Что же касается сегодняшних похождений — ту их часть, которую я видела — совершенно точно не стоит афишировать!
Внезапно, уже в который раз за день, Сандер бросается мне на выручку. Сам, совершенно добровольно принимается рассказывать о том, что происходило до моего прихода в этот мир.
Как Лия Клерр самоотверженно трудилась. Как постилась. Без передышки шагая от мирянина к мирянину, с любовью принимала отказы. Желала доброго здравия и тем, кто покупал творения магов, и тем, кто отказывал, и тем, кто срывал на служителях скверное настроение. Из-за этого ее непрестанно благого настроя, из-за неуемной отдачи наши ситы заметно полегчали, серебряный браслет щедро пополнил запасы магии у мирян, а кошель ощутимо пополнился золотыми талами.
Однако, продолжает Сандер, в какой-то момент произошло непоправимое. Он выдерживает долгую драматическую паузу. Точнее, очень долгую и очень драматическую. Уверена, Смоктуновский бы оценил. Скорбно вздыхает, а затем с горечью произносит:
— Мы натолкнулись на черных стражей.
От этой новости капитан в буквальном смысле скрежещет зубами. Он сразу понимает, что браслет наш опустел, как закрома у голодной мыши. Получается, Сандер только что взял удар на себя. Не только прикрыл меня, но и так умело подтасовал колоду правдивых фактов, что практически не соврал капитану.
Помимо того, что меня прикрыл, парень еще и продемонстрировал: здесь все обращаются друг к другу на ты. Вот бы я попала, если бы по земной привычке начала выкать умудренному сединами старцу!
Надо отдать ему должное, сир Крамер быстро приходит в себя. Наверно, уже привык к подобным новостям и освоил нелегкую науку эмоциональной саморегуляции. Он строго спрашивает:
— Думал ли ты о причинах, по которым вас постигло это гор… эта неприятность?
— Конечно, капитан. Весь оставшийся день только об этом размышлял.
— И?
— Причина подобных событий — в том, что я роптал на свою сестру. Мне хотелось, чтоб она чаще отдыхала, больше спала и принимала еду, которой добрые мирянки пытались нас накормить. Сир, я виноват в том, что мы пришли к тебе с пустым браслетом. Признаю и раскаиваюсь.
Боже, как все это несправедливо! На его месте должна быть я! Если кто тут и виноват, так это я!
— Сир, не слушай его! Брат делал все, что в его силах. Это я жаловалась на тяжкую судьбу и… — на этом капитан меня беспардонно прерывает.
— Лия, твое стремление защитить брата и взять вину на себя — разумеется, понятно. Это в который раз доказывает твое добросердечие. Но мы все знаем, что истина дороже, — вот так запросто обвинив меня во лжи во спасение, он поворачивается к Сандеру и продолжает, — Что ты собираешься делать в знак раскаяния, брат?
Приосанившись и бросив на меня мимолетный взгляд, мой друг торжественно заявляет:
— Готов добровольцем отправиться на служение к шуйцам.
— Похвально. Там необходимы такие смельчаки, как ты. Я сообщу об этом Верховному. К тебе же, Лия, у меня есть отдельный разговор. Отойдем в сторону!
— Слушаюсь и повинуюсь, капитан.
По серьезным лицам вдруг понимаю, что эту шутку никто не оценил, так как мои слова принимают за чистую монету. Подобные отношения все больше попахивают армией и муштрой, а, если честно, я никогда не завидовала израильтянкам с их обязательной воинской службой!
Встаю, отряхиваюсь от вероятной грязи и отправляюсь с капитаном наружу — в то самое местечко, где мы только что разговаривали с Ардо.
— Я знаю, что твой жених предложил тебе поездку во Фрию, чтобы познакомиться с родителями, — капитан решил сразу взять быка за рога. — Ты имеешь право согласиться. Но при этом должна знать, что и я, и верховный маг против.
— Почему, сир?
Он пожимает плечами.
— Это же очевидно. Мы на грани войны. Уже сейчас все дороги между странами перекрыты. Пропускные пункты забиты народом. Пускают только тех, у кого в порядке документы и есть веская причина для перехода.
— Разве знакомство с родителями жениха — не веская причина для поездки?
