— Нет. Чтобы ты накинулся на него? Ни за что, — отрезала я.
— Тогда я увезу тебя силой, — сжал кулаки брат, — ты не в себе. Несешь какую-то влюбленную чушь. Ты не та Кира, которую я знал. Он промыл тебе мозги!
— Никуда ты меня не увезешь! — отрезала я и уверенно встретила его гневный взгляд. — Я больше не маленькая девочка, которой можно распоряжаться! Разве ты не видишь, что я счастлива? Мне хорошо здесь. Я рассказала тебе о своей жизни, чтобы ты передал это папе и попросил его не беспокоиться. Вам не нужно больше ездить по городам и клеить листовки.
— Тогда скажи, где ты живешь. Мы приедем в гости и хотя бы убедимся, что все так, как ты говоришь.
— Я не могу этого сделать. Костик, сам подумай. Я предала клан. Я ушла на сторону лекхе, и мне хорошо там. Если ты любишь меня, как сестру — прими это. Пожалуйста, — взмолилась я. — Ты же мой самый любимый брат. Мы всегда играли вместе, делились секретами. Я рада, что сегодня мне встретился именно ты, а не кто-то другой. Думаешь, я бы стала врать тебе, если бы меня здесь мучили или обижали? Да я бы уцепилась за возможность уехать с тобой!
И это была правда. Если бы Костик встретился мне раньше… хотя бы в тот день, когда я пыталась заговорить с женой наемника в туалете и не смогла этого сделать… если бы на месте той женщины оказался брат — я бы наверняка отправилась домой, переступив через первые отголоски любви к Ивару. Но мы с Костиком столкнулись слишком поздно для того, чтобы мне хотелось что-то менять.
Зато младший из братьев всегда был самым мягким и уступчивым. Я могла поклясться, что если бы на его месте оказался Коля — меня бы уже тащили в охапке к машине, несмотря на крики и сопротивление. До Костика еще можно было попробовать достучаться и переубедить.
— Ты должен за меня позаботиться о папе, — уговаривала я, — должен рассказать ему в позитивном ключе, как я живу. Отцу не нужно больше нервничать и страдать.
— Но он будет! — стукнул по столу кулаком брат. — Ты ушла с лекхе! Как можно не беспокоиться? Они же животные!
— Как мало ты знаешь о лекхе, — с сожалением вздохнула я. — Но у меня нет времени и сил тебя переубеждать. Да, я сама отказалась от вас. Если хотите — вычеркните мое имя из фамильного дерева. Просто… пусть папа не считает меня мертвой или замученной. Пусть знает, что я скучаю и люблю его, как и раньше. И… — я приложила руку к животу, — …может, новость о том, что станет дедушкой, порадует его?
Костик смотрел на меня, как на привидение. Я не стала торопить его и дала время подумать. Понимала, что ему нелегко примириться с услышанным. Мне самой потребовался не один день, чтобы принять свое положение. А уж для родных новость упадет как снег на голову.
— У тебя родится лекхе? — пробормотал брат.
— Я пока не знаю, кто родится, — постаралась улыбнуться я. — Возможно, ребенок будет таким, как я и ты. Вот, потрогай.
Я поднялась и подошла к брату. Взяла его руку и положила на свой живот. Малыш словно почувствовал прикосновение и принялся толкаться. У Костика в который уже раз открылся рот. Взгляд увлажнился.
— Ты станешь дядей, — напомнила я.
— Я… — он покачал головой, не находя слов.
— Не торопись. Не нужно прямо сейчас признавать этот факт. Просто знай, что я люблю тебя. Всех вас. Но мы вряд ли увидимся в ближайшее время еще раз.
Прощаться с братом ужасно не хотелось. Будь моя воля — я бы сидела в этом кафе до вечера и заставила бы Костика пересказать события каждого пропущенного мной дня в клане. Подробно описать всех до единого родных и однорукого дядю Мишу. Но Ивар, скорее всего, уже искал меня. Поэтому и без того краткая встреча с любимым братом подошла к концу.
— Пожалуйста, поверь мне, — попросила я, когда мы с Костиком вышли на улицу. — Я рассчитываю на твою помощь. Не говори, в каком именно городе меня нашел. Назови другой. Просто успокой наших и передай мои слова, чтобы не искали.
— Ты же знаешь, что у меня вряд ли это получится, — проворчал он, но мне показалось, что Костик начал понемногу оттаивать. Из его взгляда исчез прежний ужас.
— Получится, — кивнула я, — уверена, что все получится. Ты всегда доверял мне, а я — тебе. И сейчас тебе доверяю. Может, когда-нибудь я наберусь смелости, чтобы выйти на контакт с семьей. Но сделаю это сама и тогда, когда посчитаю нужным.
Он переступил с ноги на ногу, а потом порывисто и неуклюже меня обнял.
— Береги себя, сестренка. Я сделаю, что смогу.
— Спасибо, — глаза защипало, и я шмыгнула носом. — Мне так тебя не хватает… всех вас… но мне пора. Уходи первым и не вздумай проследить за мной.
Костик недовольно поморщился, развернулся и пошел прочь. Я смотрела в удаляющуюся спину брата и едва сдерживала слезы. На короткий миг словно вернулась в прошлое и ощутила себя в кругу семьи. Как же трудно было прощаться опять на неопределенный срок! Костик обернулся на перекрестке, махнул на прощание и скрылся за углом.
Вытирая мокрые и замерзшие щеки, я поторопилась вернуться к игрушечному магазину. Ивара увидела уже издалека. Он шел прямо на меня с пакетами в одной руке и листовкой в другой и выглядел разъяренным зверем. Прохожим приходилось шарахаться в стороны. Мое горло сдавило. Я причинила боль Костику, а теперь еще и Ивар наверняка подумал, что потерял меня.
Встретившись со мной взглядом, Ивар с облегчением выдохнул и замедлил шаг.
— Куда ты пропала?
— Заблудилась, — пожала я плечами. — Хорошо, что сообразила, как вернуться к этому магазину.
— Нам нужно уходить, — он показал мне листовку и оглянулся по сторонам.
Заметив беспокойство Ивара, я поняла, что не ошиблась, умолчав о встрече с братом. Это добавило бы ему лишних нервов. До Костика, похоже, удалось достучаться — значит, все в порядке.
— Конечно, пойдем, — я взяла мужа за руку, — самое необходимое мы купили. Приедем потом еще раз.
По жесту, которым Ивар смял листовку и выкинул ее в ближайшую урну, было похоже, что если и приедем, то теперь не скоро.
— А кто был тот мужчина в черном? — поинтересовалась я.
— Частный детектив. Мы работали с ним по одному делу, и у парня чересчур хорошая память на лица. Поэтому мне пришлось попросить тебя уйти.
— Это правильно, — согласилась я и на всякий случай оглянулась: вдруг брат решит передумать?
