Мои глаза наполняются слезами, когда я киваю и выхожу из машины.
Мы идём в тишине, пересекая грунтовую дорогу, и направляемся в школу. Всё, что мне хочется сделать, это пойти в свою комнату, позвонить маме и папе и выплакаться, но Джекс мягко касается моей руки, останавливая меня.
— Я знаю, ты, наверное, хочешь спрятаться в своей комнате, — говорит он извиняющимся тоном, — но сначала я должен отвести тебя в кабинет Вивиан.
Последнее, что мне хочется делать, это с кем-либо разговаривать. Но я слишком эмоционально истощена, чтобы спорить, поэтому сдаюсь и следую за Джексом в кабинет Вивиан, расположенный прямо посреди лабиринта коридоров.
Он стучит в дверь, затем поворачивается ко мне, выглядя встревоженным.
— Я могу подождать тебя, если тебе это нужно.
— Я в порядке. — Мой голос едва слышно.
Он продолжает стоять на месте.
— Уверена? Потому что я могу задержаться. По крайней мере, пока ты не закончишь с ней разговаривать.
— Со мной всё будет в порядке. Спасибо за предложение.
С недовольным выражением на лице он направляется по коридору.
Когда наступает тишина, мой разум включается. Я начинаю думать обо всём, когда всё, чего хочется, — это ни о чём не думать. Я собираюсь позвать Джекса, чтобы он отвлёк меня от боли, но дверь передо мной открывается.
Вивиан стоит там с волосами, собранными в тугой пучок, и чересчур дружелюбным выражением лица.
— Алана, пожалуйста, входи.
Я вытираю слёзы, прежде чем войти в её кабинет.
Она закрывает дверь и жестом указывает на стул перед письменным столом из красного дерева.
— Пожалуйста, присаживайся.
Когда я опускаюсь в кресло, она садится за свой стол и некоторое время молча изучает меня.
— Ты похожа на него. — Она произносит фразу так, будто этот факт вызывает у неё отвращение.
Я сжимаю руки в кулаки.
— Поэтому я здесь? Или ты действительно была права?
Гнев вспыхивает в её глазах, когда она откидывается на спинку стула, скрещивая ноги.
— Знаешь, мне стало немного жаль тебя, когда я впервые услышала эту новость, но теперь, когда ты здесь, демонстрируешь это высокомерное отношение Стражника, я думаю, что часть меня получит удовольствие, рассказав тебе это.
— Насчёт чего? Что мой дедушка умер? — твёрдость в моём голосе даёт трещину. — Джекс уже сказал мне.
Её глаза темнеют, а губы изгибаются в улыбке.
— Он сказал тебе, почему его убили?
Я не знаю, как и что ей ответить. Возможно, он сказал мне об этом в какой-то момент, но я была просто слишком не в себе, чтобы его слушать.
— Твой дедушка был беглецом и укрывал Кинжал Конспекту. И по тому, как побледнело твоё лицо, предполагаю, ты знаешь, про что идёт речь. — Она пододвигается вперёд, выглядя немного довольной моей болью. — Мы обе знаем, что у него не должно было быть этого кинжала. И ни у кого другого. Вот почему он спрятан под семью замками в хранилище.
— Не понимаю, о чём ты говоришь. Я никогда не слышала ни об этом кинжале, ни о Хранилище, — вру я ровным тоном.
Технически мне не положено знать, что это за Хранилище, но я случайно подслушала, как мои родители шептались о том, что Стражи прячут там всё мощное оружие, которое накапливается во время обысков. Оружия так много, что стены пропитаны всевозможными магическими отпугивателями, чтобы никто не смог проникнуть внутрь. Если бы кто-нибудь всё-таки добрался до чего-то из спрятанного там, то мог бы начаться глобальный апокалипсис.
Что касается кинжала, я никогда раньше о нём не слышала, но почти уверена, что речь о кинжале, спрятанном в потолке моей спальни.
— Ты уверена в этом? — просто спрашивает она. — Потому что у меня есть источник, который утверждает, что твой дедушка, возможно, успел сказать тебе, куда он спрятал кинжал.
Мои ладони покрываются потом, но, слава Богу, голос звучит ровно.
— Зачем ему мне это говорить? Я всего лишь его внучка.
От мрачного выражения её лица у меня мурашки бегут по спине.
