Громкий скрежет ударил по чувствительным ушам, непонятно откуда взявшаяся волна ветра пробежалась по залитой кровью земле, поднимая пыль, и весь шум битвы на мгновение стих, когда противники, замерев от неожиданности, оглянулись к Ородруину. Яркие всполохи огня взметнулись над жерлом спящего до этого вулкана, громадное Око, ранее следившее за боем, резко повернулось в ту же сторону, а где-то высоко в небе оглушительно завизжали крылатые твари, позабывшие об орлах и устремившиеся обратно к Горе.
Прямо сейчас там что-то происходило, но никто из замерших в ужасе воинов не понимал, что именно.
— Гэндальф… — шумно выдохнула я, оглянувшись к волшебнику, застывшему неподалеку в какой-то нелепой позе, а в следующее мгновение загрохотало пуще прежнего, и я едва удержалась на ногах, когда Горгорот содрогнулся от мощного землетрясения. Мертвая серая земля покрылась трещинами, которые паутинками разбегались в разные стороны, с тихим шелестом осыпалась вниз пыль, и я была буквально поражена, увидев, как орки, до этого яростно дерущиеся с людьми и оборотнями, испуганно рванули прочь от Черных Врат, роняя оружие и позабыв о своих противниках.
— Что за чертовщина?.. — Маргрит, чувствующая себя весьма удобно в крепких объятиях Леголаса, кажется, решившего никуда не отпускать храбрую гончую, с ужасом наблюдала за просыпающимся вулканом, и мне ее испуг был понятен. Впрочем, куда больше буйства стихии меня пугало осознание того факта, что где-то там, среди взмывающих ввысь брызг и волн пламени наверняка находятся двое маленьких, безрассудных полуросликов.
Совершенно одни, беспомощные, окруженные дымом и огнем…
— Отходим! — громко приказал Арагорн, с трудом отведя взгляд от Ородруина и оглядывая притихшую армию. — Скорее, отходим!
Земля трещала и дрожала прямо под ногами, заставляя отступать шаг за шагом, инстинкты выли, вызывая на коже мелкие мурашки, и я совершенно растерялась, не зная, что делать и куда бежать. Окружающие меня волки тихо рычали, цепляясь за землю острыми когтями, люди, услышавшие приказ наследника, принялись отходить, и я, прекрасно понимая, что стоять просто так нельзя, порывисто огляделась, высматривая своих подданных.
— Назад! — пронесся над полем боя громкий приказ альфы. — Всем назад, немедленно!
Дважды оборотням приказывать не нужно было, армия Серого Оплота сорвалась с места, пытаясь убраться поскорее с опасного участка, а я, заметив, как взвились в небо огненные всполохи и разгоряченные камни, рефлекторно пригнулась, прикрывая голову.
— Илва, пойдем, скорее! — на локте сжались крепкие пальцы, знакомый запах ударил в нос, наполняя легкие, и я рефлекторно прижалась к Боромиру сильнее, позволяя ему утащить себя подальше от Черных Врат. Вокруг все толклись и кричали, в панике пытаясь укрыться от падающих с неба горящих камней и разверзающейся бездны, и в таком хаосе не удавалось осознать всего происходящего. — Давай, девочка, нам нужно…
Что именно нам было нужно, я узнать так и не успела — горячая волна, возникшая где-то за спиной, ударила в спину, будто бы подгоняя, земля под ногами задрожала, а в следующее мгновение Ородруин буквально полыхнул, извергая потоки лавы и огня. Безумный, какой-то потусторонний рев прокатился над полем боя, башня с возвышающимся на ней багряным Оком начала рушиться прямо на глазах, разрывая приевшуюся серость алыми росчерками, и я, едва успевая переставлять путающиеся ноги, поймала за хвост ускользающую мысль.
Неужели, это действительно конец?..
========== Глава 21 ==========
— Даже не проси, это просто смешно!
Решительный отказ Маргрит заставил меня усмехнуться, и я, полной грудью втянув теплый весенний воздух, наполненный пряными запахами цветов, отвернулась от распахнутого настежь окна, из которого долетал нескончаемый шум и громкие окрики мечущихся по Минас-Тириту гостей и обитателей. Яркое майское солнце неспешно катилось по бездонному небосводу, легкий ветерок гонял по каменным плитам главной площади зеленые листья и белоснежные цветы, а чей-то громкий, задорный смех, эхом отбивающийся от белоснежных стен, приятным теплом разливался где-то внутри. Умиротворенная волчица, лениво развалившаяся в груди, игриво помахивала пушистым хвостом, однако старалась сделать вид, что спит, явно наслаждаясь всем происходящим.
