Честно говоря, когда я запрещала подниматься, то преследовала несколько целей: во-первых, люди, хоть и наёмные работники, всё-таки новые, всё самое ценное — в музее, на втором, а значит, туда им не надо. Обокрадут ещё, потом я виноватой окажусь. Во-вторых, кухня на первом этаже, кладовка — тоже, спальня там тоже есть, зачем им выше? Да и площадь первого этажа огромная, этого с головой для работы на одного человека хватит. Ну и в-третьих, я так и не рассказала Рэйдену о новых жителях замка… За всё время он так ни разу и не вышел из спальни, что уже тревожило не на шутку, но я планировала всё же вначале рассказать ему о маленьких изменениях в Харакуне, а уже потом познакомить с людьми, а не наоборот.
Кайто оказался себе на уме. Он постоянно ходил, высоко задрав подбородок, поглаживая куцую бородку и звеня серебряными кольцами.
Стоило мне показаться где-то в зоне его видимости, как он тут же отвешивал комплименты. «Какая уникальная вышивка на вашем кимоно» переводилось как то, что я не отстирала какое-то крошечное пятно и Кайто считает мой внешний вид верхом неуважения к Его Лордейшеству. «Правда ли сегодня изумительная погода? Таким видом можно любоваться вечно», — говорил он, когда я шла с подносом к Рэю и невольно останавливалась напротив громадного окна, откуда открывался восхитительный вид на лазурно-лиловые шпили гор. Слова Кайто означали, что он считает меня ленивой нерасторопной барышней, которая вместо того, чтобы выполнять работу, залипает на местные красоты, из-за чего поданная господину пища будет не идеальной температуры.
Кайто вообще оказался тем ещё занудой, который очень быстро научил меня читать воздух, а иногда красноречиво закатывал глаза, когда я спрашивала что-то очевидное, на его взгляд. Порой дёргался глаз от его замечаний, но в то же время я не могла не отдать должное: свою работу он выполнял великолепно. Не только первый этаж, но и второй, и третий избавились от пыли и паутины, гардины были перестираны и отутюжены, мебель отполирована, всевозможные статуэтки и фигурки засверкали, в холлах запахло свежестью. До четвёртого уборщик, к моей удаче, пока что не добрался. И при всём при этом я ни разу не видела Кайто выполняющим свои обязанности — то есть кверху попой с половой тряпкой или шваброй или развешивающим перестиранное бельё. Когда бы я с ним ни сталкивалась в коридорах, он просто ходил с надменным видом.
Ну… я рассудила так: главное — результат, верно? Результат был. Это как у программистов — вроде бы ходят целый день туда-сюда, болтают, играют в бильярд или настольный теннис, а потом оп — и код написан, всё работает.
***С Рэем отношения складывались… странно.
С нашего первого сеанса массажа прошло несколько недель.
Он как будто и был рад меня видеть, но при этом много хмурился, отрицательно реагировал на любые предложения прогуляться и предпочитал молчать. С другой стороны, я видела его спину и понимала, что, скорее всего, мужчина испытывает сильные боли, о которых предпочитает молчать. Добавить сюда реабилитационные массажи, эффективность которых я постепенно наращивала, и вот он, результат.
Одно радовало — Рэйден больше ни разу не проявлял возражений. То есть я видела, что он всё так же смущённо снимает кимоно и нехотя переворачивается на живот, подспудно ожидая, что я начну охать и ужасаться его шрамам, но самое тяжелое — заставить ежедневно проходить через не самую приятную процедуру — получилось само собой. На вторую нашу встречу, когда Рэй вновь завёл старую шарманку о том, что даже исэи не справились, я ответила:
— А мне будет приятно, если ты не станешь сопротивляться и попробуешь мне довериться.
— О, человек солнца, откуда у тебя вообще мысли, что ты можешь мне помочь? — проворчал Рэй, но с тех пор вполне себе слушался.
Я всегда старалась принести ему обезболивающий чай за час до процедур, а в конце завершала сеанс расслабляющими движениями и укрывала мужчину тёплым одеялом.
