комнаты видно, как советник бледнеет, становится таким же серым, как его волосы, а потом молча кивает и выходит из кабинета.
Надо бы полетать… Иначе дракон разнесет здесь все. Поэтому выхожу на балкон и в прыжке трансформируюсь. Летаю, пока не выветривается ярость, и возвращаюсь уже в спальню. Все вопросы завтра.
Захожу в комнату, попутно снимая камзол и расстегивая рубашку.
— Милый, — раздается воркующий голос. — Я тебя уже заждалась…
Рэгвальд.
С пальцев чуть не слетает атакующее плетение, но я вовремя останавливаю его.
— Леди Делирия, а не много ли вы себе позволяете?
Вижу на кровати в совершенно непозволительной и откровенной позе и одежде гостью. Взгляд скользит по ее идеальным выпуклостям, налитой сочной груди, округлым бедрам и белоснежным ногам. А потом возвращается к сияющему амулету.
Удивительно, но мой отвечает взаимным сиянием. Это озадачивает и раздражает. Красивая, соблазнительная, доступная. Но совершенно ненужная мне. Нахождение Делирии на месте моей жены вызывает ярость.
— Ну как же? Рэгв? — она делает несчастные глаза. — Ты же сам сказал, что я теперь буду спать здесь.
Перед глазами резкой пронзающей вспышкой мелькает картинка из памяти.
Боль и отчаяние в небесно-голубых глазах Айлин. Ее теплое, нежное прикосновение к моей руке. Это все злит. А еще злит, что у меня сверкает амулет. На нее? Зачем?
Она о чем-то просит, нет, молит, чуть ли не стоя на коленях.
В голове путаются мысли. Хочется нарычать на нее:
«Прекрати ныть, бесполезная кукла».
Как будто причина ее мольбы не стоит и ломаного гроша. Как будто ничего особенного не произошло.
Я сдерживаюсь, но в тишине произношу:
— Собирайся, ты будешь спать в другом месте.
Это сказал я. Это я отправил ее в другую комнату. Почему? И почему Лин вот так унижалась? Меня раздирает от мысли обо всей этой ситуации. О том, что я повел себя, как скот, с Айлин, что позволил своим эмоциям управлять мной и сделал больно своей жене.
Дракон молчит. Но я всей душой чувствую его осуждение. Он, видимо, это понимал. Но откуда у меня вообще эти мысли о досрочном объявлении ее наложницей?
— Покиньте спальню, леди Делирия, — цежу я. — Я надеюсь вас больше здесь не увидеть. Иначе буду вынужден предпринять более жесткие меры.
— Жесткие? Я готова, — с легким придыханием говорит она.
Видимо, не сразу понимает, что я не играю. Кошкой на четвереньках подползает по кровати ко мне, выгибаясь в спине и заискивающе глядя на меня снизу вверх. Едва сдерживаюсь от того, чтобы вытолкать за дверь. Отступаю и указываю на выход.
— Но… Как же так? — наконец-то осознает Делирия. — Ты же видишь, как сияют наши амулеты! Я…
— Мне самому вас выгнать?
Она спускается с кровати и рассеянно выходит из комнаты.
Срываю с себя рубашку и пытаюсь договориться с драконом. Он надеялся лечь в кровать, которая будет пахнуть Лин. А здесь все провоняло Делирией. Какого горгульего зада она приперлась? На что надеялась?
В ярости стаскиваю все постельное белье и бросаю в камин. Оно ярко и шумно вспыхивает, но не успокаивает дракона.
Выхожу из комнаты и, выуживая смутные воспоминания, иду в дальнюю комнату, в которой поселили Айлин. Орочий потрох! Она, моя жена, спала тут?
Мне все больше становятся понятны слова Всевидящего о моей слепоте. И о слепоте амулета. Но пока что не понимаю, как так могло получиться и какие сферы жизни затронуло. Я должен выяснить причины и виновников.
Не разуваясь, ложусь на кровать и, окутанный едва ощутимым ароматом Айлин, засыпаю до самого утра.
За завтраком Делирия делает вид, будто накануне ничего не произошло. Но все ее действия рваные, нервные. Испытывает неловкость? Нет. Это явно не про нее.
Но я буквально всем нутром чувствую ее страх и неуверенность. А это редкость для дракониц, особенно наследниц. Что или кто ее могло напугать?
Ее амулет сегодня спрятан под платьем, как и положено незамужней леди. Но я обращаю внимание на свой: он почти не реагирует на присутствие Делирии. Так, как и должно быть. Что это было вчера?
Череду мыслей прерывает появление в столовой моего разведчика. У него, должны быть, очень срочные новости, чтобы вот так нарушать завтрак.
Он, бросая взгляд на леди Делирию, передает записку.
«Мы ее нашли».
— Рана почти затянулась, — обрабатывая в очередной раз ранение Корни, говорю я. — Вы уже достаточно окрепли. Думаю, вам скоро можно будет возвращаться обратно.
Он задумчиво натягивает рубаху, которую мне пришлось немного расшить, чтобы ему мне было в ней комфортнее. Не стал со мной спорить — значит, ему все-таки нужно уходить.
Что ж, с одной стороны, мне немного жаль: так хотя бы было с кем перекинуться парой слов. С другой — даже прикидываясь вдовой, я остаюсь замужней женщиной. И, к своему несчастью, все еще искренне, до щемящей тоски в сердце люблю своего мужа.
Вынужденно оставаться под одной крышей с мужчиной и так уже является верхом неприличия, а уж жить… К счастью, он Керни — понимающий оборотень, поэтому обычно на ночь в доме не остается, убегает «размяться». Возвращается только к утру, а меня всегда ждет чашка или ароматного чая, или кофе.
— Селена, могу ли я вам чем-то еще помочь, перед тем как уйду? — Керни переводит на меня расстроенный взгляд.
Я наматываю прядь волос на палец и смотрю на запасы трав и лечебных ягод. Сейчас время созревания плодов остролистного кустарника. Если пропустить, то моих запасов в случае чего может не хватить для получения настойки. А она очень хороша для обработки ран.
— Я была бы благодарна, если бы вы помогли мне собрать ягоды, — с улыбкой сообщаю я и протягиваю ему корзинку. — Хотя совсем не уверена, что это мужское занятие.
— Мне кажется, любая помощь женщине — это очень по-мужски, — отвечает он и выходит с корзинкой из домика.
Вроде бы смотрю вслед Керни, а в мыслях возвращаюсь к Рэгвальду. К тому времени, когда амулеты еще не начали тускнеть, когда я ловила на себе его пристальный влюбленный взгляд. Когда казалось, что весь мир лежит у наших ног, а теперь выяснилось — лишь осколки нашего счастья.
К глазам подступают слезы, а амулет снова напоминает о себе легким жжением. Надо отвлечься, проветриться, не думать о Рэгвальде.
— Керни, подождите, — накинув плащ и схватив вторую корзинку, я выбегаю на улицу и окликаю песца. — Я пойду с вами.
Я
