– Да-да, я с вами совершенно согласна! – поддержала одна из кумушек. – Все болезни от нервов, с этим не поспоришь!
Кристина хотела было позволить им продолжать этот поток бессмысленного красноречия, сократив тем самым время лекции, но тут ее внимание привлекла Гульнара. Та взирала на нее с высокомерным удивлением, изогнув в ухмылке пухлые губки. Всем видом выражая сомнения в педагогических способностях своего куратора.
– В чем-то вы правы, – перебила Кристина болтливую ученицу. – Но наша с вами задача – понять и опробовать на практике, можно ли сознательно управлять этой энергией? Способно ли четко сформулированное намерение, подкрепленное чувствами, менять действительность?
«Господи Иисусе, что за бред я несу! – думала она. – Видимо, успела от ректора нахвататься. Получалось бы еще так же складно, цены бы мне не было!»
К счастью, студентам ее речь показалась вполне убедительной. Никто не перешептывался, не смотрел скептически, не задавал каверзных вопросов. Они даже слушали с некоторым интересом. Как ни боялась Кристина провала, похоже, на этот раз она вполне справилась.
Глава 3. Часть 3
Прогуливаясь, девушка остановилась у разметки, нарисованной вчера Вадимом, как бы приглашавшей подвести итог дня. А итоги были далеки от утешительных. Однажды удача от нее отвернется, и она все-таки опозорится перед учениками…
Солнце сверкнуло в окнах третьего этажа, на миг ослепив. Кристина отступила на шаг и признала на одном из подоконников хилое денежное деревце, а в окне рядом – черные, наглухо задернутые шторы. Оценила просматриваемость парковки из кабинета ректора: Дориан сразу увидит, ну или услышит, что кто-то приехал. Предусмотрительно!
«Пойти что ли к нему в ученицы?» – хмыкнула Кристина. – «Научит меня некоторым полезным штукам. Головы дурить у него получается отлично! Да и время будем проводить наедине… если Кашалотиха с этим уже не подсуетилась».
Собственные мысли взбудоражили девушку, и, чтобы отвлечься от романтики, она продолжила анализировать прошедший день. Она ни минуты не сомневалась, что цветы в банке – дело рук не Дориана. Да, он мог подарить хоть завядшие ромашки, с которых осыпались почти все лепестки, но сделал бы это так, чтобы сей жест наполнился глубоким смыслом и понравился одариваемой. Пожалуй, оставленная тайком банка точно не в его духе.
«Было бы в этой глуши видеонаблюдение!» – с тоской подумала Кристина. – «А так – твори что хочешь».
И в этот момент она услышала смутно знакомые гогочущие звуки, сопровождавшиеся хлопаньем могучих крыльев.
Не сомневаясь, что где-то впереди опять появился неуловимый гадкий гусь, в существование которого не верит Дориан и выставляет ее наивной городской дурочкой, Кристина рванула на звуки. Гоняясь за гусем, она действительно выглядит полной дурой, но как же хочется сунуть наглую тварь в руки ректору, чтобы он извинился!
– Держи крепче!
– Да держу я! У него шея как шланг, сам бы попробовал!
Студенты, которых Кристина хотела позвать на помощь, сидели на клумбе. Костя и парень из другой группы держали птицу, а девчонка в ободранных джинсах пыталась приклеить к ее голове что-то розовое и шуршащее. Гусь сопротивлялся. Кристина мгновенно прониклась состраданием к бессловесной твари и напустилась на студентов:
– Прекратите мучить несчастную птицу!
– Да мы же ничего страшного не делаем, Кристина Евгеньевна, – глаза Кости сияли лукавством и глядели снизу вверх, обещая все на свете. Эх! В школьные годы она многое отдала бы за такой взгляд!
– Это тебе так кажется, Константин! А у птицы стресс! У любого будет стресс, если громадные существа его поймают и прилепят какую-то гадость на голову!
– Это венок, – подала голос Костина сообщница, вероятно оскорбившись за свое порядком растрепавшееся творение. – Маковый. Гусь будет косплеить Бегемотиху.
– Кашалотиху, – поправила от неожиданности Кристина.
– Как-как? – переспросил Костя, улыбаясь во все тридцать два зуба. – Кристина Евгеньевна, я знал, вы то, что надо не только внешне!
