— Каэл, — позвала, наклонившись к уху. — Ты живой?
Знаю, вопрос глупый. Но, честно признаться, я слегка растерялась. Видимых повреждений на карни не наблюдалось, а состояние у него было похоже на шоковое. Я похожее видела как-то раз, когда стала свидетелем аварии на трассе. Водитель пострадавшего авто тоже никак не реагировал на внешние раздражители. Правда, при этом все пытался куда-то идти, внимания не обращая на собственную сломанную ногу.
— Маэх расай итаэх… — прошептал карни, а в следующий момент дернулся, заставляя меня неловко попятиться и усесться со всего размаха на пятую точку.
— Твою… — я даже выругаться толком не смогла от неожиданности. Клыки клацнули в паре сантиметров от моей шеи. Если бы не завалилась назад так неловко, быть бы мне меченной замужней дамой. — Ты что творишь? — наконец-то сумела выдавить я, влепив звонкую пощечину.
Карни изумленно затряс головой, в черные глаза постепенно возвращалось осмысленное выражение.
— Что..? — Каэл огляделся по сторонам, попытался вскочить, но со стоном осел обратно на пол.
— Ты живой? — повторила я вопрос, с которого все началось.
— Да. Чем это меня? — в голосе Каэла звучало легкое удивление.
— Без понятия. Я от шумовой гранаты вырубилась. Пришла в себя, когда ты уже троих уложил и сам прилег отдохнуть с ними рядом.
— Троих? — удивление проступило явственнее. — Не помню.
— Ладно. Вечер воспоминаний устроим потом. Сейчас тут ищейки со всего района будут. Встать сможешь? Надо уходить.
Кивнув, карни принялся подниматься. Медленно и плавно. Я не мешала. Приближаться, чтобы помочь, поостереглась.
— Стой. Гитара. И шляпа, — замер он в дверях, оперевшись спиной о косяк и придерживаясь рукой за противоположный.
— Ага. Это главное, о чем нужно сейчас беспокоиться, — фыркнула я, попытавшись пройти мимо перегородившего проход Каэла.
— Именно, — пройти мне не дали, перехватив за талию и развернув обратно в кабинет. — Гитара за стулом, шляпа где-то там валяется. Будь добра, — карни сделал приглашающий жест рукой, не отлипая, впрочем, от косяка.
Спорить мне с ним некогда. Поэтому послушно схватила футляр со злополучной гитарой, подняла с пола шляпу, мстительно отметив про себя, что она вся заляпана кровью. Шляпу жалко не было, она меня раздражала. А вот гитару прихватить — это правильно. Вспомнила, что именно в чехол с гитарой карни перепрятал мой сноп перед визитом капитана Боума. Все-таки, трава — важная часть головоломки. Как там жиппи сказал? У меня есть бездушник и шаман. И оба они как-то связаны с “лицом бога”. Жаль, нападавших допросить не успею — вой полицейской сирены уже слышен вдалеке. Подумав, прихватила свою сумочку.
— Уходим по пожарной лестнице, — скомандовала, решительно направляясь на выход. — Стой. Днев…
— Все есть, — не дал договорить мне карни.
Зыркнула на связанных мафиози, явно прислушивавшихся к нашему разговору, согласно кивнула. Нечего им знать лишнего. И так, думаю, они от меня не отстанут.
* * *
Уходили молча. Гитару я спихнула владельцу, шляпу он у меня сам отобрал. И нахлобучил снова по самые уши, невзирая на неаккуратные пятна крови. Да уж. Спрятал особую примету, называется. Это еще большой вопрос, на что прохожие обратят меньше внимания: на карни-шамана, кои редкость, однако, все-таки встречаются, или на подозрительного карни в окровавленной шляпе, шествующего в обнимку с босоногой дамочкой весьма потрепанного вида. Проходя мимо зеркала в приемной, я в него заглянула. Зрелище еще то. Прическа — взрыв на сеновале, помада и тушь смазались, юбка разорвана. Того, что я в зеркале высматривала — призрака Пэм — там не оказалось.
