Предугадывать опасность. Быть кимортом – значит, постигать. Знание даёт власть; власть рождает покой в сердце… Догадываешься, в чём разница между кимортом и обычным человеком?
Рейна вяло качнула головой.
– Простому человеку власть никакого покоя не даёт, – ответила за неё Тайра, появляясь неожиданно, как призрак. – Наоборот, такой пожар разжигает, что всей воды во всех реках не хватит, чтоб его погасить.
Алар обернулся так резко, что едва не упал.
– Ты вернулась.
– Куда я денусь, – ворчливо откликнулась она, избегая смотреть ему в глаза. Волосы её, заплетённые в тугую косу, были мокрыми, словно после купания. – Голову остудила и назад пришла… А ты ступай и поспи, на тебе лица нет.
– Но…
– Будет он мне тут ещё спорить! – рассердилась Тайра, упирая руки в бока. – Сейчас же пошёл и лёг! Разважничался, тоже мне – сильномогучий эстра, повелитель летучей доски, гроза усатых жуков!
Рейна захихикала в кулак. Тут уж ничего не оставалось, как сдаться; к тому же ноги и впрямь уже не держали, а мысли путались. Стоило только прилечь у костра и накрыться одеялом – и накатило беспамятство.
…очнулся он резко, словно от пощёчины.
Вокруг было темно – совершенно, непроглядно; вместе с ночью на землю опустился густой-густой туман, в котором увязали звуки. Костёр отчего-то погас; Тайра спала тут же, рядом, прикорнув рядом с Рейной прямо на её одеяле. Морт вокруг осталось до странного мало, точно она отхлынула – так волна от берега отступает незадолго до того, как накатывает исполинская волна.
«Может, померещилось?»
Стоило ему подумать это – и сама твердь вдруг покачнулась. Раз, два, три… Колебания, и без того едва заметные, быстро утихли, но следом что-то странное начало твориться с морт – она вдруг стала прибывать, прибывать, взметнулась почти до небес, а затем не то осела, не то растеклась по облакам. Потревоженные птицы метались в верхушках деревьев и кричали, и им вторило зверьё в чаще. Вскинулась Тайра, испуганно оглядываясь; Рейна тоже села, зевая.
– Землетрясение, – объяснил Алар сразу, чтоб их успокоить. – Опасности нет. Хотя кое-что тревожит, конечно.
– И что же? – буркнула Тайра и зябко поёжилась. – Уф, костёр погас, а ведь я дровишек-то довольно подложила…
– Вот это и тревожит, – ответил он. – Незадолго перед толчками морт схлынула, точно её оттянуло что-то.
– Киморт? – спросила Рейна и подползла поближе к нему, кутаясь в одеяло.
– Не исключено. Вот только зачем киморту тревожить недра… Впрочем, примерное направление я запомнил, а больше пока нам знать не надо, – сменил тему Алар, приметив неподдельный интерес в глазах у ученицы. – Вот доберёмся до Ульменгарма, обменяемся новостями с Тарри – это полдела будет; а целое дело – как попадём в Белый Город и сумеем поговорить с Телором. Без киморта, хорошо знакомого с Лоргинариумом, соваться на восток я не рискну.
«И не с вами двумя», – подумал он про себя, но вслух так и не сказал.
Отчего-то ему казалось, что ни Рейна, ни Тайра не согласятся отступить в сторону, а его отправить навстречу опасности, и в груди от этой мысли разливалось странное тепло.
Выдвигаться решили немедленно – перекусили наскоро, собрали вещи и тронулись в путь. Морт стёрла все следы, и через некоторое время никто бы уже не догадался, что у оврага, под холмом, маленький караван провёл целых два дня. В Свенне тревожно звенели колокола и метались огоньки по крепостным стенам: похоже было, что дружинники вернулись в город и попросили о помощи… А это значило, что скоро в окрестностях начнутся облавы – поиски неведомых опасных тварей, аномалий или вооружённых морт-мечами хадаров, ибо кому ещё под силу одолеть целый отряд всадников из самой столицы? И тут уже от чистого везения зависело, расскажет ли кто-то из свидетелей с ночного базара, как сперва дружинники похитили девочку, а затем в погоню за ними отправился эстра.
– Вряд ли, – пожимала плечами Тайра, когда об этом заходил разговор. – В тех местах стражу не любят. Да и пойдёшь ты, предположим, доложить обо всём, что видел. А тебя спросят в ответ: а что же ты делал, милый человек, на ночном базаре? Никак торговал беспошлинно, от лорги укрывался, дабы налогов не платить? Да ну.
Над опасениями-то она насмехалась, однако торопилась уйти подальше от города – и сторонилась широких дорог.
Чем дальше к северу, тем становилось холоднее. И темнее: чернела земля, гуще и темнее становился лес с примесью хвойника, чаще небо заволакивали тучи. Найти здесь ягоду или даже цветок было уже большой удачей, разве что прошлогодние плоды – обычно орехи – встречались ещё в избытке, особенно в глуши, куда не заглядывали даже хадары. На ночь приходилось строить теперь не простенький навес, а настоящую хижину, и стены укреплять морт… А однажды – перед самым рассветом – к лагерю вышла стая хищников, рослых, гривастых тварей, похожих на чёрных собак с тремя глазами. Звери издали посмотрели на костёр, но приблизиться так и не осмелились – и исчезли так же незаметно, как и появились.
На пятнадцатый день пути Тайра рискнула свернуть к городу на самой границе между Западным Лоргинариумом и землями, принадлежавшими лично лорге. Алар опасался немного увидеть свой портрет на столбах у колодца, где обычно вешали изображения особенно злобных разбойников, бунтовщиков и прочих опасных проходимцев, но пронесло.
Похоже, что его никто не искал – пока что.
Заглянув на пробу ещё в несколько деревень, Тайра отважилась выйти на основной тракт, ведущий к