– Не паясничай, – Кристина поморщилась, жалея, что допустила столь непедагогичный прокол. – Бери свою жертву, пойдем к ректору.
Костя предпочел беспрекословно подчиниться, а его сообщники – испариться с места преступления.
Весь путь до третьего этажа они прошли в молчании. Даже гусь не подавал голоса. Втайне Кристина радовалась, что ей не пришлось самой его ловить – веночек из цветной бумаги, все-таки приклеившийся к перьям на голове, создавал обманчиво несуразную картину, но девушка помнила ребристую пасть, так напугавшую ее в первое утро на кухне. Удар таким клювом точно оставит синяк размером с яблоко! А если тварь еще и ущипнет...
Увидев, как открывается дверь кабинета, Кристина запоздало вспомнила расписание занятий Кашалотихи и поняла, что Костя неспроста так безропотно согласился отправиться вместе с ней к Дориану. Все шло по плану паршивца! Вот и двое его сообщников нарисовались в конце коридора, готовые наблюдать за представлением. И что ей теперь делать? Затолкнуть Кашалотиху, выплывающую из кабинета следом за студентами, обратно? Накрыть гуся? Нечем, разве что засунуть под Костину майку с веселым смайликом.
Но гусь, напуганный большим количеством людей, вывернулся из Костиных рук и спрыгнул на пол. Под дружный смех студентов, оценивших растрепанный маковый венок, птица промчалась мимо остолбеневшей Кашалотихи, ловко увернулась от выходившего в этот момент из своего кабинета крайне недовольного Дориана и нырнула все в тот же угол, где Кристина упустила ее в последний раз.
Брови ректора взлетели вверх. Студенты, только что смеявшиеся вовсю, как-то разом притихли, словно кто-то приглушил звук, и, как стая рыбок, стремительно перетекли в другую часть коридора, подальше от педагогов. Кроме Кости, которого Кристина ухватила за рукав.
– Куда же ты, милый? – прошипела она парню в самое ухо. – Учись отвечать за свои выходки.
– Это что такое было? – обманчиво мягким голосом спросил Дориан, верно определив виновника и обратив гневный взгляд на Костю.
Кристина едва не охнула, когда увидела, что один глаз ректора светлее другого. Ощутимо, заметно – темно-карий и светло-карий. Линзы? Но почему разного цвета?
Кашалотиха обиженно поджала побелевшие губы и злобно пыхтела за плечом Дориана. Ее щеки пошли красными пятнами, а маки на голове колыхались в такт пыхтению. Чтобы не рассмеяться, Кристина поспешно перевела взгляд обратно на лицо ректора. Сейчас оно как никогда казалось демоническим, и желание смеяться мгновенно увяло.
– Объяснитесь перед Алиной Семеновной, молодой человек, – отчеканил Дориан таким тоном, что кровь стыла в жилах.
«Вот я и узнала ректора поближе, в гневе, так сказать», – усмехнулась про себя Кристина, с облегчением отмечая, что градус романтики в ее сердце немного понизился. Но Костя вдруг лучисто улыбнулся, глядя прямо в глаза Дориану.
– Недавно мы изучали влияние чувств на окружающую среду. И лекция меня так вдохновила, что я решил провести эксперимент! Я взял белого гуся, потому что не смог поймать белого голубя. Ну и потому, что хорошего должно быть много! Белый цвет символизирует мир, чистоту, божественность, невинность и свежесть. А маки я не знаю, что символизируют, но всем очень понравился венок Алины Степановны, потому я взял маки. Цветы – это хорошо, они радуют глаз и сердце! – оттарабанил Костя на одном дыхании. – Вот взял я гуся и маки и стал смотреть, вызовет ли этот образ какие-то чувства у окружающих. У меня все, Александр Александрович!
– Похвально, молодой человек. Похвально, – Дориан словно прожевывал песок, говоря эти слова. – Вы вызвали массу отрицательных чувств у преподавателя.
– Всем остальным понравилось, значит положительных чувств больше! – не моргнул и глазом Костя.
– Что ж. Я вас услышал, можете идти, – тем же сухим тоном сказал Дориан.
– До свиданья, – вежливо сказал Костя, удаляясь.
