Она облокотилась на барную стойку, ее волосы рассыпались по плечам, а в глазах отражались золотые огоньки. Мне вдруг стало гораздо труднее сделать вдох, пока я изучал ее, а когда она взяла бокал, я не смог его отпустить.
Она посмотрела на меня из-под ресниц с вопросом в глазах, спрашивая, почему я не отпускаю.
— Я говорил тебе, как исключительно красиво ты выглядишь сегодня, Дарси? — слова полились из меня прежде, чем я успел их остановить, потому что не произнести их было невозможно. Все на этой вечеринке замечали это, все в академии. Я слышал комментарии, сделанные в коридорах о Вега, я знал, сколько внимания они привлекают. На днях я даже устроил студенту изнурительное задержание, потому что услышал, как он рассказывал своим друзьям, мол, увидел трусики Дарси, когда ее опрокинуло землетрясением, посланным Калебом Альтаиром во время урока Элементалей Земли. Я вел себя иррационально и безответственно, когда дело касалось ее, а ведь я был знаком с ней совсем недолго. Я мог бы продолжать объяснять это тем, что она — мой Источник, но то, как она выглядела сейчас, и то, что это заставляло меня чувствовать, ясно и четко говорило мне, что это не так.
— Я впервые слышу об этом, профессор, — прошептала она, удерживая мой взгляд, и это звание заставило меня попятиться, заставило мои мысли метаться и сбиваться. Я не хотел быть профессором Орионом сегодня вечером, я хотел, чтобы она увидела под всей этой чепухой, которую я должен был демонстрировать в академии, человека, который скрывался за этим.
— Не делай так, — пробурчал я, отпуская бокал с вином, и она вернулась на свое место.
Я чувствовал на себе ее взгляд, пока обходил бар с бурбоном в руке, занял табурет рядом с ней, моя рука прижалась к ее руке.
— Как делать? — спросила она, повернувшись лицом к бассейну и сделав глоток своего коктейля, притворяясь невинной.
— Ты знаешь как.
— Вы очень самонадеянны, Орион. Вы думаете, что я знаю о вашем хаотичном образе мыслей гораздо больше, чем есть на самом деле, — она снова сделала глоток своего напитка, и я сделал глоток своего, знакомое жжение бурбона прокатилось по моей груди.
Тишина затянулась, и я почувствовал, что браслет из синих волос в кармане моего пиджака прожег там дыру. Я подумал, что сейчас самое подходящее время, чтобы вернуть его ей.
— У меня есть кое-что для тебя, — сказал я, и она повернулась, в ее взгляде сверкнуло любопытство.
— Правда?
Я кивнул, потянулся во внутренний карман и достал моток синих волос. Она издала сдавленный звук и потянулась за ним, я надел его ей на запястье и с облегчением убедился, что сделал правильный выбор, отдав волосы. Я продолжал держать ее руку, не сводя глаз с этой пряди волос, и во мне поднималась ярость из-за того, что Сет сделал с ней.
— Я хочу, чтобы ты знала, я верю, что ты бы сама вернула их, когда была бы готова. Но я все равно получил огромное удовольствие, когда достал их для тебя, — сказал я, мое горло немного сжалось.
— Но фейри не сражаются в битвах за других фейри, — сказала она в замешательстве, требуя объяснения, но у меня не было такого объяснения, которое не было бы компрометирующим. Я не чувствовал себя не фейри, потому что злобное нападение Сета Капеллы на нее было для меня чем-то личным. Я мог бы объяснить это тем, что она — мой Источник, но я знал, что это была ложь, а я уже устал от нее.
Я опрокинул в себя остатки спиртного и поставил стакан на барную стойку, поднялся на ноги и замолчал. Бассейн выглядел самым привлекательным местом в мире, уступая лишь пребыванию рядом с Дарси Вега, поэтому я начал раздеваться и двигаться к нему. Звезды сверкали над головой, и когда я взглянул на них, то, клянусь, почувствовал, что их интерес обращен в нашу сторону. В голове пронеслись воспоминания о моем гороскопе, и я подумал, не слишком ли поздно требовать обещанный ими подарок. Ведь мне наверняка причитался один из них после того, как они столько раз меня пинали, верно? Бурбон в моем желудке определенно так считал.
— Э-э, что вы делаете? — сквозь смех спросила Дарси, пока я продолжал стягивать с себя одежду.
