после перехода.
***
Когда Чжу Баи пришел в себя, ему показалось, что он автоматически сменил реальность. Сбежал сам, будучи без сознания.
А потом он ощутил ошейник, обреченно коснулся шеи кончиками пальцев и убедился в его материальности. Это место было ему незнакомо: тяжелые бордовые занавески по стенам, и весь пол застлан шкурами. Самыми разными: пестрыми и однотонными, мелкими и крупными. Запах от них исходил отвратительный, животный. Кроме шкур и занавесок больше ничего не было. В том числе и на Чжу Баи — из одежды только ошейник.
Внутри словно замерло все. Захотелось плакать. Звук шагов — как разряд тока по коже. Чжу Баи так и не понял, откуда вошел чужак, но напротив пленника, сидящего на шкурах, встал Го Хэн. Одетый в такое же бордовое пальто, как занавески, с черным мехом на воротнике. Чжу Баи хотел попытаться с ним заговорить, но из горла не вышло ни звука. Сначала он думал, что это страх, и попытался успокоиться. Но нет, он просто не мог говорить. Словно ему отключили голос.
— Это и правда ты, — произнес Го Хэн. Он говорил на этом же языке, что было странно — казалось, что он из другой страны, хотя и выглядел как и другие встреченные, если не считать этого пальто и волос до плеч. — Как похоже на нашу первую встречу. И даже взгляд такой же испуганный. Все хорошо. Он обещал, ты пойдешь со мной. После того, как я это сделаю.
Чжу Баи подумал, что раз этот человек понимает их язык, то должен понять и письменность. Но тут не было ни клочка бумаги. Чжу Баи пошарил по полу, словно надеясь на чудо. Его не случилось, и тогда Чжу Баи, завернувшись в одну из белых шкур, попытался жестами показать: «Нельзя. Не надо. Это убьет меня». Он очень старался, но напротив него был Го Хэн, который вряд ли стал его слушать, даже если бы Чжу Баи говорил вслух. Тем более разбирать его жесты. Для него цель была ясна и препятствий к ее получению не видно.
— У нас появился второй шанс. Ты знаешь, я не хотел тебя убивать. Но выбор был — честь или ты. Понимаешь?..
Го Хэн при этом раздевался. Без спешки, словно издевался. Чжу Баи, впрочем, даже в этой ситуации подметил — у этого Го Хэна было лучше с мускулатурой, чем у всех из других миров. Это больше пугало — Чжу Баи и раньше не умел от него защищаться, а с этим точно ничего не сможет сделать.
— Ты не знаешь моего языка? — спросил Го Хэн, немного разочаровавшись, но улыбнулся и добавил: — И правда, как в самую первую встречу. Жаль. Хотел объяснить — мы предназначены друг другу. Это все равно случится. Должно было произойти. Но… тот неприятный человек говорил, что ты чист.
Чжу Баи очень хотелось швырнуть в него чем-нибудь за эти слова. Го Хэн, раздевшись до пояса, провел по своему прессу, и на животе высветилось знакомое проклятье. В то же время Чжу Баи стало больно, тоже в животе. Он согнулся пополам и закричал, но и сейчас не получилось ни звука, даже мычания не было.
Как только прошла вспышка боли, оставив только проступившее проклятье на коже, Чжу Баи почувствовал и осторожное прикосновение. Шарахнулся — пока он задыхался от боли, Го Хэн оказался рядом.
В этом месте не было ни окон, ни дверей. Куда бежать? Чжу Баи ощущал себя мухой, которую бросили пауку, закрыв крышкой стеклянную банку. У этой ситуации был только один исход. Сколько бы раньше Чжу Баи не пытался себя спасти, он все равно оказывался там, где хотел Сун Линь.
