Но Мишель, не глядя, оттолкнул ее:
— Я не дурак — с тобой спорить.
Гости дружно ахнули, когда Ласайента, грациозно скользнув за спину Андерса, провела его вокруг себя и неожиданно жестко вывернула кисть отца, заставив упасть назад. Не ожидавший такого поворота событий король, от резкой боли выпустил пальцы дочери и спиной влетел в портал, рухнувший на него сверху, как коршун на зайца. Сантилли слегка дернул ловушку на себя, давая жене возможность ускользнуть в сторону. Демонесса, дымным росчерком мелькнув по залу, остановилась рядом с мужем, изящным жестом поправляя идеальную прическу.
Опешивший Маярт завертел головой в поисках несостоявшейся добычи, а Найири раскатисто расхохотался, успокаивающе похлопав его по спине.
— Бетти, — окликнул Сантилли своего бывшего сенсея, удивленно хлопавшего глазами, и шаловливо поклонился, — огромное спасибо за уроки!
Невозмутимым остался только Таамир, но его вообще трудно чем-либо удивить.
— Даже не мечтай, — Сантилли обаятельно улыбнулся Гроосу, обнимая Ласти за талию. — Чтобы у меня жену украли!
Тот огорченно прищелкнул языком и удалился к группе сообщников.
— Да, — сокрушенно посетовал Таамир Эдингеру, — третья попытка.
— Мельчает молодежь, — поддакнул советник, — но неар ничего не светило. Тем более как-то так, — он поморщился, — без выдумки. Если уж у Саха не получилось, — тут дракон деланно вздохнул, — то и я позориться не буду.
Повезло Шону, сумевшему стащить почти невесомую белую накидку невесты, которую он и продал. Но ашурт пошел на принцип, выкупая ее, и в результате остался без новенькой яхты, ничуть о ней не сожалея.
Ласайента проснулась от ощущения невероятной легкости и счастья на плече мужа. Она лежала и слушала, как размеренно бьется его сердце. Так хорошо, и что она боялась? Чего боялась? Глупая. Девушка улыбнулась своим мыслям.
— Привет, Непоседа, — Сантилли провел ладонью по разноцветным мягким волосам и поцеловал ее в лоб. — Как тебе замужем?
— Неплохо, — Ласайента потянулась и приподнялась на локте. — Нормально.
— О! — удивился ашурт. — И это все? — он опрокинул ее на спину, начиная целовать.
Девушка смеялась и отбивалась, но все-таки сдалась на милость победителя, но тут в дверь постучали.
— Вы обедать идете? — крикнул Тьенси. — Все уже во дворе собрались, только вас ждем.
— Изверги, — буркнул император, с сожалением отрываясь от жены, — такое утро сорвали. Или не сорвали? — он загадочно посмотрел на нее и прошептал, начиная покрывать ее лицо поцелуями. — Подождут.
— И как это надевать? — Сантилли озадаченно оглядел нежно голубое платье, висящее на видном месте в гардеробной, и почесал бровь.
Рядом скептически хмыкнула Ласайента, замотанная в покрывало. Да-да, знаю: мы в крепости, а я — снаружи. Ашурт с трудом подавил желание подергать за вечно сползающую с ее груди ткань. Вместо этого он проскользил пальцами по разрезу прямой длинной юбки снизу вверх, мысленно прикинув, что начинаться он должен где-то от пояса не иначе, и именно это ему оч-чень понравилось. На этом все простое и кончалось: сквозь прозрачную ткань ассиметричных воланов, спускающихся с одного плеча и обегающих верх по кругу, загадочно просвечивал короткий корсаж с единственной лямочкой — платье оказалось костюмом, но проще от этого не стало.
— Ладно, я в душ, — тряхнула головой демонесса, — потом разберемся. В крайнем случае — джинсы натяну, — и сразу пригрозила мужу. — И не вздумай за мной ходить!
Он и не думал, но после пяти минут жалобного поскуливания и царапанья в дверь, она сама неожиданно распахнулась, обдав ашурта влажным теплом. В другое время Сантилли обрадовался бы открывшему ему великолепному виду, но растерянное лицо жены его остановило.
— Сан, — Ласайента жалобно посмотрела на него, начиная паниковать, — я ипостась сменить не могу.
— Зачем? — не понял Сантилли, машинально стирая капельки воды с ее лба, плавно спускаясь вниз, — Пугаешь только.
— Ну, — она покраснела, — Я… не могу по-другому… как-то… неудобно, — и залилась краской, поняв, что стоит перед ним совершенно обнаженная.
— Что «неудобно»? — ашурт удивился еще больше, перехватывая закрывающуюся створку, и тут до него дошло. — Ты что, каждый раз меняешь пол?
Пунцовая девушка виновато кивнула, продолжая упорно тянуть дверцу:
— А сейчас не получается.
Сантилли мгновение смотрел на жену, потом притянул ее к себе и положил руку на ее мокрый живот, к чему-то прислушиваясь.
— Боги! Нет! — с ужасом воскликнула она, пытаясь вывернуться.
— Да, — ашурт обнял ее, не убирая ладонь и чувствуя, как под ней разгорается беленькая звездочка. — Да. Это мы с тобой. Девочка моя, — он заглянул в ее несчастные глаза, — это мы с тобой. И теперь всегда вместе.
— Конечно, — она постаралась не заплакать, — все, как ты хотел.
— Не совсем, — Сантилли мотнул головой, заключая ее в кольцо рук, окончательно притягивая к себе и начиная покачиваться на месте. — Действуем быстрее. Я тебя хотел в парочку миров свозить. Там такая охота, ахнешь. Сколько у нас месяцев? — он прикинул в уме. — Должны успеть. Потом Мишель обещал еще что-то, не знаю. Так что, зайка моя, не задерживаемся, у нас куча дел. Нам тебя еще в это платье упаковывать.
— А единороги? — хмуро поинтересовалась Ласайента.
— А я про что? — Санти взял ее на руки и ненавязчиво шагнул в душ. — Времени в обрез, а она решила отношения выяснять.
— Папа с ума сойдет, когда узнает, — демонесса не заметила его маневра, занятая своими нерадостными мыслями.
— До меня сейчас дойдет окончательно, и я тоже сойду с ума, — смеясь, ответил ашурт и поцеловал ее в нос.
— И что? — возмутилась она. — Ты хочешь сказать, что охота накроется?
Они наивно полагали, что незаметно спустятся во двор и присоединятся к гостям, но как только Сантилли распахнул дверь, их встретили восторженные крики и свист столпившихся на галерее второго этажа и лестницы друзей.
Ашурт пробормотав: «Лишь бы без ласковых слов обошлось», — подхватил жену на руки и легко сбежал по ступеням. Не дай боги, кто-нибудь вспомнит, а мы уже внизу, а нас уже нет. Смущенная Ласайента, придерживая расползающийся разрез, ловила на ладонь лепестки роз, танцующие в воздухе, и чувствовала себя абсолютно счастливой и защищенной от всех бед. Санти прав — теперь они всегда вместе и ничто не разлучит их.
«Подумаешь — какая-то беременность, переживу», — беззаботно подумала она, прижимаясь к могучей груди мужа.
Двор встретил молодых солнцем, музыкой и цветами. Блестела вода в извилистом бассейне, пуская слепящие блики, сияла посуда на праздничных столах, благоухали розы, улыбались друзья.
