— Не смей даже думать о поражении! — ударяю Арена по бронированной груди и, вывернувшись, зависаю в воздухе. Арен пытается поймать меня и унести, но я уворачиваюсь от его лап, кричу: — Мысли материальны, они сковывают тебя. Освободись от них, думай, как победить. Есть не только мы здесь и сейчас, должны быть способы победить, просто обязаны быть.
— Я таких не вижу! — Арен злится и... ему больно, он не хочет покидать Эеран, но его чувства ко мне, страх за меня пересиливают все.
— Потому что мысленно ты уже поиграл! Поднимись над этим всем, раздвинь рамки привычного, и посмотри на проблему под другим углом.
Как же Арен мечтает спасти наш мир. От его чувств меня трясет. Отчаяние выжигает душу: Безымянный ужас расползается в стороны, надвигается на пушки, готовый поглотить все, что попадается на пути. Заранея улыбается, наблюдая за нашими тщетными попытками. А мы просто летаем вокруг, как какие-то букашки, а не драконы!
— Это невыносимо! — крик разрывает грудь, царапает горло. Наброситься бы на Безымянный ужас, царапать его, кусать, пинать! Стиснув кулаки, запрокидываю голову и выплескиваю наше с Ареном отчаяние в крике:
В теле еще звенит этот испепеляющий сердце крик, когда в разум проникает сипловатый, потусторонний голос.
«Так и быть, выстрелю, — маленький пистолет тяжко вздыхает. — Вели всем отлететь от тебя на километр. А лучше на два».
Глава 7
От изумления не знаю, что сказать.
«Да-да, ты не ослышалась. Шевелись быстрее».
— Арен, всем в стороны, радиус — два километра. Я буду стрелять из...
«Как тебя зовут?»
«Хаос».
— Хаос согласен выстрелить, — я вынимаю его из кобуры: маленький, почти изящный. Теплый и уютно лежащий в руке. Признающий меня и принимающий. — Спасибо.
«Особо не радуйся, до полноценного выстрела ты еще не доросла. Дракона своего предупреди, чтобы на земле сидел, и его родственники тоже пусть присядут, откат загасим через них, иначе ты не выживешь».
«Обязательно ранить их?» — испуганно смотрю на Арена, в его огромные пылающие золотым светом драконьи глаза.
«Большая сила требует жертв. Можете разделить их на семерых и выжить, а можешь одна умереть и утащить за собой своего дракона. Выбор за тобой».
Нет, я не хочу убивать Арена и сама умирать тоже не хочу.
Но что я вытащила? И как это пережила? Призванное оружие, если оно сильнее, и убить может.
«Стоило бы. Но я не убиваю глупых слабых детей», — говорит Хаос таким жутким голосом, что мурашки по коже.
Ладно, пусть я буду глупым слабым ребенком, только бы выстрелил. На время гашу усиленный дар Виденья.
— Арен, вокруг меня в радиусе двух километров никого быть не должно. Ты, вся твоя семья — вы должны находиться на земле, потому что на вас это тоже подействует.
— Что подействует? — рычит Арен. — Что ты собираешься делать? Что он тебе сказал? Какие последствия?!
Что?..
Подлетев, прикладываю ладонь к его горячим губам в мелких золотых чешуйках. Заглядываю в драконьи золотистые глаза.
— Арен, просто поверь. Это мое призванное оружие, Хаос принял меня, мы выстрелим. Нам будет немного плохо, но не смертельно — он обещал.
Мотнув головой, Арен освобождает рот, скалится:
— Он может желать твоей смерти, чтобы освободиться.
Указываю на расползающееся грозовое облако Безымянного ужаса.
— У Хаоса нет необходимости обманывать меня ради избавления от оков, его свобода и так близка. Просто поверь. — Порывисто целую его между испускающих дым ноздрей. — Предупреди остальных, чтобы близко не подходили.
Крепче перехватив Хаос, разворачиваюсь и, наложив на себя простейший щит, устремляюсь прочь, мысленно выспрашивая пистолет: «Как близко мы должны подлететь? Сколько времени требуется на выстрел?»
Крылья жжет от беспрерывных взмахов. Проносясь над разломами в земле, я не оглядываюсь, веря, что Арен не преследует меня, что он сейчас отступил к родителям и всех готовит к удару.
«Учитывая скорость роста этого существа... нам надо остановиться в четырех километрах от него, этого как раз хватит, чтобы абсорбировать тот объем энергии, который ты сможешь провести через себя и своих драконов».
Магические стрелы ударяются в мой щит, я едва успеваю восстановить его. Сейчас я отлетела где-то на три километра от Безымянного ужаса, но даже здесь магия слушается с трудом. Снова прилетает залп стрел: Заранея, не смея отлететь от своего хозяина, метит в меня заклинаниями.
Под гул и грохот пушки выстреливают в нее. Но облачный щит Безымянного ужаса закрывает Заранею.
Всего несколько мгновений, пока растекается огонь, она заперта в коконе...
«Останавливайся», — бесцветно приказывает Хаос.
Я опускаюсь на участок почти не потрескавшейся земли. Поднимаю маленький пистолет.
До меня долетает мощное дуновение взрывной волны.
«Удачи», — желает Рассекающая.
Пронзающий молчит... кажется, он спит. Но Рассекающая уверяет: «Ничего, сейчас проснется».
По Заранее дают второй залп.
Твердо встаю на земле. Краем глаза зацепляю группу наших войск: они отступают от Безымянного ужаса, но не бегут. Верят, что я что-то могу изменить.
Накладываю на себя печать усиления дара.
«Пушинка, надеюсь, никого из вас не заденет».
«Мы в безопасности».
Я же смотрю на открывающиеся и закрывающиеся пасти Безымянного ужаса. А потом...
Меня пронзает ощущением нереальной, нечеловеческой и даже недраконьей силы.
Земля вокруг вздрагивает и поднимается в воздух... и разрушается, рассыпается на вспыхивающие шарики. Их свет стекается в Хаос, наполняет яростным сиянием кристалл в его корпусе.
Потоки магии, только что покорно утекавшие к Безымянному ужасу, разворачиваются и втекают в мой пистолет. Хаос раскаляется. Через него словно протекает магма. Это невыносимо больно, но это такое дикое наслаждение — чувствовать, как сила проходит сквозь меня.
Силу вытягивает из нашего с Ареном источника. По десяткам
