— Есть муж?
От неожиданного вопроса Айла растерялась, а от пристального, давящего взгляда зубы опять начали выбивать чечетку.
— Н… да! Да есть!
Суровое лицо мужчины стало ещё угрюмее.
— И детёныши?
— Эм… Дети? Двое! Они ждут…
— Ложь, — прищурился Кайрон. Айла попятилась. — Стоять! — и ноги приросли к полу.
— У меня есть жених… — сдалась Айла, но ее правда подействовала на мужчину ещё хуже — он весь напрягся и шумно задышал. В глубоко посаженных глазах мелькнули багровые всполохи.
— Теперь нет, — обнажил клыки варвар, — ты моя пара. Навсегда.
Опять пара?! Да что же это такое?
— Самка, которую выбирает волк, — ответил на ее мысли. — Только один раз и до конца жизни.
Дурнота подкатила к горлу. Айла пошатнулась, и тут же была схвачена в крепкие объятья.
— Пусти… — захныкала, упираясь ослабшими руками в широкие плечи, — я не хочу….
Варвар опять что-то заворчал, ткнулся носом ей в шею, жадно, со стоном втягивая воздух. Нюхал ее как животное, стискивая до хруста в ребрах.
— Моя пар-р-ра, — шептал, тиская и поглаживая, — Такая вкусная… Такая нежная… Твой голос, губы… они сводят с ума!
— Нет… нет!
Но что мужчине ее трепыхания! Отстранившись, он окинул ее затуманенным взглядом.
— Мы ложимся спать, — объявил варвар, — раздевайся!
Глава 11
Айла лежала ни жива, ни мертва. Голова кружилась от слабости, глаза слипались, но она никак не могла заснуть. Всего в полуметре от нее находился варвар. Который… спал. Даже посапывал! В то время как она отсчитывал каждый вдох.
Девушка осторожно пошевелилась и опять замерла. Все происходящее напоминало какой-то извращённый балаган. После истерики, которую она закатила, и догонялок по всей комнате, варвар лично вытряхнул ее из штанов. Но вместо того, чтобы наброситься и отыметь до потери сознания, просто подхватил на руки и отнес в кровать, а сам устроился рядом. И даже рубаху, вполне себе длинную, стащить не попытался!
— Оборотни не насилуют самок! — ворчал, сверкая своими невозможными глазами. — Спи! Тебе нужен отдых. Ты встревожена и не слышишь меня. Утром поговорим.
Его слова казались издевательством, особенно после того, как на пол полетела и его одежда. Но прошла минута, другая, потом угли в камине совсем потускнели, погружая дом и голого по пояс мужчину во мрак, а ее так никто и не тронул! Айла опять заворочалась. Она боялась оборотня до трясучки, но почему-то память настырно воскрешала те мгновения, когда впервые перед ней очутился обнаженный дикарь.
Сильные жилистые руки, широкий разворот плеч, могучая грудь. И между ног… Айла прикусила губы, чтоб не застонать. Впервые она видела мужское естество. Неудивительно, что в единственную ночь с Кельвином ей было так больно. Хотя, кажется, варвар был все-таки больше…
— Ты долго будешь ёрзать? — прозвучало в ночной тишине.
Тело сделалось совсем каменным, а сердце прогрохотало о ребра первые панические мелодии. Послышался усталый вздох.
— Айла…
Она чуть не подпрыгнула из положения лёжа. Вкрадчивый, бархатный голос совсем не походил на жуткое рычание, словно по сгибу локтя провели мягким мехом ширшола. Мурашки пробежалась вдоль позвоночника.
— Я не возьму тебя силой.
В темноте она не видела мужчины., только слышала глубокое и ровное дыхание. И больше ничего. Он не пытался ни обнять ее, ни устроится между ног.
— Я не возьму тебя силой, — ещё раз мягко повторил он, — просто спи. Тут довольно места на двоих. Смотри, я даже не касаюсь тебя.
— Не могу, — прошептала она, — Можно мне хотя бы … в другую комнату?
— Она не даст защиты. Даже если я сейчас убегу на другой край селения, то при желании поймаю тебя на десятой минуте охоты.
А то она не понимала! Хлипкая дверь не преграда такому, как он.
— Это самая удобная и теплая кровать в доме, — продолжал варвар, — а из лежанки в соседней комнате я вырос еще на шестнадцатой весне. Спи.
