меня к Киллиану. Тот молча схватил мою руку, дернул к себе и заставил встать между ним и Лором. Я осмотрела двор, увидев знакомые с детства лица среди вереницы пленников, которых вводили через ворота. Я искала свою семью, но не находила. Уже вздохнув от облегчения, я увидела, как во двор втолкнули Димитрия и Аврору.
Мир вокруг меня погрузился в тишину. Воздух застрял в горле, а в ушах грохотал пульс. Все вокруг двигалось словно при замедленной съемке. Я зажала рот руками, изо всех сил сдерживая рвущийся крик. Страх вонзил в мое сердце ледяные когти, а обжигающие слезы хлынули из глаз. Я повернулась к Ноксу. Тот мгновение смотрел мне в глаза, а потом равнодушно отвернулся. Его плечи напряглись, на шее вздулись вены. Он не смотрел туда, где я застыла в безмолвном ужасе. Нокс каким-то образом нашел Димитрия и Аврору и ждал, что я буду молча смотреть, как их убивают?
Мое горло горело от рыданий. Димитрий заметил меня, открыл было рот, но тут Аврора тронула его за плечо. Ее взгляд коснулся меня, а затем переместился на Нокса. Аврора повернулась к статуе, которая была совсем рядом с ней, и увидела все еще лежащую в ногах голову Амары. Аврора открыла рот, но Нокс опередил ее, подстрекая толпу:
– Я даю вам глав первородных семей. Тех, кто предал Девять королевств и теперь будет обвинен в государственной измене! – крикнул он, и собравшиеся зааплодировали. – В чем мы их обвиним?
Толпа разразилась обвинительными выкриками и угрозами. Меня затошнило, когда он шагнул вперед и отсек мечом голову от тела, а потом отбросил труп. Я крепче зажала рот, оседая в шоке. Слезы мешали смотреть. Я не могла этого вынести. Не могла смотреть, как единственная мать, которую я когда-либо знала, умрет вот так, как часть этого садистского шоу. Это не было справедливостью, это была гребаная бойня. Низкое рычание вырвалось из моей груди, а тело затряслось от ярости.
– Дай мне хоть одну причину снести твою гребаную голову, ведьма! – прорычал Киллиан рядом со мной. – Одно гребаное движение, и ты умрешь здесь и сейчас, и никто меня не остановит.
– Осторожнее, Киллиан. Тебе было велено охранять ее, а не подстрекать, – предупредил Лор сквозь сжатые зубы, помогая мне встать на непослушные, отказывающиеся держать ноги. – Закрой глаза, Арья.
Я выдернула у него руку, снова зажав рот.
Закрыть глаза?
Я продолжала смотреть то на Аврору, то на Нокса, а он продолжал убивать глав первородных семей Девяти королевств. Ее глаза умоляли меня не вмешиваться. Мое дыхание сбилось, стало прерывистым от гнева, я смотрела, как тела сбрасывают в одну кучу, а головы занимают свое место в качестве подношения мертвой жене и сыну Нокса. С каждой отрубленной головой Аврора становилась ближе к его клинку. Он отказывался смотреть на меня, отказывался видеть безмолвную мольбу в моих глазах. Я медленно пустила руки, а толпа бесновалась, подпитываемая жаждой крови.
Страх и гнев столкнулись внутри меня, и я потянулась к магии, позабыв про выжженное клеймо. Сила Девяти миров пронеслась сквозь меня, отвечая на зов, и я тихо ахнула, испытывая облегчение от того, что руны не смогли связать магию. Сквозь шум и суматоху я произнесла одними губами заветные слова, и никто не услышал, как заклинание слетело с моих губ. Мой палец прошелся по ладони, предупреждая остальных в Доме магии.
Я посмотрела на Аврору. Истекали последние секунды ее жизни, Нокс, покрытый кровью глав первородных семей, неумолимо приближался. У меня удлинились клыки, я изо всех сил пыталась сдержать рвущееся наружу рычание и мурлыканье, которые смешивались в могучую вибрацию в моей груди. Ладони зачесались. Я бросила взгляд на Нокса, который остановился, глядя на меня, пока убирали тела. Он перевел взгляд на Аврору, слезы затмили мне зрение.
Нокс повернулся, ожидая, пока уберут последнее из тел, и я без предупреждения рванулась вперед,
