И, чтоб скрыть замешательство, попыталась направить разговор в другое русло: – Интересно, а в храм с сундуком пустят?
Повисла странная пауза.
– С сундуком? – осторожно спросил Сидше, явно прилагая немало усилий, чтобы сохранить безмятежное выражение лица.
Фог густо покраснела – и обернулась, указывая назад:
– Ну, я подумала, что ему одному будет грустно, он ведь ко мне привык… Да и надо было ведь куда-то положить сферу с садхамом, не оставлять же её на «Штерре»…
В том конце улицы, откуда они только что свернули, действительно парил над мостовой сундук, робко пытаясь спрятаться за невозмутимым бронзовокожим лоточником, торгующим охлаждённым чаем на разлив.
Сэрим спрятал лицо в ладонях, бессовестно похрюкивая; Сидше небрежным и очень естественным жестом завёл руки за спину и тайком ущипнул себя за запястье.
– То есть того смертоносного, беспредельно опасного змея ты тоже с собой взяла, ясноокая госпожа?
– Чисто технически садхам – скорее, ящерица…
– Это, разумеется, всё меняет.
Он не позволил себе ни одного осуждающего взгляда, ни малейшей толики насмешки в голосе, но Фог многое бы отдала, чтоб на месте провалиться сквозь землю.
Но, несмотря на все опасения, никто не стал чинить им препоны на входе. Отловив одного из молодых жрецов, подметающих дорожки вокруг храма, Сэрим достал из кармана позеленевшую от времени медную монетку.
«Маловато для взятки», – пронеслось в голове, но тут жрец сложным образом переплёл пальцы, склонился в вежливом полупоклоне – и попросил следовать за ним.
Монетка же бесследно исчезла в складках одежды – так же незаметно, как и появилась.
Под сводами храма было сумрачно и прохладно; звон колокольчиков звучал так же тихо и мелодично, как и снаружи, словно доносился откуда-то издали. При всём изяществе внутреннего убранства, само строение изрядно напоминало крепость, готовую к обороне: узкие оконца, коридоры, которые легко перекрыть массивными дверями, а над входом в каждый зал – неширокие потайные балконы, где мог без труда бы спрятаться человек со стреломётом…
И, как вскоре выяснилось, хватало здесь и секретных проходов, которые начинались в самых неожиданных местах – и приводили в укромные подземелья.
– Храм строили киморты через полвека после войны, – шёпотом пояснил Сэрим, любовно оглаживая древнюю каменную кладку в арке. – О конклаве никто тогда и слыхом не слыхивал, зато кровожадных культов в пустыне расплодилось множество. Когда голод и мор стоят у порога, то люди быстро скатываются к дикости… Только взгляд отведёшь – и внуки вчерашних меценатов, покровителей наук и искусств, уже поклоняются зыбучим пескам и скармливают им неугодных, а в горестях и невзгодах обвиняют «колдунов» – и непременно отыскивают их поблизости. Храм тогда возводили на совесть, чтоб можно было укрыться не только от садхама или, скажем, испепеляющего дождя, но и от набега варваров. Ну, а украшали его потом, почти сто лет спустя.
Фог так заслушалась, что едва не врезалась лбом в светильник, и Сидше чудом успел подхватить её под локоть и утянуть на полшага в сторону.
– Кровожадные культы! – восхищённо качнула она головой. – Мне о них раньше читать не довелось… Здесь сохранились летописи?
Сэрим отчего-то смутился и замешкался с ответом:
– Может, и сохранились. Но я, э-э, полагался на свидетельства очевидцев…
– Очевидцев?
Повисла пауза; в наступившей тишине звуки шагов отдавались эхом особенно гулко, и слышно было, как позвякивают склянки в недрах сундука.
– Их потомков, – твёрдо исправился Сэрим и неловко взъерошил волосы на затылке. – Во многих оазисах истории передаются изустно, от отца к сыну. Но верить им можно! О, а вот мы и пришли! Ведь правда?
– Уважаемый гость абсолютно прав, – улыбнулся жрец; на фоне светлых одеяний, вышитых серебром, его кожа казалась чёрной, как полированный обсидиан. – Прошу, ступайте через эти двери: Вещая Госпожа ожидает вас с нетерпением.
«Уже? – успела подумать Фогарта. – Откуда она узнала? Неужто и впрямь будущее предвидит?»
Но озвучить это, по счастью, не успела.
…помещение, где они очутились, совершенно точно располагалось на изрядной глубине, однако его заливал яркий солнечный свет. С ходу удалось насчитать почти полтора десятка дверей и ширм, но вели они куда-либо или были обманками, определить не получилось. Пространство рассекали на части несколько высоких шкафов, буквально доверху заваленных свитками и рукописями, и расписных перегородок, изображающих сцены из священной книги: вот Благодатный Ветер Дождей дарует урожай, вот Ветер Карающий иссекает войско завоевателей, вот Справедливый Ветер взвешивает на весах правду и ложь… Хозяйка этого места и сама напоминала не живого человека, а картину: неподвижно застывшая фигура в струящихся алых одеяниях и с притороченным к поясу ритуальным кинжалом. Волосы над большим лбом были тщательно убраны под покрывало, оставляя на виду лишь два глянцевитых тёмных локона, перевитых с цепочками. Тонкий нос с лёгкой горбинкой и острый подбородок напоминали бы о северной крови, если б не цвет кожи – угольно-чёрный, красиво оттенённый золотистой краской на губах и в уголках глаз, непроглядных, будто южная ночь под беззвёздным небом. Она была невероятно красивой и властной, эта женщина, которой с виду никто не дал бы больше сорока, несмотря на проблеск седины в волосах и глубокую морщину между бровей.
А ещё с первого взгляда и без лишних пояснений становилось ясно, что служение жрица начинала у алтаря Ветра Карающего.
Тем не менее, заговорила она первой.
– Значит, та самая Фогарта Избавительница,
