бокам, и мне трудно найти рычаг.
— Может, ты послушаешь...
Я подаюсь вперед, готовясь к тому, что это будет мучительно, и отступаю назад. Затылок ударяется о его нос, и он отпускает меня от боли или шока. Я падаю на пол, снова пытаясь достать клинок, но мягкое место в задней части моего черепа звенит. Я ударяюсь об один из столов и бесцеремонно падаю на скамью.
Если вы когда-нибудь встретишься лицом к лицу с вампиром, сражайся! слышу я голос Дрю в глубине своего сознания. Борись всем, что у тебя есть. Сражайся так, будто от этого зависит твоя жизнь.
— Но что, если я не могу? — Я не уверена, произношу ли я эти слова или просто громко думаю о них. Мои глаза горят. Все вокруг болит. Дрю был охотником, а не я. Как это я оказалась здесь? Вот почему всех в Деревне Охотников учат никогда не сомневаться в своем месте. Эликсир закончился, и на его место пришли мои старые сомнения.
Если не можешь убить, забери кровавое чудовище с собой. Так говорил мне Дрю. Так он жил. Я не могу его подвести. Не могу. Не могу. Я поднимаюсь на ноги, снова хватаюсь за оружие, как будто оно мой единственный спасательный круг.
На этот раз лорд вампиров не бросается на меня. Хотя мои движения вялы и неуклюжи. Я отталкиваю клинок от стены, и его острие с глухим звоном падает на пол, едва не вывалившись из моей руки. Мои мышцы сдаются. Я чувствую себя хуже, чем когда кую несколько дней подряд без отдыха.
— Хватит об этом, — говорит лорд вампиров. Его голос смягчился. Я поднимаю глаза. Кровь, почти черная, струится из его носа. Она смешивается с багровым цветом моей собственной крови. Он облизывает губы, и его золотые глаза, кажется, светятся чуть ярче. — Ты не в состоянии бороться со мной, и ты выбрасываешь на ветер жизнь, которую я так щедро позволил тебе сохранить, пытаясь это сделать.
С ворчанием я поднимаю меч. Мышцы на спине вскрикивают. Оружие дрожит в воздухе.
— Я не... умру... не забрав тебя с собой, — удается мне сказать.
— Почему ты защищаешь людей, которые совершили против тебя такие ужасы?
В качестве единственного ответа я хватаюсь обеими руками за меч. Я не стану слушать слова монстра. Источника всех моих бед.
Он вздыхает и делает шаг назад, к гобелену, висящему на стене. Лорд вампиров хватает его и срывает с перекладины. При рывке гобелен наполовину рассыпается в пыль, обнажая зеркало. Отражение бросается мне в глаза, и я не могу отвести взгляд.
Передо мной не чудовище, а обычный человек из плоти и крови. Судя по тому, что я вижу на его щеках, кожа не морщинистая и не обвисшая, а подтянутая на фоне изогнутой челюсти и округлых скул. Волосы, которые в моем отражении выглядят сальными, слипшимися и матовыми, свисают на затылок свободными волнами.
Я гадаю, как может выглядеть его лицо, но все гадания прекращаются, когда я вижу то, что должно быть мной.
— Что это значит? — шепчу я. Монстр, который смотрит на меня в ответ, шевелит ртом в такт моим словам. Но я не могу ее понять. У женщины сумрачные, налитые кровью глаза с золотыми кольцами радужки. Темно-фиолетовые вены проступают на тонкой, как бумага, коже, которая впадает в кости лица.
Она выглядит... я выгляжу... почти как одна из них.
— Что это? — повторяю я, уже громче. Во мне поднимается тошнота, не имеющая ничего общего с моей пульсирующей головой.
— Правда о том, кем ты становишься.
— Ты лжешь! — кричу я и поднимаю меч выше.
— Вот почему я привел тебя сюда. Охотники превращают тебя в одного из нас — в большей или меньшей степени, — чтобы у тебя был шанс убить нас.
— Я не одна из вас и никогда им не стану. — Эликсир. Должно быть, это какая-то его функция. Возможно, побочный эффект. Но Дрю должен был предупредить меня.
Если только он не знал, что такое может случиться. Охотники пьют только тогда, когда находятся в болотах на охоте и надевают маски. Возможно, он не знал. А может быть, это происходит потому, что я не настоящий охотник. Я не должна была принимать эликсир, а напиток каким-то образом узнал об этом.
Лорд вампиров продолжает, как будто я ничего не сказал.
— Они обладают знаниями, которых не должно быть, и с ними...
— Лорд Руван! — прорезал воздух мужской голос. Я смотрю краем глаза, не решаясь отвлечься от лорда более чем на секунду. Конечно, в арке стоит еще один желтоглазый вампир.
И все же он тоже отличается от других вампиров, с которыми я сталкивалась. И не только потому, что, как и Руван, он тоже способен говорить. Этот новый вампир не носит ни пластин, ни кожи, ни рваной одежды, как вампиры, нападающие в обычное полнолуние. Сталь заменена бархатом того же оттенка, что и плащ лорда. От толстых манжет рукавов расходятся оборки, подчеркнутые начищенными латунными пуговицами. Если бы не обветренная кожа и запавшие глаза, он казался бы вполне приличным человеком. Вампир выглядит так же, как и Руван, — переодетый труп.
Его глаза перебегают с лорда вампиров на меня и обратно.
Лорд вампиров собирается с силами и приказывает:
— Квинн, отведи нашу гостью в западную башню, если там еще чисто. Она устала от путешествия сюда и не в состоянии вести полноценную беседу. Я подожду, пока она придет в себя.
— Наша гостья? — Квинн повторяет мои слова. Возможно, это единственный раз, когда я соглашаюсь с вампиром.
— Да, — повторяет Руван, более твердо, чем в прошлый раз. — Проследи, чтобы о ней позаботились. Ее нужно лечение. Она нам понадобится.
Я понадоблюсь? Я представляю, как они привязывают меня к столу для пыток, как вонзают в меня свои клыки. Я почти чувствую, как призрак языка лорда вампиров пробегает по моей груди, воротнику, шее. Я содрогаюсь.
— Да, милорд. — Квинн кланяется и поворачивается ко мне. Я вижу его движения с периферии и чувствую его внимание. Но мое внимание сосредоточено исключительно на лорд вампиров. Клинок, который я сжимаю обеими руками, продолжает колебаться в воздухе, грозя в любой момент упасть. — Будь любезна?
Я не двигаюсь. Лорд Руван поднимает глаза на меня. Я не только чувствую, но и слышу молчаливое приглашение.