— Мне кажется, тебе очень идет, — присев на широкий каменный подоконник и сложив руки на груди, я с интересом уставилась на первую бегущую по следу, стоящую посреди просторной гостевой спальни. Знакомую черную броню, в которой я так привыкла видеть подругу, сменило воздушное изумрудное платье из тончайшей ткани, открывающее плечи и подчеркивающее столь неожиданную хрупкость фигуры. Темные волосы, завитые в легкие крупные локоны, рассыпались по спине, обрамляя узкое лицо, в карее полотно недовольного взгляда то и дело пробивалась теплая позолота, и, как мне казалось, выглядела девушка необыкновенно очаровательно, пусть и совсем непривычно.
Впрочем, самой гончей происходящее явно решительно не нравилось, судя по тому, с каким недоверием она рассматривала свое отражение в высоком старинном зеркале.
— Никогда не носила платья, — упрямо тряхнула головой Маргрит, оглянувшись на меня. Недовольство молодой волчицы разбилось о полнейшую непоколебимость упрямой альфы, которая не собиралась уступать. — Они непрактичные и неудобные, в них даже меч не спрячешь!
— Зачем тебе меч? — искренне удивилась я, едва сумев подавить невольный смешок, а после, покачав головой, решительно шагнула вперед. По каменному полу тихо зашелестела ткань длинного платья, и я, приблизившись к подруге, взяла ее за руку, крепко переплетая наши пальцы. По-прежнему недоверчивый взгляд карих глаз пересекся с лазурно-голубым. — Мы сегодня радуемся великой победе, в Минас-Тирите сегодня праздник. А на празднике оружие тебе ни к чему. К тому же, — заговорила я громче, увидев, что Маргрит хочет возразить, — я слышала, что Леголас тоже будет на празднике. Неужели, ты не хочешь, чтобы он увидел тебя такой красоткой?
Последняя фраза попала в точку, бледные скулы полыхнули лихорадочным румянцем, преобразившим симпатичное лицо, и всегда собранная и серьезная гончая как-то совершенно изменилась, не сумев сдержать изогнувшую губы улыбку. Командир отряда разведчиков словно испарился, уступая место молодой смущенной девушке, старательно отводящей загоревшиеся глаза.
— Подумаешь, будет он на празднике, — донеслось до меня тихое бурчание, за которым Маргрит пыталась спрятать охватившие ее эмоции. — И вовсе я не жажду с ним встретиться.
— Тогда, может, мне не стоит брать тебя на празднование? — невинно полюбопытствовала я, и тут же почувствовала, как молниеносно вскинулся волк подруги, взглянувшей на меня с искренним возмущением.
— Только попробуй!
Громкий, искренний смех все-таки сорвался с губ, как бы я ни пыталась его сдержать, надувшаяся гончая демонстративно отвернулась, заняв мое место у окна и выглядывая на улицу, а я, на мгновение прикрыв глаза, глубоко вздохнула, чувствуя, как знакомые умиротворяющие запахи наполняют легкие и заставляют дышать полной грудью. Теплое весеннее солнце светило необыкновенно ярко, но я все равно каждый раз заставляла себя всматриваться в далекий круг до рези в глазах, словно боясь, что все это только сон, и что я проснусь, а вокруг нет ничего, кроме выжженной серой пустыни и багряного Ока, сковывающего огненным взглядом каждую клеточку измученного тела.
Со дня страшного боя у Черных Врат прошло чуть больше месяца, за это время у воинов зажили раны, а города отстроились, возникая из пепла, и жизнь постепенно возвращалась в привычное русло. Люди, пережившие ужасы войны, искренне наслаждались миром, спеша жить и радоваться жизни, государства, в боях доказавшие свою лояльность и поддержку, продолжали помогать друг другу, оказавшись в одинаковых условиях, а редкие очаги орков, которые, сбежав из Мордора, рассеялись по Средиземью, выкашивались совместными усилиями троих народов, сплотившихся, как никогда. Лучшие разведчики Маргрит, отправленные в помощь следопытами Севера и Юга, прочесывали весь континент, заручаясь помощью эльфов и гномов, на землях которых до падения Саурона велись нешуточные бои, объединенные отряды патрулировали степи, леса и горы, вырезая остатки Черного Воинства и помогая тем, кто в помощи нуждался, а их предводители, позабыв о сне и покое, пытались сделать все возможное, чтобы привести в порядок положение вещей и разобраться с той разрухой, которая царила в мире после войны.
