(футболка лишь порвалась), они доползли до волос, и здесь уже Женя не смог ничего поделать – голову пронзило сразу несколько вспышек боли, из-за которых пришлось отпрянуть от Здоровяка как от чего-то мерзкого. Тьма поглощала свет, теперь слух стал главным инструментом выживания. В темноте раздался прерываемый вдохами кашель, мужской кашель, кашель разозлённого монстра, в жилах которого кипела неистовая сила. Сейчас он меня раздавит, подумал Женя. Нас с ним разделяют два шага, преодолеть их можно за секунды. За жалкие секунды.
– ЭТО ЖЕ СЕРЁЖКА АЛЁНЫ, ТВАРЬ! ТЫ ЕЁ УБИЛ! ТЫ ЕЁ УБИЛ!
Лифт заполнил ужасный рёв дикого зверя. Свет полностью потух, так что в темноте этот рёв раздавался отовсюду, со всех сторон сразу. Женя даже представить себе не мог, что человек может ТАК кричать. А мысль о том, что кричала Влада, пробирала до самых костей. Казалось, в её лёгких просто не уместится столько воздуха, но вой не прекращался. Хрупкая худенькая девушка завывала подобно раненому зверю и с таким отчаянием, что Жене самому стало не по себе, а сердце сжалось до размера маленького комочка.
Через какое-то время у Влады кончились силы, а оставшиеся начал забирать плач. В такой ситуации лучше всего было бы её успокоить, но в непроглядной тьме скрывалась проблема куда больше, намного опаснее и намного агрессивнее. Женя напряг слух и вслушался в темноту, заполнившую мчащийся на всех скоростях железный гроб.
Единственным светлым пятном здесь был небольшой экранчик на уровне головы.
На нём сияли красные циферки, сложившиеся в число 66.
Упала одна капля крови.
Вторая.
Третья.
На мгновение свет вновь зажегся, и увиденное заставило Женю сдвинуться с места: Здоровяк находился чертовски близко к Кате, на расстоянии вытянутой руки. Один сильный удар – она станет инвалидом, два сильных удара – трупом, три – от неё останутся лишь разбитые кости. Нужно торопиться, нужно скорее отогнать Здоровяка от неё! Если помедлить, шанса вернуть всё обратно не будет! Есть только одна попытка!
И тем не менее Женя пошёл не спеша, медленно заскользил по полу, стараясь сократить трение подошв кроссовок о металл. Кровь вскипала от адреналина, сердце вовсе сходило с ума, то колотя по рёбрам с неимоверной силой, то замирая подобно испуганному кролику, но при всём этом Женя сохранял спокойствие. Он понимал, что действовать нужно хладнокровно, полагаясь на разум, а не на эмоции, понимал, что ринься он в бой – Здоровяк тут же собьёт его с ног, если не убьёт. А в темноте никого не видно, даже тех, кто рьяно желает тебя убить. Только слышно, поэтому Женя дышал очень медленно, опять молясь Богу, в которого никогда не верил, чтобы воздух проходил по дыхательным путям как можно тише.
Шаг за шагом он приближался к тому месту, где стоял Здоровяк, слыша тяжёлое дыхание Кати. Дышит… это хорошо. Именно её дыхание и маленький экранчик с красными меняющимися цифрами служили Жене указателями, направляли его.
– Ты убил её. – Влада теперь не пыталась подняться с пола. Она просто лежала и захлёбывалась рыданиями, иногда выплёвывая между ними слова. – Ты убил Алёну и смеешь после этого улыбаться. Ты…монстр! Ты хуже Алексея! Ты чудовище! Убей его, Женя! Убей! УБЕЙ!
Как только последнее слово разорвало темноту, чья-то ладонь впилась в шею Жени и вгрызлась ему в челюсть, заставив ноги оторваться от земли. Свет нехотя вспыхнул, потух и с трудом, через частые мигания зажегся вновь. Женя облажался. Опять. Здоровяк держал его всего одной рукой, сдавливая пальцами шею, а другой он прихватил Катю, чья шея была ещё тоньше. Подобно опытному мяснику он поднял над землёй две бесполезные туши, которые ещё пытались дрыгаться, но скоро их попытки превратятся в слабые намёки на сопротивление. Цифры тем временем возрастали. Кровавая девятка сменилась нулём, на экране вспыхнуло число 80, и в этот момент лифт замер, наступила тишина, по прошествии нескольких секунд он пополз вниз, по ходу увеличивая скорость.
– Охотник поймал двух кроликов. – Здоровяк сильнее сжал ладони, и Женя с Катей одновременно застонали. Пальцы передавливали сосуды, вжимались в кожу, медленно вытягивая из двух грешных тел грешную жизнь. – Вы совершили большую ошибку: ты – своим языком, выблядка, а ты – своими грязными руками. Любовнички хреновы.
Женя увидел, как под разбитым, кровоточащим носом расплылась улыбка. Здоровяк двинулся к противоположной от дверей стене, держа перед собой собственных жертв, переводя взгляд с одной на другую. Женя боялся. Жутко боялся. Страх завладел им потому, что он ничего не мог сделать, даже врезать Святцу между ног (тот чуть развёл руки в стороны). Да и как противостоять тому, кто запросто может поднять пару человек одними руками и держать их над полом? Тем более Женя подставил Катю, облажался, подвёл всех, кого только мог подвести. Если бы он не встретился с Катей, сейчас она бы не умирала в мчащимся вниз железном гробу, сейчас бы она была где-нибудь в другом месте, где безопасно, где ей было бы хорошо. Но он связал её жизнь со своей…и теперь они обрываются вместе, так глупо и нелепо.
Когда лопатки Жени ударились об металлическую стену, он еле слышно выдохнул:
– Прости.
В ответ Катя попыталась что-то сказать, но у неё осталось совсем мало воздуха. Жалкий стон сорвался с её губ, долетел до Жени и растворился в его сознании. Пусть это будет последний звук в его жизни. Последним же, что мог увидеть Женя, было искажённое яростью и наслаждением лицо Здоровяка, поэтому он просто закрыл глаза. Вспомнил то утро в гостинице, рядом с Катей, рядом с её золотистыми в лучах солнца волосами. Вспомнил, с какой любовью проходился взглядом по её коже, безумно соблазняющей прикоснуться к ней. Вспомнил улыбку Кати, сползающее с грудей одеяло, то, каким сонным, приятным голосом она говорила, ещё не полностью открыв глаза. Искренность. Нагота. Тепло. Обнажённость. Любовь. Женя прокручивал в голове самые яркие моменты с Катей и даже те…
– Ты выронил пистолет, мудила.
Прогремел выстрел, и на лицо Жени тут же вылилось что-то тёплое, буквально облепило его, ворвавшись даже в рот. Хватка исчезла, воздух пробрался в лёгкие, за одну секунду всё резко изменилось. Жен рухнул на пол прежде, чем что-либо понял, взглянул на Катю, проследил за её взглядом и перед тем, как закашлять, успел увидеть струйку дыма, выходящую из ствола пистолета, который держала Влада.
Голова Здоровяка разлетелась на части, превратилась в вязкую кашу, расплескавшуюся по полу.
Что-то стекало по лицу Жени.
Что-то стекало по лицу Кати.
Везде была кровь, сплошная кровь, слишком много крови для одного дня.
После минуты кашля, чувствуя, как с волос стекает нечто липкое, слыша, как это нечто липкое падает на пол,
