подарю, что не унесешь!
Парень, схватив с подоконника сумку, под смех друзей бросился наутек. Я посмотрела вслед Алесии и, развернувшись, осторожно пошла дальше. Сжимая кулон, прислушивалась к ощущениям, а сама размышляла о том, выполнит ли Хансэн обещание.
Муж сказал, что сегодня вернется пораньше.
Мне очень хотелось поговорить с кем-нибудь, и чтобы в разговоре не присутствовало имя принца. Ноги будто сами понесли меня к зимнему саду.
Настроения не было. Вчера муж так и не пришел, хотя я прождала его до полуночи. Соседка разбудила еще до шести, — Меан собиралась на утреннее занятие по пробуждению сил. Так как посещение было необязательным, то я пропускала эти уроки. Во-первых, можно чуть дольше поспать, а во-вторых, не верилось, что во мне вообще присутствует магия.
Обычно после ухода соседки я сразу засыпала, но сегодня сон не шел, даже такой, беспокойный, со странными картинками чужих комнат и ощущением, будто это все реально. В голову лезли мысли о наших с Хансэном отношениях. Я переживала, что после случившегося на свадьбе муж стал избегать меня… Поворочавшись полчаса, решила посетить зимний сад. Но и среди красивых цветов легче не стало.
Откинувшись на спинку скамьи, я закрыла глаза, и по щеке скользнула слеза. Как же надоело преследование тер Орнанда, как же утомили издевки сокурсников… И тем более сокурсниц! Только здесь удавалось расслабиться, не скрывать эмоции под маской невозмутимости и не делать вид, будто меня не задевают их сплетни. Теперь редко кто нападал в открытую. Но эти постоянные шепотки… Может, Алесия права, и все прекратится, стоит начать встречаться с Вилайном? Никто не посмеет мне вредить, а сам принц охладеет сразу, едва перестану «изображать недотрогу»?
Вот только ничего я не изображала! Видеть его не могу. И не хочу! Потому что каждый раз перед внутренним взором мелькают стыдные картинки. И чувства, которых я не должна была испытывать… изменяя мужу.
Ощутив прикосновение к щеке, вздрогнула и посмотрела на брюнета, который осторожно стирал мои слезы цветком черной розы.
— Ты пришел, — вырвалось прежде, чем успела сдержать слова.
— А ты меня ждала? — приподнял он бровь и, вручив мне влажный от росы цветок, уселся на другой конец скамейки. — Надеюсь, не сидела здесь всю ночь?
— Нет, конечно, — тряхнула я волосами и улыбнулась. — Но вчера приходила.
— И чем я так тебя заинтересовал?
— Хотела спросить, — я сразу перешла к делу, — что входит в замораживающее зелье.
— Зачем тебе? — удивился Иллар и ухмыльнулся: — Заморозить всех обидчиков тебе не удастся.
— Нет, — покачала я головой и на миг представила, как сплетницы при упоминании моего имени покрываются корочкой льда. — Оно ведь похоже на омолаживающее? Или нет? — Маг посмотрел с недоумением, и пришлось пояснить: — Профессор Хорс не стал отвечать, а в учебниках первого и второго курса я этого не нашла. Значит, это…
— Третий, — подтвердил он мою догадку.
— А в вашу библиотеку меня не пустят, — огорчилась я и снова посмотрела с надеждой: — Ты мне скажешь?
— Отличается незначительными расхождениями в пропорциях, — задумчиво ответил он. — И вместо цветов душицы используют корни заланы. Но достать это растение непросто, оно весьма редкое. И дорогое.
— И никак не могло оказаться в наборе для первокурсников?
— Знаешь, — тихо рассмеялся Иллар, — Хорс порой такой рассеянный! А в лаборатории у него есть такие травы, о которых другие лишь слышали.
Я кивнула, понимая, что скорее всего не виновата в произошедшем. В мой набор какой-то неприятной случайностью затесалась редкая трава, которая все испортила. Возможно, так же получилось и на вступительных экзаменах. Но как доказать это?
Я снова закрыла глаза, вспоминая все, что делала на уроке. Досконально обрисовывала растения, которые добавляла в кипящую воду. Не было там корешка! Или был?.. Ох, я не знаю. Лишь в один момент колба взорвалась, а беловатый эликсир разлился по мгновенно обросшем инеем столу.
— А, может… — встрепенулась я и осеклась.
Иллара в зимнем саду уже не было. Покрутив в пальцах розу, я вздохнула и поднялась. Ушел, а я даже спасибо не сказала. Не только за ответ на вопрос, но и за то, что в эти редкие минуты общения я забывала, как несчастна. И что хотела бы называть его другом, если нет возражений…
Пожав плечами, я направилась к двери. Надо вернуться в комнату за сумкой и идти на занятия. Первым уроком сегодня лекция по истории магии, и опаздывать нельзя. Профессор Грэтч этого терпеть не мог.
Но в комнате меня ожидал сюрприз.
Для разнообразия — приятный!
— Хансэн! — обрадовалась я и бросилась к мужу.
Он выглядел невероятно уставшим, но при виде меня на бледном лице мелькнула улыбка. Я прижалась к мужской груди. Вдохнула любимый аромат его духов. Ощутила стук сердца и так необходимое присутствие близкого человека. За эти дни я ужасно накрутила себя! Решила, что он избегает, что не хочет видеть… А у Хансэна просто было очень много работы.
— Я скучал, — целуя меня в макушку, признался муж.
— Я тоже, — счастливо выдохнула я и обняла его сильнее.
— Ай! — он отпрянул и, подняв мою руку, потемнел лицом. — Что это?!
Я посмотрела на окровавленный стебель розы и вздрогнула. От радости долгожданной встречи совершенно забыла о цветке, шипом которого уколола мужа.
— Прости, я не хотела тебя поранить…
— Что это, я спросил? — удерживая меня за запястье, ледяным тоном повторил любимый.
Глаза его сузились и сверкнули гневом, совсем как раньше. Я примирительно улыбнулась, решив, что он просто ревнует. Потому пояснила:
— Утром я ходила в зимний сад. Эта роза…
— Черные там не растут! — безапелляционно заявил он.
— Нет же, — возразила я. — Там их много. Сам можешь проверить.
К горлу подкатила удушливая волна. Меня затопили обидные слезы, сквозь пелену которых я непонимающе смотрела на мужа. Да что с ним? Всего лишь роза.
— Проверю, — процедил он. Резким движением вырвал цветок и, открыв окно, выбросил. — Если говоришь правду, то уничтожу все кусты до единого!
— Но зачем? — воскликнула я. Взяла его за руку и заставила посмотреть в мою сторону: — Милый, ты не в духе? Устал? Могу я чем-то помочь?
— Можешь, — прошипел он, вдруг прижав меня к стене.
Я ждала продолжения, былой страсти, так необходимой сейчас нежности, но Хансэн молча буравил меня пристальным взглядом, будто подозревал в чем-то. Задержавшись взглядом на его губах, я хотела к ним прикоснуться, поцеловать, но муж резко отпрянул. Грудь сдавило от горькой боли.
— Я не понимаю, — вспылила я. — Ты не появляешься несколько дней, а потом