— Я ненавижу вечеринки, но мне нравится плавать, — я начал расстегивать пуговицы своей рубашки, и расстегнув последнюю, я позволил ей сползти с моих рук на землю.
Оставшись в одних трусах, я подошел к краю бассейна и увидел, как звезды отражаются в его гладкой поверхности, и судьба потянула меня вперед. Я поддался зову судьбы, нырнул в воду и поплыл в глубину ко дну. Я поднял руку ко рту, пуская пузырь воздуха вокруг рта и носа, сочетание водной и воздушной стихий пело в моих венах.
Когда я достиг дна, я вырезал вокруг себя воздушный карман, встал на плитку и посмотрел вверх, на поверхность. Звездный свет, казалось, танцевал и сверкал между пульсирующими движениями воды, и когда он обрамил силуэт, склонившийся над краем бассейна, я принял решение, которое казалось более естественным, чем любое другое, которое я принимал раньше.
Я позволил воде снова забурлить вокруг меня и начал плыть к поверхности, прорвался сквозь нее и схватил ее за руку. Ее крик оборвался, когда я потащил ее в воду, и в моем горле зародился смех, когда я увлек ее в самый глубокий угол бассейна, моя хватка была твердой и непреклонной.
Я прижал ее к себе, вырезая еще один воздушный карман с одной стороны бассейна и подталкивая ее в него, я не решался последовать за ней, зависнув в воде, наблюдая, как она встает на ноги, синие огни бассейна окрасили ее в тот самый цвет, который доводил меня до безумия. Она была босая и промокшая насквозь, ее глаза были широко раскрыты и следили за водой вокруг нее, хотя она, казалось, не видела меня.
Мое сердце бешено билось в груди, и я знал, что теперь я потерялся в ней, что мне предстоит узнать, что случится, когда я отдамся этому огню, который разгорелся между нами.
Я направил воду вокруг себя так, что она прижала меня к плитке у основания бассейна, прошел сквозь разделявшую нас прослойку воды и вошел к ней в воздушный карман.
Она выглядела завороженной волшебством, ее платье облегало ее идеальные изгибы, ее влажные губы разошлись, приковывая все мое внимание. Она потеряла свои каблуки, спустившись в бассейн, поэтому я возвышался над ней еще больше, чем раньше.
— Это потрясающе, — засмеялась она, ее голос эхом разнесся по всему пространству.
— Значит, ты не злишься, что я затащил тебя на дно бассейна? — поддразнил я.
— Это все компенсирует, — сказала она с косой улыбкой, жестом показывая на магию, которую я сотворил.
Ее взгляд упал на мою обнаженную грудь, и у меня в горле образовался комок, когда ее щеки залились румянцем, а глаза поднялись и встретились с моими. В этих глазах было желание, я был уверен в этом. И как просто было бы поддаться этому желанию, если бы только я не был ее учителем, если бы я не находился под постоянным наблюдением Лайонела, если бы я не был тем сломленным человеком, которым был сейчас, а вместо этого был тем, кем являлся до того, как моя жизнь разрушилась.
Я взглянул вверх на поверхность, и мой лоб нахмурился, когда я понял, насколько временным это было. Да, это подарок звезд, но он не предназначен для длительного существования.
— Есть тысяча причин, по которым мы не можем быть вместе. Я связан столькими правилами, что мог бы потратить остаток твоего вечера, рассказывая тебе о них.
— Тогда пропустите их, сэр.
Я посмотрел вниз и увидел, что она улыбается, ее спина прижата к стенке бассейна, а глаза манят к себе. Ее мокрые волосы прилипли к обнаженным плечам и горлу, и я мог чувствовать, как ее сердце колотится так неистово, что оно эхом отдавалось в этом водном панцире и говорило мне все, что я хотел знать о том, что чувствует она сейчас. Я двинулся к ней, очарованный этой девушкой и лучами света, которые, казалось, исходили от самой ее плоти.
— Я думаю, время сэров и профессоров прошло, не так ли? — сказал я, и она подняла руку, когда я приблизился к ней, провела пальцами по щетине на моей челюсти, а затем прижала большой палец к ямочке справа от моего рта. Это простое прикосновение было бензином, вылитым на пламя, и оно пылало так чертовски хорошо, что я едва мог сопротивляться ему еще мгновение.
