— Ого! Это ты её уменьшила? — удивлённо воскликнула девушка, разглядывая свернувшейся внутри тарелки наподобие кота скелет дракончика.
— Да, родная, я, — Милана задумчиво оглядела между тем то, что наколдовала на местном столе за время разговора. Стол, к слову, явно был сделан на совесть самого честного человека в мире, ибо даже в таком заброшенном доме, он выглядел как самый приличный стол, только грязный, но ничего Мила его протёрла и все дела.
— А что ты делаешь? И где еда? — Нежа погладила по лобной части головы скелетик Косточки, когда та заворочалась, и обернулась.
— Еда в котелке варится, а я делаю нам нормальную краску для волос… — женщина посмотрела на один из пучков трав, оглядела со всех сторон, но он ей не понравился и она его выкинула. После женщина кивнула своим мыслям взяла стоявший рядом котелок (маленький), а не такой, в котором варилась уха и налила туда воды из ведра рядом с печкой. — Опять всякую гадость решили подсунуть, хвостатые головы, — пробормотала она.
— Так разве я не захватила на пару пузырьков готовой? — Нежа взяла ложку со стола и, подойдя к бурлящему котелку с едой, начала перемешивать варево, после сняла котелок, освобождая место матери и отошла к столу.
— Я не хочу быть рыжей, — поморщилась Мила. — У меня с ними личные счёты…
— Какие? — любопытство девушки разгорелось с новой силой. Сейчас её мама переставала быть загнанной, запуганной женщиной. Перед Добронегой расцветала та самая девчонка, в которую без памяти влюбился, когда-то юный некромант Ярослав. Или может Мила просто сбросила маску «покорности»? Неважно, главное, что мама была сейчас под стать дочери, а значит нужно бояться врагам, а не двум магиням.
— Нежа, давай не будем об этом, — Милана поморщилась и, оставив воду кипятиться, снова подошла к кореньям. Она насыпала в миску травы, заливая водой, после чего стала их толочь обычной деревянной ступкой.
— А всё-таки? — Нега с интересом наблюдала за матерью.
— Это долгая история и ты ещё маленькая, чтобы её знать, — Милана улыбнулась ехидной улыбочкой, как бы показывая, что больше ничего не расскажет. Тухляш в углу хрюкнул.
— Тухляш, ты что-нибудь знаешь? — Нежа тут же повернулась к нему.
— Нет, Нежа, не знаю, но лучше не спрашивать, а то княжна Милана… — зомби замотал головой так, что та отвалилась и покатилась по полу.
— Ну, вот опять… — пробормотала Нега смотря, как тело Тухляша гоняется за «недостающей частью». — Когда поймаешь голову, приходи есть суп!
— Нежааа, помоги!!! — голова забралась под стол.
— Нет, ты сам виноват, — Добронега отвернулась и в этот момент тело Тухляша споткнулось и упало за дверь на крыльцо.
— Эй! Ты куда! Там же холодно!!! — голова запрыгала за телом, но то пошло уже во двор. Наверно оно решило поискать себе новую голову. Добронежа только покачала головой, слушая крики с улицы.
— Что-то в этой жизни никогда не меняется… мдя… и какой «холодно»? Он же зомби…
— Давай есть, сейчас только поставлю, залью ингредиенты… — Милана решила не отвечать на философский вопрос дочери. Она просто посмотрела вслед зомби и поморщилась от возгласа: «Поймал!!!».
— И кем мы будем? Шатенками? — отвлекла её Добронега от созерцания трогательной сцены за окном.
— Брюнетками, — веский ответ со стороны очага.
— Оууу… мам, а где ты научилась так варить уху? Наши из банды никогда так не умели, — Добронега с удовольствием стала уплетать варево из котелка, но тут же мысленно дала себе по лбу. Расслабилась, называется! Незачем маме знать о некоторых её прошлых похождениях, итак наволновалась…
— Было дело… — Мила махнула рукой и Нежа уже решила, что неосторожная фраза осталась незамеченной, но Милана тут обернулась, скрестив руки на груди, — из банды? — женщина посмотрела на дочь. — Нежа? Ты что, была в банде? И в какой?
— А в обычной «Хулиганские хвосты», может слышала, — будничным тоном сообщила юная бандитка, внутренне скрывая дрожь. Сама же когда-то наказала Индиану, чтобы не проболтался, а тут… тьфу! Ещё великой интриганкой себя мыслила. Милана между тем кивнула её словам. Женщина судорожно повернулась обратно, проверить своё варево.
Банда «Хулиганские хвосты» была известной бандой детей, славящейся не только умением воровать, но и тем, что умудрилась поймать опасного некроманта и доставить его в отделение Управления порядком (УП). Теперь женщине стало понятно, почему у беспризорных детей получилась такая авантюра. — Ну, в общем, с четырнадцати лет я обычно жила с ними, Индиан прикрыл, так что я не училась в пансионе благородных девиц, как предполагала карга, — Добронега опустила глаза в тарелку, похлёбка уже не казалась такой вкусной, но ничего не поделаешь, нужно было искать выход в ситуации и в свою пользу. Девушка слишком привыкла в своих войнах с бабулей так думать, поэтому и сейчас механически подбирала возможные варианты развития событий.
— А деньги на твоё обучение? — Милана повела бровью, продолжая помешивать варево в котелке, правда вцепившись в ложку немного сильнее, чем обычно…
— О-о-о, это было весело, я жила на эти деньги, когда дела обстояли туго и когда была одна. Сама понимаешь, девять месяцев приходилось выживать самой, но большая часть всё равно осталась, так что на начало новой жизни нам хватит, — Нежа зачерпнула ложку и отправила её в рот, сделав невинный вид. Так будет лучше, да. Мила вздрогнула, но не стала перебивать дочь, понимая, что Нега только приоткрыла для неё, для мамы, завесу тайн. Получается, малышка планировала этот побег давно, ещё до того, как узнала, что её отец не Иннокентий (исчезнувший много лет назад муж Миланы). И самое страшное, Мила подозревала это, но не хотела себе признаваться. — Да и вымышленное имя, придуманное каргой мне не нравилось… — продолжила между тем девушка, замечая, что мама задумалась, и поэтому решила постепенно переводить тему в другое русло. — Что это за Светия? Я ей что, «сборище ромашек» на поляне? — Нежа поморщилась.
— Понимаю насчет имени, но почему выживание в одиночку? Ты же сказала, что была в банде, разве не так? — Милана отложила ложку и оперлась ладонями о стол. Ей тяжело было слушать, но простой фразой её так просто не отвлечь, она же мама, от которой скрыли, что фактически её дочь росла девять месяцев в году с двенадцати лет беспризорником, не считая этого года. Но так же Мила понимала, как бы её не хотелось закричать и, схватив за плечи эту упрямую дьяволиту, выпросить у неё, чтобы она больше никогда не ввязывалась в такие авантюры, как бы она не корила себя, что Нежа жила в таких условиях, её дочь уже не изменишь. Оставалось только радоваться, что в таких обстоятельствах её малышка осталась человеком и доверяет ей, рассказывая своё прошлое, пусть потом и раскаивается рассказанном. Эх, если бы Милана могла всё изменить… Женщина незаметно вздохнула, если бы…
