Очень быстро Фарр упился так, что к самому разгару пирушки в его честь уже вовсе не мог стоять на ногах. Заботливые родичи оттащили его в ту палатку, что стала для нас прибежищем, и аккуратно сгрузили на широкий лежак. А я незаметной тенью просочился следом. По счастью, на меня тут вообще почти не обращали внимания, полагая чем-то вроде бесполезного довеска к развлечению с наследником короля.
Едва только тайкуры вышли прочь, Высочество со стоном скатился на пол и вытошнил весь свой ужин.
А потом тихо позвал меня по имени.
Я молча подошел и сел рядом, между делом аккуратно завернув край оскверненного половика, который нещадно смердел.
– Он сказал, теперь все видели, что я кровь от его крови и плоть от его плоти... – голос Фарра звучал глухо – победитель поединка лежал, уткнувшись лицом в согнутый локоть и даже не пытался поднять его от земли. – Теперь я могу взять в дар лучшего коня из его табуна и выбрать себе женщину... Ли... давай уедем на рассвете...
Я усмехнулся и осторожно вытянул руку над его головой. Он все равно этого не видел. А мне так было проще. Эта выбритая до половины голова гудела и рассыпалась на сотни осколков – в точности, как и вся душа наследничка.
– Давай... – я осторожно направил свою Силу прямо в его макушку и позволил чистому золотому потоку смыть большую часть скверны, которая не давала Высочеству ни вдохнуть, ни выдохнуть. От замечания о том, что это была е г о идея тащиться сюда, я усилием воли сдержался. Подобная фраза слишком сильно напоминала бы те, которых я в детстве наслушался от своего отца. – Меня-то здесь точно ничто не держит. А ты... не пожалеешь потом?
Фарр долго молчал, и я уж подумал, что он уснул, когда вдруг услышал ответ.
– Я никому здесь ничего не должен. А конь у меня и так неплох... и любимая женщина уже есть. Вернусь, когда захочу.
«И если захочешь...», – подумал я, незаметно подталкивая наследничка к краю сна, который был так нужен его избитому телу. Сам я тоже ощущал себя так, словно меня полдня пинали на том клятом Круге. Отдавать силы другому, находясь за пределами своего тела оказалось не так-то просто. И не так уж дешево.
– Только скажи мне честно... – Фарр даже попытался поднять голову от земли: – Это тебе я обязан тем, что меня не убили?
Я дернул краешком рта, сдерживая ухмылку.
– Спи уже, дурья башка. А то не встанешь на рассвете...
Часть I: Лиан. Глава 7
Костер горел лениво и почти не давал тепла. Фарр подбросил в него еще немного кизяка, собранного возле нашей стоянки, но ясно было, что это не слишком-то спасет ситуацию. Так что я вдохнул поглубже и позволил огню найти для себя пищу не из этих жалких навозных шариков и кусочков дерна, а прямо из воздуха. Это было несложно и не отнимало у меня много сил...
Фарр негромко усмехнулся. Я знал, что ему нравится мой фокус.
Только не понимал, отчего он сам не делает ничего подобного...
Впрочем, это было не мое дело, так что я всякий раз прикусывал свой язык, когда мне хотелось спросить его.
После отъезда из становища таргала Высочество вообще стал молчалив и даже меня задирать больше не пытался. Почти.
– Заноза, ты сегодня не стараешься... Этак мы точно без ужина останемся.
И то правда. Я слишком отвлекся на мысли не о том. А огню без топлива нужно внимание...
Вскоре вода в нашем походном котелке весело пошла пузырями и тогда Фарр забросил в нее горсть крупы и пару небольших белых шариков тсура. Эту дрянь местные жители всегда брали с собой в дорогу и могли грызть, как лакомые конфеты, но у меня она вызывала приступы тошноты. Жирные соленые комки тсура я мог есть только в виде бульона.
– Огонь, Ли...
– Извини.
С концентрацией внимания у меня в последнее время стало совсем плохо.
В то утро, когда мы покинули принцевых родственничков Фарр долго ехал молча. Я чувствовал его смятение и сумрак в душе, но не видел никакой возможности помочь. Ни словом, ни делом. Становище было уже далеко позади, и я совсем было выдохнул, когда во время небольшой остановки он все же задал тот вопрос, которого я так боялся:
«Ли... Почему ты сделал это? Зачем?»
