Мы шестеро, как были обучены, разделили помещение, и держали оружие наготове, но осторожно, без риска выстрелить в товарища.
— Зомби не запасаются едой, — тихо произнесла я.
— Зато гули так делают, — сказал Эдуард.
— Мне казалось, мы отмели версию с гулями, — произнесла Хетфилд со своего сектора.
— Так было до того, как мы обнаружили тела.
— Это хранилище еды или они прячут тела? — спросил Шеймас.
— Не знаю, — ответила я.
— Я думала, что зомби бы просто все съели, а гули слопали бы даже кости, — высказалась Хетфилд.
— Ага.
— Тела почти нетронуты.
— Ага.
— Тогда, если это не зомби и не гули, что или кто скинул тела здесь, внизу?
— Не знаю.
— Форрестер?
— Я тоже, — ответил он.
— Вы двое даже не можете предположить? — спросила Хетфилд.
— Так и есть, — ответила я.
— Если это склад еды, то мы могли бы использовать его как засаду, — заметил Эдуард.
— Предлагаешь засесть тут, чтобы поймать людоеда? — спросила я.
— Да.
— А что если здесь просто склад тел? — пришло от Никки.
— Тогда они могут захотеть притащить сюда еще тел, — ответила я.
— Значит, мы остаемся здесь и ждем, кто или что сюда возвращается, — подытожил Эдуард.
— Нет, если сюда нагрянет полиция, — вмешался Лисандро.
— А он прав, — согласилась я.
Я слышала как вдалеке ревели сирены.
— Поздно, — сказал Никки.
— Возможно, — произнесла я. — А, может, это нечто ни о чем не узнает, потому что сейчас день. Мы уберем все следы до наступления ночи и это по-прежнему может сработать.
Через голову и по коже побежала сила. Мне потребовалась секунда, чтобы почувствовать, что оно пробудилось, а затем я закричала:
— Вампир!
— Где? — крикнула Хетфилд.
— Здесь, — ответил голос, не принадлежащий ни одному из нас.
Послышался крик, а затем Хетфилд и Шеймас открыли огонь во что-то, чего я не видела. Даже в свете вспышек их оружия я не видела вампира, но, боже, ощущала его как давящую на мою кожу магию. Эдуард и я перемешались, подняв оружие, светом фонарей пытаясь выцепить, во что стреляли товарищи. Где оно? Где, оно, черт возьми? В темноте я чувствовала его повсюду вокруг себя, как будто этим был сам воздух. Моя грудная клетка напряглась, как будто я не хотела вдохнуть это в себя.
Я почувствовала в темноте движение и, прежде чем закричал Лисандро, все поняла.
— Зомби!
Они как шпионы скрывались среди трупов. Их оживила сила вампира. Он был долбанным некромантом, прямо как Мать Всея Тьмы. Гребаный сукин сын!
— Отступаем! — крикнула я. — Все на дневной свет, на дневной свет! Как только окажемся снаружи, спалим их.
Я начала пятиться к лестнице, надеясь, что все последуют за мной, но этого не произошло. Слишком поздно для беспрепятственного отступления. Хетфилд закричала и снова начала стрелять. Я увидела, что Шеймас, как черное на черном, боролся с зомби, который повалил ее на пол. Мы с Эдуардом двинулись к ним, потому что находились ближе всех остальных. Выстрелы пушек Никки и Лисандро, когда они палили в то, что казалось движущейся массой зомби, звучали как гром.
Я пошла вправо к Никки и Лисандро. Мне не нужно было помогать Эдуарду. Мы все знали друг друга в бою, как знаешь на танцполе своего партнера. Я начала движение, согнув ноги, как научилась у спецназа. Мой фонарик осветил стену из рычащих и идущих на нас зомби. Рычание подсказало, что это пожиратели плоти; обычные зомби были более мертвыми. Трое из них уже лишились своих голов. Лисандро быстро смекнул: лишишь их ртов и им нечем будет кусать, оторвешь руки и им нечем будет хватать, оторвешь ноги и им не на чем будет передвигаться. У нас не было столько времени, чтобы проделать все это, как там в больнице, но Никки показал ему военную версию зомби-апокалипсиса и Лисандро научился и этому.
Мы трое расчищали путь к лестнице, стреляя в зомби. Их головы отлично взрывались, но мертвяки по-прежнему наступали, неустанно, как могли только мертвецы. Мы отступали, пока не соприкоснулись плечами с Эдуардом. Он и Хетфилд по-прежнему палили из своего оружия. Шеймас опустил свою короткостволку; что-то случилось с его правой рукой, но у меня не было времени посмотреть что. Мы образовали вокруг лестницы полукруг и отправили Хетфилд и Шеймаса наверх первыми. Отправка раненого и новобранца имела смысл, но мне не хотелось идти следующей, как и Никки с Лисандро.
— Анита, наверх! — крикнул Эдуард.
Я выругалась, но начала подниматься по лестнице и оказалась без возможности стрелять в зомби. Мне осталось только подниматься и верить, что оставшаяся часть команды идет за мной.
— Блейк! — услышала я крик Хетфилд.
«Дерьмо, а сейчас-то что?» — подумала я и пробежала последние ступени до маленькой спальни. Хетфилд и Шеймаса внутри не было, поэтому я помчалась в гостиную, приложив винтовку к плечу в поисках того, что заставило ее закричать. Хетфилд стояла на коленях рядом с Шеймасом с подушкой в одной руке и наволочкой — в другой. Шеймас лежал посреди пола, рядом с креслом-качалкой. На красивом ковре уже расплылась лужица крови, темным и густым пятном перетекающая на чистый деревянный пол. Его рука превратилась в кровавое месиво в том месте, где ее с нечеловеческой силой и совсем-не-человеческими зубами оторвали.
— Перетяни жгутом, — крикнула я Хетфилд и развернулась, чтобы вернуться к Эдуарду и остальным.
— Он не дает мне к себе прикоснуться.
— Порез на ее руке и моя кровь могут ее обратить, — ответил Шеймас.
Моя ошибка, совсем вылетело из головы.
— Он прав. Хетфилд, прикрой отступление остальных.
Она протянула мне наволочку от подушки. Я повесила винтовку на плечо и взяла ее, а Хетфилд бросилась в спальню. Я повернулась к здоровяку на полу. Его кожа была достаточно темной, чтобы кровь не так четко была видна, но оторванные мышцы и кость ярко выделялись среди его темной кожи как жуткое произведение искусства. Такая жестокость одновременно и восхищала и ужасала.
— Обернись. По крайней мере частично исцелишь повреждения, — сказала я.
— Смею полагать, что нет, — ответил он.
Я не спросила почему. Сначала остановлю кровотечение, а уж потом поиграю в двадцать вопросов. Поэтому я опустилась на колени у его головы, подальше от лужи крови. Обмотала наволочку вокруг его руки и начала осматриваться по сторонам в поисках чего-нибудь, чем бы крепче затянуть жгут.
— Ты быстрее их. Как ты позволил так сильно ранить себя? — спросила я.
— Не знаю.
Я поднялась и подошла к креслу-качалке. Это оказалась единственная вещь в поле зрения, которая могла помочь нам выполнить требуемое. Я с громким треском отломала от него небольшую деревяшку. Эдуард с остальными по-прежнему отстреливались в соседней комнате. Пока не сожжем зомби, они будут продолжать двигаться. Зомби не любили дневной свет, но это не удержит их от еды — нас — подальше.