— Он нарушил закон, когда украл кинжал. И любой, кто помог ему и знает, где кинжал, но ничего не говорит — может быть привлечен к ответственности за содействие.
Слова моего деда эхом отдаются у меня в голове.
— Пожалуйста, Алана, — умоляет мой дедушка. «Пожалуйста, не дай им найти его, даже после того, как я уйду. Береги его. Вот почему я отдал его тебе: потому что знаю, что с тобой он в большей безопасности, чем где-либо ещё».
Был это сон или нет, я не собираюсь ничего рассказывать этой женщине, пока не выясню, что происходит, и кто они такие.
— Тогда хорошо, что я не знаю, где это, а?
Моё сердце бешено колотится в груди, но я отказываюсь отводить от неё взгляд.
Она выглядит так, словно хочет свернуть мне шею.
— Не глупи, Алана. Твой дедушка из-за этого погиб, но ты можешь избежать этого. Всё, что тебе нужно сделать, это сказать мне, где он спрятан.
— Не могу, потому что не знаю.
В её глазах вспыхивает ярость, когда она сжимает руки в кулаки.
— Отлично. Тогда ты свободна, — выпаливает она. — Но если передумаешь, то ты знаешь, где мой офис.
Мои ноги дрожат, когда я встаю и направляюсь к двери.
— И, Алана, у тебя будет отработка, когда ты вернёшься с похорон, и ты проведёшь её здесь, со мной. — Кажется, она в восторге от этой новости.
Я смотрю на неё через плечо.
— За что?
— За сокрытие информации о деле, — говорит она, открывая ящик своего стола. — Потому что я вижу, что ты знаешь больше, чем говоришь. Это мой дар. Я вижу, когда люди лгут. Именно поэтому и возглавляю отдел допросов.
Скрипя зубами, открываю дверь и выхожу из её кабинета. Я иду по коридору, планируя забежать в свою комнату и позвонить родителям, рассказать им обо всём, что произошло, но вздрагиваю, когда замечаю Джекса, прислонившегося к стене.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, вытирая вспотевшие ладони о шорты.
Кажется, он в что-то не договаривает.
— Я просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке… Знаю, Вивиан может быть немного напряжённой и безжалостной.
— Я справлюсь с Вивиан, — говорю я, — но спасибо за заботу.
— Тебе что-нибудь нужно? — он запускает пальцы в волосы. — Можем пойти выбить всё дерьмо из боксёрской груши, или что-то в этом роде? Это поможет отвлечься, пока мы не посадим тебя на обратный рейс домой.
— Разве ты не должен был работать над делом моего дедушки? — спрашиваю я, мой голос прерывается, когда слёзы снова щиплют глаза. Однако я отказываюсь плакать. Не раньше, чем доберусь до сути и оправдаю имя моего дедушки.
Вивиан может считать его вором, но я знаю своего дедушку. Если он украл кинжал, то на это была веская причина.
— Я могу остаться на пару часов, если тебе это нужно.
— Могу я…? — Господи, не могу поверить, что спрашиваю об этом, но если собираюсь получить какие-либо ответы, то лучше это сделать прямо сейчас. — Можно пойти с тобой?
Его глаза расширяются.
— Пойти со мной куда? На место преступления?
Я киваю, проглатывая подступающую к горлу тошноту.
— Я хочу помочь найти убийцу своего дедушки.
— Не думаю, что это хорошая идея… обычно мы не позволяем людям вмешиваться в дела, с которыми они эмоционально связаны.
— Пожалуйста, Джекс, — умоляю я. — Мне нужно что-то делать, кроме как сидеть сложа руки или выбивать дерьмо из груши. Мне нужно чувствовать, что я помогаю ему.
Он раздумывает, выглядя неубеждённым. Я уже уверена, что мне придётся встать на колени и умолять. Затем он потрясает меня до чёртиков, когда кивает.
— Если ты захочешь пойти со мной после того, как всё уберешь и вернёшься обратно в школу, тогда пожалуйста, но если в какой-то момент покажется, что ты вот-вот распадёшься на части, то будешь отстранена от дела.
Я втягиваю воздух. Убрать? Типо… тело моего дедушки?
— О-окей, звучит справедливо.
— Тебе лучше поторопиться собрать свои вещи, — говорит он, когда мы идем по коридору. — Я только что проинформировал мисс Феллингфорд, секретаршу, и она пытается как можно скорее отправить тебя назад домой.