И, пока Айла судорожно решала, что возразить, бессовестно спокойно добавил:
— К тому же ты моя пара. Чем быстрее мы привыкнем друг к другу, тем лучше.
Айла стиснула зубы, чтобы не разреветься.
— Я не хочу быть парой. Я хочу до… домой…
Все-таки она расплакалась. Глуша позорные всхлипы в ладонях, ждала ругани или того, что так упорно навязывал рассудок. Это все обман. Жестокая игра, где мужчина просто даёт мнимую безопасность, чтобы потом одним жестоким ударом искрошить ее в пыль. Сломать, вывернуть наизнанку и превратить жизнь в ад на земле. Ведь больнее всего — когда не ждёшь подвоха. И не важно, что сейчас ей никто не лезет между ног. Она какая-то пара! И жажда в мужских глазах не оставляет места фантазиям, зачем она лежит в кровати. О, видел бы ее Кельвин… Не простил бы! Ни за что!
Воспоминания о женихе горькой влагой обжигали щеки. Как же стыдно! Айла сама не понимала почему, ведь будь ее воля, сейчас бежала бы прочь из поселения варваров даже в одной тонкой рубашке, но все равно в груди болезненно сжималось, стоило вспомнить, с каким ожиданием смотрел на нее Кельвин, отдавая кольцо. Которое осталось где-то в лесу, в самом дальнем кармашке серой холщовой сумки. И ее родители… Бедная, бедная мама и отец! Каково им сейчас! Встречать день, не зная, жив ли твой ребенок?
Как ее сморил сон, Айла не помнила. Просто на следующий всхлип не осталось ни сил, ни слез и она провалилась в мягкую, рычащую темноту.
***
Эта была самая кошмарная ночь в его жизни. Лежать рядом, но не сметь коснуться… Кайрон бесшумно вышагивал перед кроватью, на которой спала Айла. Всклоченные темные волосы разметались по подушке, чуть опухшие губы приоткрыты. Волк сходил с ума. Злился на его вину перед парой, что теперь так рьяно не желает быть с ним. Конечно, самка испугана! Да после такого чудо, что она вообще смотрит на него! Сердце болезненно сжалось. Больше, чем понимать свое влечение к самцу, ему претило осознавать, что по его глупости девушка могла пострадать намного сильнее.
Кайрон остановился, с силой сжимая кулаки. Как мужчина, он по-прежнему был возмущен, что Айла — человек. И все же его недалекость принесла мучения женщине. Нет, больше она не пострадает! Он исправит свою ошибку, и прежде всего терпением и заботой покажет, что ей нечего бояться.
Но слова сейчас бесполезны. За своим страхом девушка просто не слышит его! К тому же ее не зовет запах, не изматывает желание слиться с избранником в одно, наполняя воздух жаркими стонами и ароматом близости двух обнаженных тел.
Мучительное давление в паху усилилось. О, как же хотел он лечь между девичьих ног! Задрать тонкую рубашку и одним толчком погрузится во влажную, тугую плоть. Наполнить ее своим семенем, оставляя запах глубоко внутри нежного лона. Пока Айла спала, Кайрон не удержался и очень деликатно обследовал свою избранницу. Девушка была худа, но некоторая костлявость не могла испортить изящества тонкой талии и хрупкости плеч. Ее кожа была нежна, а бедра развиты достаточно, чтобы привлечь мужчину.
Кайрон вновь бросил тоскливый взгляд на спящую девушку. Хороша все же! Чудная кожа, стройность, что так пленяет сердце, и, конечно, губы… Дивные, самые сладкие! У него не было ни полшанса противостоять своему зверю. Словно почувствовав его жадный взгляд, самочка заворочалась. Тонкая рубашка совершенно задралась, отрывая вид на упругие дольки ягодиц. Нет, он просто не смог сдержать стон! Во сто крат было легче, когда девушка мерещилась ему самцом. А теперь? Где найти сил, когда искушение совсем близко? И пахнет так сладко…
Айла опять перевернулась с боку на бок, вздохнула и открыла глаза. Сонная нега испарилась из них быстрее, чем капля воды, попавшая на раскалённый камень.
Коротко вскрикнув, самка юркнула под одеяло, лишая его возможности любоваться на девичьи прелести.
— Вставай. Тебе надо поесть.
Голос хрипел и ломался. Девушка коротко глянула на него, потом вниз…
— Ох! — еще больше сжалась самка, заметив его возбуждение. Маленькие ушки вспыхнули. Кайрон поспешил отвернуться.