Мне нравилось касаться Рэя. Стоило увидеть его рельефную спину, как пальцы сами собой зудели от желания почувствовать тепло его кожи. Да, из-за шрамов внешне она выглядела далеко не так эстетично, как фотографии моделей в журналах, но для меня она была по-своему прекрасна. Я чувствовала руками Рэя, его тело было отзывчивее, чем любимая скрипка музыканта. Одного прикосновения к Рэю обычно хватало, чтобы уловить, в каком состоянии духа он находится, хорошо ли спал, перебирался ли сегодня в кресло, чтобы проехаться хотя бы по спальне, или так и лежал в кровати.
Рэй обычно был молчалив, но отвечал на какие-то вопросы, однако стоило начать расспрашивать о ранении, как он замыкался, становился очень хмурым, почти злым. Слово за слово, сеанс за сеансом я только и смогла вытянуть, что основная рана на спине — след от необычной ловушки, в которую он попал, когда велись военные действия, а другие — оружие неприятеля. Все травмы были получены в один промежуток времени, пятьдесят три года назад. Я несколько раз уточнила, подумав, что ослышалась, но нет — пятьдесят три, всё верно.
— А сколько тебе лет? — переспросила на автомате всё же.
— Триста тридцать четыре, — без запинки ответил Рэйден, бросив на меня косой взгляд из-под пушистых ресниц.
«А, ну, наверное, тут по-другому летоисчисление идёт», — отмахнулась я про себя.
[1] Темпура — панировочная рисовая мука для обжарки продуктов во фритюре. В азиатской кухне эту муку используют для приготовления кляра, в котором обжаривают морепродукты: кальмары, креветки, рыбу и различные овощи, а также готовят горячие роллы.
Глава 8. Принцы Аккрийские
Лорд Чернильных Небес Рэйден Аккрийский
Лорен действительно была солнечной во всех смыслах этого слова, с её возникновением в Харакуне жизнь дракона как будто стала ярче. Рэйден мысленно покачал головой и усмехнулся тому, что изначально принял эту девушку за подосланную убийцу.
За всё время пребывания в Харакуне она чудила, зачем-то набрала одежды из его гардеробной и кучу церемониальных носков — чёрных, которые любили драконы, но не люди, — делала на голове необычные прически, ежедневно приходила к нему в спальню, чтобы сделать массаж, и искренне верила, что может помочь. Ему! Дракону с пятидесятилетней травмой, который накапливает магию и оборачивается во вторую ипостась раз в год! Его даже брат Широ, выбравший стезю исэи, осматривал и развёл руками, сказав, что ничем не может помочь.
Стоит отдать должное, массажи Лорен действительно нравились Рэю. Да, они часто были весьма болезненны, но в конечном счёте Рэй чувствовал, что после каждого сеанса его тело благодарно. И удивительнее всего в этом было не то, что обыкновенный человек без артефактов и магии видел и работал с его магическими каналами, а тот спектр эмоций, который испытывал сам Рэйден. Несмотря на то что всякий раз боялся увидеть на лице Лорен брезгливость и не без опаски оголял торс, её руки касались его и восполняли чашу тактильного удовольствия, которое, как он думал раньше, уже никогда не получит.
Удовольствие, правда, оказалось противоречивым, потому что совесть в такие моменты шептала, что он бесстыдно пользуется человеком солнца. Если бы Лорен отдавала себе отчёт, что перед ней урод, ни за что бы не стала его трогать.
В дверь коротко постучались и крикнули: «Эй, Рэй, можно к тебе зайти?» Рэйден мысленно фыркнул: так поступала только Лорен. Зачем кричать, когда у драконов отличный слух?
— Да, входи. — Он привычно отозвался, откладывая книгу в сторону. Это был древний справочник о людях солнца на драконьем языке, за которым Рэй ночью специально съездил на механическом кресле до старого кабинета.
Девушка с двумя короткими хвостиками, какие делают разве что детям, и очень ярким румянцем на щеках вихрем залетела в спальню, поставила поднос с едой на тумбу, едва бросив взгляд на книгу, и обернулась к дракону. При этом её зелёные глаза сияли так, что Рэй задумчиво склонил голову к плечу, разглядывая гостью. Обычно такое выражение лица означало, что она что-то задумала.
