— Это правда, — подтвердил Улл. — Задача торнианского самца привлечь внимание самки.
— Привлечь ее внимание? — Триша нахмурилась, услышав это. — Я ничего не понимаю.
— Мужчина должен уметь доказать женщине, что он может должным образом защитить и обеспечить ее, прежде чем она даже подумает о том, чтобы соединиться с ним, — объяснил Улл. — Если она все же решит соединиться с ним, то самец должен продолжать осыпать ее дарами, чтобы она не оставила его ради кого-то другого, прежде чем представит ему потомство.
— Подожди, ты имеешь в виду, что если одна из ваших самок согласится соединиться с мужчиной, она может просто уйти от одного в любое время, когда захочет, к другому мужчине?
— Да, она может оставить самца по любой причине, забрав с собой все, что он дал ей, до тех пор, пока она не зачала его потомство. Если она зачала, то самка должна оставаться с самцом до тех пор, пока не появится потомство. Но после появления потомства она может либо двигаться дальше, либо продолжить остаться с ним. Если потомство — самец, то положение самца закрепляется, и его родословная будет продолжаться. Если она представляет самку, его положение повышается, соответственно и ценность самки повышается.
— Ее ценность? — Триша не могла поверить, что Улл сказал это.
— Самка, которая уже представила самку, очень востребована другими самцами. Из-за этого она может потребовать за это еще дары, все, что захочет.
— И ребенок… ну то есть отпрыск, — поправила опять себя Триша. — А что будет с ним, если она выберет другого мужчину?
— Разумеется, он остается со своим манно, — сказал он, бросив на нее взгляд, который должен был бы быть очевиден.
— Ваши женщины просто берут и оставляют своих отпрысков? — ей было трудно поверить, что торнианские женщины регулярно бросают своих детей.
— Да, — ответил он ей. — Торнианские самки редко контактируют со своими отпрысками, как только те появляются на свет.
Триша не сомневалась, что Лиза никогда бы так не поступила.
— Но Лиза…
— Приняв титул Королевы, она признала Короля Грима своим единственным мужчиной. Потомство, которое она носит — женского пола, и он принял двух других ее молодых самок как своих собственных.
— Карли и Мики, — подсказала Триша.
— Кто? — спросил он, хмуро глядя на нее.
— Имена двух молодых самок Лизы — Карли и Мики, — повторила она их имена.
— Да, я знаю, — признал Улл. — Итак, у Короля Грима будет три молодые самки, и теперь ни один самец не посмеет оскорбить его, опасаясь, что тот лишит его своих самок.
Кое-что из этого показалось Трише знакомым, Лиза, должно быть, включила это в программу, но все же, во все это верилось с большим трудом. Будем надеяться, что она не упустила другой важной информации.
— Значит, твой отец, манно, — поправила она его, — будучи лордом, сумел привлечь четырех самок и продержать их достаточно долго, чтобы получить потомство от каждой из них? — спросила она, возвращаясь к разговору об Улле. Ей было бы легче вести переговоры, если бы она знала его лучше, но не потому, что он был ей лично интересен, по крайней мере, так она себе говорила.
— Нет, — коротко ответил Улл.
— Но у тебя же есть братья, — заметила она, хмуро глядя на него.
— Нас всех представила одна и та же женщина, — неохотно признал он. — Наша мать отказалась оставить нашего манно, хотя многие пытались ее переманить… и до сих пор это делают.
Триша не понимала, почему Улл так смутился.
— Твоя мать, похоже, удивительно сильная женщина. И твой манно тоже.
— Они оба были эгоистами… — отрезал он.
Триша откинулась на спинку дивана, не в силах поверить, что Улл только что сказал это.
— Как ты можешь так говорить?!
— Потому что это правда, — прорычал он. — Есть и другие мужчины, которым нужен ее дар, особенно после того, как она представила моему манно второго самца. У нее не было причин оставаться больше. Она должна была выполнить свой долг и позволить другим мужчинам иметь потомство. Вместо этого она снова забеременела.
Отвращение в голосе Улла было настолько шокирующим, что Триша не знала, что ответить. Ее мать всегда выступала против условностей, отстаивала то, что хотела и кого хотела. Для этого требовалось невероятное количество силы и стойкости. Триша знала, потому что ее собственная мать сделала то же самое, и Триша была благодарна за это, но Улл, очевидно, не был таким.
