тогда был Создателем.
– Знаешь, Санни, оказывается, процесс слияния сознаний требует согласия двух сторон,– пояснил Вертер,– если он, конечно, не происходит насильственным образом, как в случае с веннами. Я не захотел лишиться своих неизменных спутников, и поэтому они сохранили свой ум, а Тоха тупо не справился, его ангелов было целых три сотни, и все были напуганы до смерти. Если бы ангелы шли на это слияние добровольно, то ему запросто удалось бы этот процесс заблокировать. Вот такие дела.
– Выходит, ты оказался круче моего братца,– Сабин посмотрел на друга со смесью недоверия и восхищения. – Будем дальше разбирать примеры, или поверишь мне на слово?
– Ладно, верю,– Вертер беспечно махнул рукой,– отчего ж в такое счастье не поверить.
– Нам только кажется, что судьба к нам несправедлива, и что жизнь постоянно даёт нам пинка,– улыбнулся Демиург,– а если посмотреть на происходящие с нами события отстранённо, объективно и желательно в ретроспективе, то сразу понимаешь, что всё происходит исключительно к нашей же пользе.
– Вот только это очень трудно заметить, когда непосредственно варишься в кипящем котле событий,– Вертер невесело усмехнулся,– когда тебе больно, когда эмоции захлёстывают тебя с головой, а мысли разбегаются как тараканы.
– Тут и нужны осознанность и умение контролировать свои мысли,– наставительно отозвался Демиург. – Пятимерный ум, к счастью, позволяет постоянно сохранять осознанность, а вот жителям трёхмерных миров приходится для этого вкалывать всю жизнь. Недаром столь немногие достигают уровня Творца.
– Да брось,– отмахнулся Защитник,– я и с трёхмерным умом спокойненько выполнял свои обязанности в этой пятимерной Реальности.
– Ага, верю,– Демиург насмешливо посмотрел на друга,– прям тащился от постоянных глюков и от того, что у тебя все внутренности завязывало узлом. Что-то больше никому на Земле такое удовольствие оказалось не в кайф.
– Значит, я уникум,– пробурчал Защитник.
– Ты даже не представляешь, насколько,– рассмеялся Демиург.
Друзья сидели у камина, беспечно наслаждаясь уютной обстановкой, интересной беседой и обществом друг друга, а в это самое время на Земле шла необъявленная война на уничтожение. Не было слышно грохота взрывов и свиста пуль, люди умирали по вполне естественным причинам не чаще, чем обычно, продолжали расти и процветать города, строились храмы и дворцы, и если не знать правды, то вполне можно было бы назвать это время мирным. Но то была лишь видимость, потому что это была война не за территории или природные ресурсы, война шла за самый ценный ресурс для любой точки проявленной Реальности – за жизненную силу разумных существ. Эту жизненную силу можно было забрать только одним способом, превратив свободных Игроков в безвольное стадо, иначе будет нарушен закон свободы воли, и захватчикам мало не покажется.
Но захватчиков не смущали подобные ограничения, они давно уже научились обманом и манипуляциями принуждать Игроков добровольно предавать самих себя, низводя свой статус в мироздании до неодушевлённой вещи, с которой можно делать всё, что угодно. Они действовали тайно, превратив оккультность в оружие, а потому справиться с ними всем миром было невозможно. Когда враг невидим, то открытого противостояния с ним не получится, требуются иные, более изощрённые методы борьбы с паразитами. Та увлекательная драма, что разыгрывалась сейчас на Земле, вынужденно проходила без участия божественного режиссёра, так как паразиты были слишком опытны, чтобы нарушать законы мироздания и таким образом давать возможность высшим силам вмешаться в ход пьесы. А посему главными действующими персонажами со стороны светлых сил стали защитники. Именно им предстояло сыграть решающую роль в судьбе захваченного мира и выложиться по полной, чтобы у пьесы не оказалось трагического финала.
Два десятка захваченных миров из нескольких тысяч, находящихся под управлением Демиурга Земли – это много или мало? Для тех двоих, что сейчас грелись у камина, прихлёбывая чай из своих кружек, закона больших чисел не существовало, для них был важен каждый Игрок этого мира, и за каждого свободного жителя Земли они готовы были сражаться с захватчиками. Да, сейчас дела в подопечном мире шли неважно, паразиты со всей очевидностью брали верх, но друзьям это совершенно не портило настроения, потому что они ни минуты не сомневались в своей победе. Они точно знали, что Игра в Реальность найдёт способ обернуть все выпавшие на их долю испытания к лучшему, превратив даже саму их смерть, если такое случится, в оружие против врагов.
Может быть, Игра в Реальность и не имеет собственного сознания, а является всего лишь набором алгоритмов, которые с математической точностью отвешивают каждому Игроку заслуженную порцию счастья или страданий, но эти алгоритмы писал очень мудрый программист. И вряд ли такому продвинутому существу по душе паразиты, уничтожающие его миры. А значит, алгоритмы Игры сработают как надо, и ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО.
Время уже приближалось к полудню, и солнце пекло немилосердно, но под густыми кронами дубовой рощи было по-прежнему прохладно. Учитель и десять его учеников сидели в кружок прямо на мягкой траве, которую уже давно никто не удосуживался подстригать. Парк, раскинувшийся вокруг старинной заброшенной усадьбы, выглядел неухоженным, собственно, это был уже не сам парк, а его естественное продолжение – великолепная роща столетних дубов. Что-то похожее Сабин когда-то взял за прототип для своего эльфийского леса. Сейчас он стоял, прячась за стволом могучего дерева, и с любопытством наблюдал за странной компанией, расположившейся под соседним дубом.
Учителя Демиург знал очень хорошо, Алекс так и не покинул Землю, остался дожидаться нового воплощения своей любимой. То, что он попробует себя в роли учителя, было вполне предсказуемо, чем ещё заняться ангелу в таком брутальном мире, как первая Реальность, но то, что его учениками окажутся дети, этого Сабин никак не ожидал. Малышам, было лет по семь-восемь, шесть мальчиков и четыре девочки. Их горящие глазки явно свидетельствовали о том, что учитель из Алекса получился гораздо лучший, чем из Дани. Сабин невольно позавидовал ангелу, который сумел найти себе достойное занятие, позволившее ему заглушить тоску по погибшей любимой женщине. Сам он, несмотря на постоянную занятость, ни на минуту не мог забыть свою боль. Вот и сейчас ему сделалось душно под дубовыми кронами, захотелось на простор, под яркие лучи солнца, чтобы свежий ветер выдул из его головы мрачные мысли.
Обрыв, на котором Кора едва не свела счёты с жизнью, показался Демиургу очень подходящим местом для того, чтобы немного развеяться. Он достал из кармана дневник Рэй и в который уже раз пролистал помятые страницы. Сабин прочитал эту потрёпанную тетрадку от корки до корки раз десять как минимум, впитывая
