упомянутой дамой. Которая без стука вошла в комнату со стопкой вещей и, сгрузив их на соседнюю кровать, заметила:
— О, вы пришли в себя, Арс. Прекрасно. Господин Редвир уже сообщил вам, что до утра вы остаётесь здесь под его присмотром?
Я очень старалась не покраснеть, но не уверена, что у меня это получилось.
— Да.
Комендантша кивнула, величественно качнув высокой причёской, и поинтересовалась:
— Можете встать? Мне нужно постелить вам постель.
— Не может, — ответил за меня Редвир. — Разве не слышите, что она еле-еле языком двигает? Так что стелите эту, — он указал на кровать, где лежали принесённые вещи, — а я потом отлевитирую на неё Арс.
— Ну, ладно, — это прозвучало так, словно Натвайс сделала мне одолжение. А потом я будто попала в сказку про Мойдодыра — сложенные стопкой одеяло и подушка зашевелились и сами собой облачились в пододеяльник и наволочку. Простынь тоже самостоятельно расстелилась и подпихнула свои края под любезно приподнявшийся матрас. И постель была готова — одеяло даже приглашающе откинуло угол.
Но не успела я подумать ошарашенное «Вау!», как меня подхватили невидимые, но сильные руки и очень бережно перенесли с одной кровати на другую. «Как удачно, что я в пижаме», — мелькнула глупая мысль.
— Прекрасно, — судя по кислому тону комендантши, ничего прекрасного она в ситуации не находила. — Господин Редвир, вы точно не собираетесь отдыхать?
— Точно, госпожа Натвайс, — вежливо отозвался тот. — Благодарю за заботу.
Пропустив последнюю фразу мимо ушей, комендантша окинула нас хмурым взглядом и с чопорным:
— В таком случае доброй ночи, — удалилась.
Редвир же магией погасил бра над моей кроватью и ровно произнёс:
— Если вам что-то понадобится, Арс, говорите.
Мне ничего не было нужно, но вот поблагодарить его я была обязана. Однако стоило мне открыть рот, как Редвир заметил:
— И давайте обойдёмся без благодарностей. Как вы помните, я лишь делаю то, что должен.
Почему-то слышать это было даже обиднее — и больнее, — чем в прошлый раз.
«Что ему, жалко чужое «спасибо» лишний раз принять?», — сердито подумала я. И откровенно буркнув:
— Спокойной ночи, — закрыла глаза.
Не нужны ему мои благодарности, значит, больше он их и не получит. Куратор.
Проснулась я в одиночестве и, судя по яркой солнечной полосе между не до конца задёрнутыми шторами, поздним утром. На тумбочке у кровати стоял стакан с зельем и записка, в которой летящим почерком было написано строгое указание выпить лекарство. Что я, скривившись, и сделала. Вернула стакан на прежнее место, встала с кровати и, немного посомневавшись, решила, что всё-таки могу вернуться в свою комнату. В самом деле, ночной сон и восстанавливающее зелье вернули мне силы, а сидеть и ждать непонятно чего было глупо. К тому же вместе со мной проснулся аппетит, а время завтрака уже наверняка близилось к концу. Так что я сунула ноги в уличные ботинки, накинула плащ и в таком странноватом виде вышла в коридор.
К счастью, у меня получилось ни с кем не столкнуться по дороге, однако на Лейну моё появление в комнате произвело большое впечатление.
— Улия! — ахнула она, мигом позабыв о шкафе, в котором копалась — видимо, выбирая платье. — Ты что, правда вызвала в комнате вихрь? И где ты была всю ночь? Девочки рассказали, что видели, как тебя куда-то вела комендантша.
— Вызвала, — глупо было отрицать очевидное, тем более что вместо стекла в оконном проёме слегка мерцал воздушный щит. — Это нечаянно получилось.
— Ну ты даёшь, — Лейна даже не думала скрывать осуждение. — Как будто не знаешь, что за такие фокусы и из Академии вылететь можно.
Я в очередной раз почувствовала себя идиоткой и, покраснев, буркнула:
— Сказала же, я не хотела.
Соседка недоверчиво фыркнула: что за детские отмазки? Однако гораздо интереснее, чем читать мораль, для неё было узнать ответ на свой второй вопрос.
— Так где ты была всю ночь?
— На первом этаже, в одной из комнат, — мне не очень хотелось вдаваться в подробности. — Натвайс отвела меня туда на время, пока нашу комнату приводили в порядок. А когда уже можно было возвращаться, я упала в обморок из-за магического истощения. И лекарь Торн решила, что мне лучше переночевать там.
— Одной, без присмотра?
И надо же было Лейне об этом уточнить!
— За мной осталась приглядывать госпожа Хайлин, — я вовремя вспомнила фамилию помощницы лекаря.
— Понятно, — разочарованно протянула соседка. — А я уж подумала…
— Что? — у меня не получилось до конца спрятать настороженность в голосе.
— Ну, — Лейна неопределённо помахала рукой. — На вечеринке я услышала новость, будто у тебя теперь есть личный куратор.
Вот уж действительно: слухи — это звук, и потому распространяются с соответствующей скоростью.
— И дальше что? — я не хотела, чтобы это прозвучало агрессивно, просто так получилось.
— Да ничего, — слегка обиженно отозвалась соседка. — Ладно, хватит болтать. И так завтрак скоро закончится. — И она демонстративно отвернулась к шкафу.
«Полностью согласна», — мысленно сообщила я её спине со стрекозиными крылышками и отправилась в ванную — приводить себя в порядок.
На завтрак мы всё-таки успели. Лейна даже увидела кого-то из знакомых и, без намёка на неловкость оставив меня одну, подсела к ним за столик. Впрочем, я не огорчилась. С удовольствием съела всю ту гору вкусностей, которую набрала себе на поднос, отнесла грязную посуду и, забрав плащ из гардероба, вышла на улицу.
День сегодня был под стать вчерашнему: яркое солнце в невозможно синем небе, сверкающие сугробы снега на газонах и под деревьями, лёгкий мороз.
«Итак, у меня первый выходной. Дополнительных занятий с Редвиром сегодня нет, но вроде как есть отработка в фамильяриуме, — мой взгляд машинально устремился к видимому вдалеке белому круглому зданию, по стеклянной крыше которого скакали солнечные блики. — Сходить уточнить что и как? Или закосить под дурочку и топать в библиотеку, дальше шерстить каталог?»
Второй вариант был мне по душе гораздо больше, однако совесть отличницы и примерной студентки заставила выбрать первый. Грустно вздохнув, я зашагала к фамильяриуму.
В просторном холле было пусто, в гардеробной на первый взгляд тоже. Но когда я несмело положила плащ на высокую стойку из тёмного дерева, то заметила сидевшего в уголке старика-гардеробщика. Он читал какую-то толстенную книгу и был настолько погружён в текст, что даже ухом не повёл на моё деликатное покашливание. Тогда я несмело позвала:
— Простите, можно вас отвлечь? — и снова с нулевым результатом.
К счастью, именно в этот момент с улицы вошла высокая черноволосая женщина. Скинув подбитый чернобуркой плащ, под