— Не надо бояться, — продолжал Го Хэн. На нем еще оставались штаны и сапоги. Чжу Баи же все еще закрывался белой шкурой с головой. Пахло от шкуры неприятно, внутри она была скользкая, словно ее только недавно сняли. Очень хотелось надеяться, что вид и запах отпугнет этого человека. Но, кажется, ему было не привыкать. Чжу Баи в отчаяньи снова отрицательно замотал головой, пытаясь отказать. Надеясь, что это поможет. Да он этого человека впервые в жизни видел, как и тот его… как он может вообще? И почему после всего, что он прошел, после всего, что смог сделать, оказалось, что он способен только на это? Что даже обладая такой силой, он годится только на то, чтобы сделать из него вещь, которой могли бы пользоваться другие.
Чужак снова тянул руки, пытаясь убрать шкуру, и Чжу Баи тряхнул головой, отполз от него подальше. Все, тупик, его не понимают. Даже если бы он смог говорить, его не стали бы слушать.
— Ничего. У нас тоже начиналось ужасно, — продолжал говорить Го Хэн. Казалось, в мыслях он был не тут. — Ты пугался, вырывался… Мне тебя подарили. Как вещь. Тебя должны были убить. Я подумал — зачем?.. Он молод, красив. Столько еще можно сделать… Сначала ты предпочел бы умереть. Но потом… я же видел. Ты встречал меня из походов. Тебя можно было больше не запирать. Ты бы уже не сбежал.
Чжу Баи развернулся, посмотрел на него раздраженно, зло. Хотя бы так пытался передать, что он об этом думает. В любом другом мире этот Го Хэн был бы уже в тюрьме. Ни один нормальный человек не одобрил бы его действий. А он тут сидит и рассказывает, что: «Конечно, сначала пришлось силой, но потом у тебя не осталось выбора».
Го Хэн даже заткнулся, напоровшись на этот взгляд. И всего чуть-чуть, ненадолго Чжу Баи показалось, что у этого человека есть совесть. Но вскоре Го Хэн уже улыбнулся, продолжил раздеваться — на этот раз стягивал сапоги.
— Да, — прошептал он. — Именно так ты смотрел впервые… Ты во всем полная его копия. Даже если ты сон. Но это не сон. Я проверял — я чувствую боль.
На бедре были две красные полосы глубоких порезов. Они уже не кровоточили, кровь с ним смыли, но и все. Их даже не перевязал никто. «Туда можно бить», — тут же решил про себя Чжу Баи. И оказался у стены, столкнувшись с ней спиной. Поднял голову и наткнулся на жадный взгляд.
— Он обещал отдать тебя, — продолжал Го Хэн, глядя на него и одновременно снимая штаны. — Я больше не буду никому тебя показывать. Спрячу. Только для себя.
Это не было нормальным, и не прибавляло Чжу Баи спокойствия. Это и правда был маньяк. Пусть не такой жуткий, каким представлял его Чжу Баи раньше, но такой же отбитый. Тоже спрятать, тоже не обращать внимания на все знаки, которые значат «Нет, я не хочу этого».
— Не волнуйся, ты будешь в безопасности, — Го Хэн снова потянулся к шкуре и попытался снять ее сначала с головы.
Эта фраза так напомнила ему тот мир после экономического кризиса, и поведение Го Хэна там. Воспоминания, которые он получил, переварил как свои собственные. Паника и страх смешались, он развернулся, собираясь драться. Не чтобы спастись, а просто потому что этот человек и его установки бесили Чжу Баи. Развернулся резко и, как казалось, неожиданно, но руки Го Хэна оказались ровно там, где надо, чтобы остановить его агрессию. Перехватили, быстрым движением выдернули из шкуры и уронили спиной на пол. Шкуры смягчили падение, но все же от того, что вместо драки вдруг перевернулся мир, и Чжу Баи оказался раздетый, ошарашенный и лежащий на спине — он растерялся. Словно об пол разбилась решимость, агрессия. Остался только страх. Чжу Баи забыл, что у него нет голоса, произнес: «Не надо», но только губы
