прибавилось. — Вы же не могли не знать, что использовать магию в Академии можно только на полигонах и в лабораториях.
Я вспомнила испуганное предупреждение памяти Улии Арс и собственную бесшабашность и виновато опустила глаза.
— Я… мне было интересно. И не хотелось позориться перед вами. Завтра.
Я прикусила язык — что происходит, я ведь совершенно точно не собиралась говорить последние фразы! — но вернуть сказанное уже было нельзя. И всё, что мне оставалось, это почти прошептать:
— У меня не должно было получиться.
Эта пауза показалась мне мучительно долгой.
— Вы себя недооцениваете, — наконец произнёс Редвир. — Не знаю, почему ваша магия закапризничала перед господином ректором, однако определённый потенциал у вас есть. Я только надеюсь, что после сегодняшнего происшествия вы твёрдо уясните: лучше опозориться на занятии — хотя какой это позор, если вы только учитесь? — чем полгода отработок в фамильяриуме.
— Что? — я вскинула на него глаза и чудом успела заменить предательский вопрос «Где?» на: — Это будет моё взыскание?
Редвир согласно наклонил голову и произнёс:
— На ваше счастье, господин Нортон внял моим словам. Поскольку его изначальное решение было гораздо жёстче.
Он и у ректора уже побывал? Я почувствовала, как к щекам прилила кровь, и, толком не успев подумать, выпалила:
— Спасибо вам огромное! За помощь с вихрем, за ремонт комнаты, за ректора!
И вот ведь странность: вроде бы я благодарила, а лицо Редвира вдруг закаменело, словно он, наоборот, услышал что-то неприятное.
— Не за что, Арс. Я ваш куратор, и отвечать за ваши проступки — моя обязанность.
В сердце отчего-то кольнуло иголкой — ну да, он же не по своей воле принял надо мной кураторство. А я в первый же день столько проблем…
«Улия! Улия, осторожнее!»
Что? Опять этот вылез, просила же!
Стены комнаты поплыли, пол под ногами качнулся, словно я была на корабле, а не в твёрдо стоящем на фундаменте здании. Меня с головы до ног пронизал приступ сильной дрожи, от которой даже зубы клацнули. А потом…
— Арс, что с вами?!
Колени подломились, и если бы не успевшие меня подхватить сильные руки, я бы грохнулась на пол.
— Всё в порядке, — пробормотала я в широкую грудь и потеряла сознание.
Звуки голосов накатывали морским прибоем, то отдаляясь, то приближаясь.
— Однозначно магическое истощение.
— Опять?
— А чего вы хотели, господин Редвир? Или думаете, я просто так выписала Арс освобождение от занятий на сегодня?
Лекарь Торн. Выходит, всё настолько серьёзно? Я попыталась разлепить налитые свинцом веки и не смогла. А лекарь тем временем продолжала:
— Скоро она очнётся — к счастью, у неё очень хорошие природные способности к восстановлению. Однако ей нужны два дня полного магического покоя и восстанавливающее зелье строго по часам. Мне бы не хотелось ради такого забирать Арс в лечебницу…
«А мне бы хотелось, — подумала я. — Очень-очень».
— …поэтому вопрос: найдётся ли кто-то, кто хотя бы до завтрашнего утра сможет за ней присмотреть?
Повисла недолгая пауза, которую нарушил Редвир.
— Соседка? — судя по интонации, обратился он к кому-то.
— В последнюю очередь, — с фырканьем ответил третий голос, по которому я узнала комендантшу. — Скоро отбой, а эта девица непонятно где шляется.
— Друзья? — в тоне госпожи Торн проскользнуло явное нетерпение — похоже, у неё были другие, более важные дела, чем я.
— Я могу ошибаться, — медленно произнёс Редвир, — но их у Арс нет.
Я услышала тяжёлый вздох.
— Ну что же, — сдалась лекарь, — тогда помогите отлевитировать её в лечебницу. У нас с Рэй, конечно, и так хлопот не в проворот с этой неудачной тренировкой по маголтону…
— Я могу за ней присмотреть.
«Что?»
Мне послышалось, или это в самом деле сказал Редвир?
— Что? — похоже, его собеседницы поразились не меньше моего.
— Я — личный куратор Арс, — хмуро пояснил преподаватель, чем моментально снял все вопросы.
— В таком случае, — деловито заговорила госпожа Торн, — вот зелье, вот, — по листу бумаги зачиркала ручка, — рекомендации по приёму. И проследите, чтобы следующие два дня вашей подопечной не пришлось применять магию. Иначе её может выбить из учебного процесса уже на неделю.
— Х-хорошо, — Редвир слегка опешил от такого напора.
— Я вас оставляю. — Щёлкнула застёжка, и мне сразу представился лекарский саквояж с красным крестом, как у доктора Айболита. — Возникнут проблемы, зовите.
И судя по звукам, лекарь торопливо вышла из комнаты.
«Что же там, на тренировке, случилось? — мелькнуло у меня в голове. Но тотчас проснувшееся любопытство переключилось на другое: — Неужели Редвир сам предложил побыть моей сиделкой? Вот просто так, по доброте душевной и из обязанностей куратора?»
— Полагаю, до утра Арс и вы останетесь здесь? — голос комендантши был суше песков Сахары.
— Да, — этот вздох куратора показался мне совсем уж безнадёжным.
— Тогда я сейчас принесу вам одеяла и подушки, — чопорно сообщила Натвайс.
— Только для Арс, — тут же уточнил Редвир. — Я не собираюсь ложиться.
Комендантша ничего не ответила, но за шорохом змеиных чешуек по каменному полу я уловила её недовольное:
— И всё-таки это полнейшее нарушение приличий.
Открылась и закрылась дверь, коротко шаркнули по полу ножки стула, скрипнуло сиденье.
«Нет, надо посмотреть», — твёрдо сказала я себе и на этот раз кое-как сумела разлепить веки.
— Очнулись?
В комнате был приятный полумрак, отчего обошлось без близорукого моргания, чтобы глаза быстрее привыкли к свету.
— Как вы себя чувствуете?
Даже если подошедший к кровати Редвир спрашивал по обязанности, разобрать это по его интонациям было нельзя.
— Неплохо, — сказать «нормально» или «хорошо» у меня не повернулся язык.
— Я рад. — И снова непонятно, насколько он врёт. — Госпожа Торн оставила для вас лекарство — выпейте.
Я попыталась пошевелиться, но едва смогла сдвинуть лежавшую поверх одеяла руку. Слабость была просто ужасной и оттого не на шутку пугающей.
У Редвира вырвался вздох.
— Давайте я вам помогу.
С заботливостью профессиональной сиделки он приподнял меня за плечи, а потом собственноручно выпоил кружку уже знакомого горького зелья.
— Спасибо, — до такой степени неловко я себя чувствовала от силы пару раз в жизни.
— Не за что, Арс, — Редвир помог мне улечься обратно. Поставил на стол опустевшую кружку и наградил меня задумчивым взглядом. — Неужели вам совсем неинтересно, что с вами случилось?
— Интересно, — ответила я. И созналась: — Просто я слышала ваш разговор. С лекарем и комендантшей.
Редвир хмыкнул, и я напряглась, ожидая упрёка. Но получила лишь:
— На вашем месте я бы не называл госпожу Натвайс «комендантшей». Она такого не любит.
— Хорошо, — пробормотала я, и тут наш неловкий разговор оказался прерван