— Ну что ж… Возможно, — Триша наклонилась вперед, чтобы зарычать, — Эбби правильно сделала, что не выбрала тебя.
— Что??? — Улл нахмурился, не понимая, что она хотела этим сказать.
— Я сказала, что Эбби поступила правильно, выбрав твоего брата, а не тебя. Ты — один из самых недостойных, непригодных мужчин, которых я когда-либо имела несчастье встретить, — ее голос становился все выше и громче с каждым произнесенным словом. — Я понятия не имею, почему ваш Император послал сюда такого, как ты, чтобы вести переговоры о женщинах, потому что я могу сказать тебе прямо сейчас, что ни одна земная женщина никогда не согласится «присоединиться» к тебе, если ты так думаешь о своей собственной матери! А теперь убирайся к черту из моей комнаты!
* * *
Взглянув на выражение лица Улла, когда тот вошел в центр управления кораблем, Верон спросил:
— Что произошло?
— Я не понимаю женщин, — проворчал Улл, опускаясь в одно из кресел.
Верон вздохнул и, нажав несколько кнопок для перевода «Искателя» в режим автопилотирования, сел рядом с Уллом. На «Искателе» было очень мало Торнианцев, так как Рэй не хотел рисковать тем, что кто-то из воинов может попытаться предъявить свои права на одну из земных женщин без их согласия. Это облегчало Верону разговор с Уллом в помещении, которое обычно было полно воинов.
— Я не уверен, что хоть один мужчина когда-нибудь полностью поймет их, будь то торнианец, кализианец или землянин.
— В них нет никакой логики, — пробормотал Улл.
— В каком смысле? — спросил Верон, искренне интересуясь мыслями другого мужчины.
— Она расспрашивала меня о моей семье, о моих братьях, о том, как мы соединяемся, и когда я рассказал ей все, она расстроилась. И выгнала меня!
— Ну, как представительница Земли, я уверен, что она просто пытается понять различия между нашими культурами, поэтому она понимает, с чем столкнутся земные женщины, если они согласятся присоединиться к нам. Ты ведь сообщил ей о том, что сейчас уже все меняется, верно? То, что мы больше не заставляем наших самок уходить от самцов, и их это устраивает?
— Нет, — буркнул Улл.
— Что? Почему? — воскликнул Верон.
— Мы не успели перейти от темы о моей семье и того, почему у меня так много братьев.
— И это ее расстроило? — удивился Верон, потому что, судя по тому, что он слышал, все остальные земные женщины поддерживали решение леди Исиды остаться с лордом Орионом, хотя многие торнианцы избегали их общества за это на протяжении многих лет. Даже Император объявил перед Собранием лордов о своей поддержке этой пары.
— Да, и я не понимаю почему, особенно когда я сказал ей правду. Так не должно быть, моя мать должна была соединиться с другим самцом.
При этих словах глаза Верона расширились.
— И эта та правда, которую ты ей рассказал?! Что мы заставляем наших самок покидать самцов? Что именно этого мы будем ожидать и от земных женщин?
— Нет. Я рассказал Трише, что они сами выбирают, кто будет их следующим мужчиной.
Верон вскочил со стула, сжимая кулаки.
— Скажи мне правду, Улл! Ты намеренно пытаешься сорвать эту встречу, чтобы у наших воинов была причина напасть и завоевать Землю?
— Что?!!! — Улл потрясенно посмотрел на капитана императорской стражи и отрицательно покачал головой. — Нет! Конечно же, нет!
Глаза Верона сузились, когда он попытался оценить ответ Улла. Он был наслышан об этом мужчине, слышал о нем впечатляющие вещи, но этого и следовало ожидать от первого потомка лорда. Он также слышал, что Улл был недоволен, когда леди Эбби выбрала его брата и ясно дала понять, что Янир будет ее единственным мужчиной. И все же Улл помог Яниру привести в порядок место, которое теперь называлось Дом Джеймисон, и он проделал выдающуюся работу, судя по всему. Так почему же он делает все, что в его силах, чтобы вывести из себя представителя Земли?