Уже в коридоре, наступив на очередной кусок стекла, на этот раз от разбитой двери, через которую нападающие проникли в мой офис, я сообразила, что стоило прихватить босоножки. Идти в них я бы все равно не смогла — я сейчас вообще ходить не очень-то способна, ибо умудрилась пропороть и вторую ногу тоже — но хоть какую-то завершенность образу “дама устали от высоких каблуков и прогуливаются, изящно помахивая орудиями пытки” они придали бы. Наклонилась, чтобы вытащить из пятки стекло, и заметила, что в россыпи поблескивающих в тусклом свете желтоватого потолочного светильника осколков один сверкает неправильно. Присмотревшись, поняла, что это не стекляшка вовсе. Кристалл. Плоский, с ноготь большого пальца величиной, с острой косой гранью и удивительно чистым металлическим блеском. Алмаз, но не ювелирный. Дорогущая штука. Такими пользуются высокооплачиваемые мастера по витражам и профессиональные воры, закрепляя их на специальных удобных рукоятках в качестве наконечника. Видимо, с его помощью и прорезали в стекле двери дырку, чтобы без лишнего шума подкинуть гранату. Спасибо мне, не имеющей привычки закрывать двери в кабинет: от входной двери “сюрприз” запросто докатился прямо к адресату. А потом, когда жертва оглушена, а эффект неожиданности использован по полной, можно и пошуметь в свое удовольствие, и стекло высаживая, и двери. Мстительно подумав: “Что упало, то пропало”, - я прихватила алмаз. Хорошая вещь, в хозяйстве пригодится.
Стоило мне выпрямиться и попытаться сделать шаг, как земля ушла из-под ног.
— Эй! — Что за вольности карни себе позволяет? Он же сам на ногах только что едва стоял!
— Хочешь оставить ищейкам четкие указания на то, где тебя искать? — черные глаза смотрели спокойно и насмешливо. Нет, все-таки, это какой-то неправильный карни. Не нравится мне растущее ощущение, что из нас двоих главный он. Просто иногда милостиво позволяет мне покомандовать.
Конечно не хочу. Он прав. Только отпечатков моей окровавленной пятки на полу коридора ищейкам не хватало для полного счастья. По ним уж точно можно будет проследить, куда мы направились. Пришлось смириться с передвижением на руках у Каэла. Честно признаться, ощущение не из приятных. Не из-за опасений, что уронит — карни приходил в себя стремительно, и от его давешней слабости не осталось и следа — просто… клыки меня его смущают. Всю дорогу до пожарной лестницы и дальше, на крышу, глаз не могла от них отвести. А этот нахал еще и скалился радостно, явно заметив, на что я кошусь.
— Поставь, — попросила, едва мы оказались на пыльной, плоской крыше здания. Вой полицейских сирен приближался, уже второе авто выворачивало на нашу улицу.
Карни послушно спустил меня на землю, отступая в сторону. Руки снова на груди скрестил. Ага. Перешел в режим ожидания. Право следующего хода предоставляется мне, кажется, значение этой его позы я уже разгадала. Оказавшись на своих двоих без дополнительной опоры, я пошатнулась, поморщилась от боли, но проситься обратно не стала. Не нежный цветок, не рассыплюсь от пары порезов.
Гадство. Не люблю, когда планы приходится менять. Все-таки, провозилась я слишком долго. Спуститься по пожарной лестнице и спокойно поймать такси, сделав вид, что просто мимо проходили, мы не успели. А значит, придется светить путь отхода, который был предусмотрен на самый-самый черный день. С другой стороны — куда уж чернее, чем нынешний.
Наша крыша — самая высокая в квартале. И самая удобная для игры в прятки: здание на момент постройки планировали оснащать лифтами, и однообразие плоской равнины крыши нарушено несколькими техническими постройками. В одной из таких, расположенной над пустующей шахтой лифта, я и оборудовала маленький тайник. Не то, чтобы я всерьез когда-либо рассчитывала им воспользоваться, но детская привычка дала о себе знать. Были в моей жизни времена, когда убегать и прятаться приходилось помногу и разнообразно.
Комплект неброской одежды: брюки, блуза, плащ, мягкие ботинки на плоской подошве. Револьвер, пара коробок с патронами, немного налички. Все, что может понадобиться уважающей себя девушке на черный день. Обувь и плащ натянула первым делом. Не икона стиля, но все же буду смотреться не так подозрительно, как босиком и с разорванной почти до пояса юбкой. В ботинках сразу стало мокро, но мягкие стельки и тугая шнуровка немного притупили боль от порезов. Подумав, протянула револьвер Каэлу. Мой любимый ствол покоился на дне сумочки, которую я благоразумно прихватила. Так что оружием могу и поделиться. Насмешливая ухмылка была мне ответом. Карни даже не дернулся взять предложенное оружие.
