— Вы хотите, чтоб я вас рассчитал? — принц хмуро смотрел мимо нее.
— Знаете, ваше высочество, — Иллира задумчиво вертела в руке чашечку, — к своему собственному изумлению я внезапно поняла, что не хочу.
— Да?! — теперь он взглянул на девушку с интересом, — а почему так резко поменялось ваше мнение, я могу узнать?
— Разумеется. Когда я что-то задумываю, даже просто пойти на прогулку, я всегда представляю заранее, как это будет происходить, как я буду идти по дорожкам, какие цветы подарят мне свои ароматы… будет ли на траве роса… и многое другое. А когда я представила, как я уеду из дворца, мне вдруг стало очень жалко… и неразобранные письма и уэллин, и эту приемную… я поняла, что у какой-то старой сеньоры мне будет неимоверно скучно и душно… и захотелось остаться. Но для того, чтобы моя жизнь здесь не превратилась в ад, чтобы я могла не чувствовать себя белой вороной, песчинкой в глазу и бедной родственницей, позванной в гости из жалости, необходима ваша помощь.
— Ингирд и Седрик уже проводят сейчас на кухне расследование… все, кто причастен к шуткам с вашим обедом и покоями будут выявлены и немедленно выставлены за ворота.
— Пресветлый дух, — уронила она чашечку и та не разбилась только потому, что упала на пирожное, — только не это! Ваше высочество, смилостивьтесь! Прикажите не наказывать их так жестоко, ведь вы меня в единый миг сделаете заклятым врагом всего дворца! У них у всех за годы службы появились тут друзья, приятели… я уже не говорю про покровителей. Ну а сплетни, какие потом сплетут вокруг моего имени, напрочь отрежут мне все пути устроиться где-нибудь еще, если вы через какое-то время найдете секретаря мужского пола.
— Об этом речь не идет.
— Пока. Но вы уже сейчас начинаете испытывать неудобства от моего присутствия, вот например, вы ехали всю ночь, но вместо того, чтоб вытянуть уставшие ноги, поджимаете их, как положено по этикету.
— Во всём есть свои недостатки.
— А я как раз хотела вам предложить… способ их устранить, — печально сообщила она и достала многострадальный платочек, — но если вы сейчас расправитесь с людьми, которые вовсе не виноваты… что пытались предугадать и опередить события, можно про это даже не заговаривать.
В дверь постучали, и принц недовольно крикнул "войдите". Ингирд появился в приемной через несколько секунд, явно выждав под дверью достаточное, по его мнению, время, что дать другу возможность привести себя в порядок… если это необходимо.
— И с каких пор ты начал стучать, Инг? — поразился принц, взглянул на подрагивающие плечи девушки, закрывшей платочком лицо, и решительно вытянул ноги, — продолжайте, Иллира, и не надейтесь, что я поверю, будто вы плачете.
— Я и не говорю, что плачу, — задыхаясь от смеха, пискнула она, — теперь вы видите, что я была права?
— Сеньорита секретарь рассказывает веселую историю? — Едко осведомился Ингирд, и требовательно уставился на принца, — Канд, мне нужно срочно кое-что обсудить, пройдем в кабинет?
— Можешь говорить тут, — смерив Иллиру загадочным взглядом, приказал принц, — присаживайся.
Баронет состроил недовольную гримасу, принес из кабинета стул и сел.
— Я хотел поговорить насчет слуг…
— Чего они хотят? — недобро прищурился Кандирд.
— Они просят прощения, разрешения исправить все свои ошибки и любого наказания… только не такого позора.
— А что они сделали с комнатами? — Живо заинтересовалась сеньорита.
— Полили духами, самыми дешевыми, какие нашли… зато не жалея, — мрачно сверкнув в ее сторону глазами, сообщил баронет, — теперь туда невозможно войти.
— Можно сказать, что они оказали мне неплохую услугу, — подумав минуту, нашла светлый момент в этом происшествии девушка, — ваше высочество, их нужно простить.
— Сначала объяснитесь насчет услуги, — заинтересовался Кандирд, — мне кажется, вы ее придумали только сейчас.
— Ничуть, — не сдалась она, — просто раньше у меня не хватило бы смелости… высказать свою просьбу, а теперь случай помог. Дело в том, что я всю жизнь живу в чьих-то комнатах… сплю на продавленных постелях, сижу за исцарапанными столами, а мне хотелось новую мебель… самую простую, но чтоб пахла свежим деревом и никому до меня не принадлежала. А старую мебель можно поставить где-нибудь на балконах… там запах быстро улетучится.
— Нет, не так, — мстительно прищурился его высочество, уже и сам осознавший, что чересчур погорячился, — эту мебель немедленно разнести по комнатам главных виновников, и ковры тоже. А их мебель унести подальше… куда там у нас идет вся рухлядь?
— В комнаты к кандидаткам, — не удержалась от колкости Иллира, и тут же состроила невинное выражение, — простите ваше высочество, само сорвалось.
— Прощаю, — изучающе разглядывал ее принц, оказывается, девчонка может при случае быть и колючей, и ее слова насчет гадюк вовсе не крик отчаяния, как показалось ему в тот момент, — но способ решения проблем вы мне все равно должны. А ты можешь идти, Инг, пусть шутники приступают к освобождению комнаты. И скажи им, что своему счастью они обязаны заступничеству сеньориты.
— Я еще немного тут посижу, пусть не думают, что мне слишком легко удалось вымолить для них прощение, — мигом сориентировался баронет, — и заодно послушаю про проблемы.
— Хорошо, — подумав несколько мгновений, кивнул принц, — сиди. В конце концов — это и тебя касается.
— Даже так?! — Заинтересованно поднял бровь Ингирд, — тогда я весь внимание.
— Мы говорили о том, что для его высочества… да и для вас, довольно непривычно и неудобно то непреложное обстоятельство, что новый личный секретарь не мужского пола, — тяжело вздохнув про себя, решительно подступила к обозначению проблемы Иллира, — и со временем проблемы будут накапливаться, если не разрешить их сразу.
— Боюсь, он не захочет вас уволить, — разочарованно процедил баронет.
— Про это даже речь не может идти, — отрезал принц, — меня вполне устраивают деловые качества сеньориты. Вон Джигорт даже представления не имел, что такое этот уэллин.
— Который она теперь не желает отдавать, — припомнил баронет.
— Извините меня, Ингирд, что не объяснила сразу… но вы были настроены так агрессивно, что мне показалось, дело вовсе не в уэллине, — кротко сообщила сеньорита секретарь, — но если эльф попросил открыть послание только после его отъезда, значит, сделать нужно именно так. Он каким-то образом чувствует уэллин и нарушение условия может принять за оскорбительное отношение к себе лично.
— Вот! — назидательно сообщил принц другу, — теперь ты понимаешь, почему я её принял секретарем? Она не просто делает, а думает, что делает.