Фарр стоял рядом, глядя, как наши лошади щиплют траву чуть поодаль. От его тихого голоса меня разом бросило в жар. Я-то был уверен, что все уже позади, Высочество ничего не помнит после пьянки и вообще не факт, что ощутил мое прикосновение...
Небесный Отец в этот миг точно смотрел в другую сторону, потому что с губ мои сорвались худшие слова, какие только можно было придумать:
«Не хотел, чтоб после твоей смерти эти дикари нацепили меня на вертел и поджарили на ужин твоему деду»
Я кожей ощутил, как он зажмурился и стиснул челюсти.
«Молодец, маленький уродец... – прошипел отец в моей голове. – Одним махом унизил и оскорбил всех, кого только мог. Лучше бы ты сам жевал траву вместе со своей кобылой».
«Ясно, – ровным голосом ответил Фарр. – Я так и подумал. Не бойся, Заноза, мой дед предпочитает мясо посочней, а с тебя-то какой прок? Ты себя в зеркало давно видел? У моей сестры и то руки крепче...»
Зря он так, конечно. Руки у меня нормальные, в отличие от глаз. Хоть и резаные... И вполне хватит сил утащить на себе этого обиженного на себе, если, упаси боги, вдруг придется...
Но я ничего не сказал в ответ.
На душе было погано, как будто там нагадили дикие кошки.
С того утра прошло уже пять дней, и за это время разлом, отделивший нас друг от друга, не стал меньше: хотя Фарр ничем не выдавал своей горечи, она сквозила в каждом жесте и каждом вдохе.
И я в тысячный раз думал о том, что отец был прав, называя меня уродцем.
Когда похлебка была готова, Фарр налил ее прямо через край в две деревянные миски, которыми мы разжились в одном из тайкурских поселений. Там же нам дали и этот закопченный маленький котелок, и нехитрую еду, и кучу нудных наставлений, которые Высочество был вынужден слушать от какой-то шумной тетки, годившейся нам в матери. Как и все местные, она не взяла ни единой монеты за свои дары, зато языком молола так долго, что я начал подумывать о бегстве. Хорошо, хоть не понимал ни слова из ее трепотни. Как бы то ни было, мы могли больше не бояться, что исхудаем слишком сильно к моменту, когда доберемся до этого загадочного шамана, который был давним другом Патрика и наставником Фарра.
Вообще-то, как я понял, теперь мы могли бы с легкостью найти приют в любом тайкурском шатре – новая прическа Фарра выдавала в нем не гостя этих земель, но прямого родича самого таргала, а то и вовсе его наследника – однако же Высочество не горел желанием общаться с кем-либо... Да и я, по правде говоря, этого не особенно хотел. Но вот его едких шуточек мне, как это ни странно, не хватало...
– Завтра к вечеру доберемся, – сказал Фарр, опустошив свою миску и вытерев ее пучком травы. – Кайза уже ждет нас.
Я кивнул и медленно поставил миску на землю.
Завтра.
Времени на то, чтобы найти правильные слова и заделать дыру между нами почти не оставалось. А мне почему-то было важно сделать это. Почему-то я тоже не мог избавиться от тяжести в груди, которая день ото дня становилась все сильней.
Я вдохнул поглубже, закрыл глаза и вытянул вперед ладонь, почти уверенный, что Фарр этого не заметит.
Или не поймет.
А скорее всего просто не захочет сделать то, чего я ждал.
Мгновения тянулись медленно – каждое размером с вечность. И я уже смирился с поражением, когда Фарр все-таки взял меня за руку.
Мир вспыхнул и соткался в новый узор, который менял все вокруг. Я наступил на горло страху и просто открыл свое сознание – так широко, как только мог.
И вернулся в тот день, когда смерть стояла у Фарра за плечом и смотрела на него жадными глазами. Снова ощутил ее холодное дыхание и свой страх. И невозможность сделать что-то иное, кроме как преградить ей дорогу. Пусть даже ценой собственной жизни.