— Нет. То есть да. В каком-то смысле. Но главная причина даже не в том. В любой момент границы закроют окончательно, и тогда возвращение в Левию станет почти невозможным. На данный момент ты единственная способна полноценно восполнять ресурсы энергиуса в Храме. Прочие служительницы… В общем, своим отъездом ты поставишь под угрозу и процветание Храма, и благополучие Левии.
Ауч. Вот как! Опускаю глаза, чтобы не выдать своего потрясения. Меня, похоже, давно избрали на роль жертвенного агнца. Личное счастье Лии Клерр никого особо не волновало, включая и ее саму! Лишь бы исправно заправляла баки и прилежно смазывала маслом вращающиеся шестеренки в огромной махине пресловутого Храма. Что же… Перчатка брошена! Принимаю ваш вызов, капитан.
— Я готова остаться, хоть это и не входило в мои намерения. Но взамен прошу отпустить Ардо повидать своих родителей.
— Взамен?! — он ошарашен. Молчит. Не ожидал, что у бессловесной доныне послушницы окажется собственное, озвученное вслух желание. — Ты знаешь, что это против правил. Не ожидал таких просьб от тебя, всегда и во всем преданной делу!
— Если ты настаиваешь на соблюдении правил, сир, мне придется последовать за женихом во Фрию. Разумеется, не хотелось бы огорчать ни высшего мага, ни тебя. Однако и Ардо необходимо уберечь от левийских патриотов, видящих врага в каждом, в ком течет фрийская кровь.
— Ты радеешь о собственных мелочных интересах, когда твоя родина на грани войны?! — на этих словах лицо моего собеседника вытягивается, превращаясь в суровую, ледяную маску. Где-то в области позвоночника по коже бегут испуганные мурашки, но я усилием воли задвигаю свой страх куда подальше.
— Жизнь жениха — не такая уж и мелочь для меня, сир. Впрочем, в чем-то ты прав. Судьбы служителей — ничто перед судьбами стран и народов. А значит наше с Ардо отсутствие Левия даже не заметит.
Капитан внимательно рассматривает мое лицо. Пытается, наверно, выцепить черты мягкой, как глина, послушной Лии среди моих дерзких высказываний. Не получается. Нехотя заявляет:
— Ну, да ладно! Я уверен, что в такой отчаянной ситуации одно исключение можно сделать и Верховный не будет против. При условии, разумеется, что это исключение останется в тайне. Это все?
— Да, сир. Спасибо.
Он решительно направляется обратно в пещеру и я семеню следом. Ловлю на себе пытливый взгляд Ардо и мрачноватый Сандера.
Капитан присаживается у костра. Достает из своей сумы помятые темно-желтые бумаги и размашисто выводит на верхней странице строчку за строчкой. Затем вынимает из малюсенькой баночки сургуч, и тщательно прикладывает к нижнему углу бумаги. Торжественно протягивает лист озадаченному Ардо и заявляет:
— Пропускная грамота выдается служителю Ардо Кроу по убедительной просьбе невесты Лии Клерр. Твоя поездка к родителям во Фрию будет протекать под протекцией Верховного Мага. Однако все, здесь присутствующие, обязаны сохранить это в тайне.
Мужская составляющая нашей четверки — все, как один, хоть и с разным выражением лиц, особым образом складывают пальцы правой руки, левую прижимают к груди и произносят в унисон:
— Клянусь.
А потом выжидающе смотрят на меня. Встрепенувшись, я поспешно, кое-как повторяю этот жест и выдавливаю из себя то же слово:
— Клянусь.
С трудом давлю улыбку. Братство бесконечных тайн, ей-богу! Теперь бы еще не забыть, от кого какие секреты полагается оберегать! Как говорил один умудренный опытом человек: «чтобы врать, нужно иметь отличную память». Надеюсь, моя карта памяти такое сдюжит!
Глава 8
Капитан, важно нахохлившись, утверждает: раз наша с Сандером миссия провалена, мы обязаны немедленно вернуться в Храм. Восстановить силы для новых свершений, а также, как и полагается, провести некоторое время в комнатах для раздумий. Ардо же может хоть сейчас отправляться во Фрию. Причем «во Фрию» в исполнении капитана звучит почти, как «ко всем чертям!»
