В общем, они тогда вновь поругались с Абурсом, который и не думал снимать ограничивающие кандалы с рук девушки, поэтому та вспомнила другую свою теорию. И решила, что у нее тоже всё получится, быстрый успех Тезера сильно вдохновил ее.
Почему на этот раз полыхнул не огонь, а нан – наверное, потому, что именно о нанах слишком много говорили перед этим. Или Хелен слишком уж увлеклась со стягиванием энергии в одном месте, злясь на упертого Абурса. И пусть она не видела окружающие магические поля, но точно знала, что сможет получить "защитное магическое оружие" даже со скованными руками. Она страстно желала заполучить его. И получила же! Так что этот грубый Абурс ей теперь не угроза на его собственном же полигоне.
– Палам, пусть принесут чай... успокаивающий, для всех. – Тобиас Кагматт откинулся в кресле и потер лоб. – И да, ищи и вызывай Раймонда. И эйра Аяра Рилминега, срочно. И... Хелен, ты успокоилась?
– Давно уже, – буркнула девушка и стиснула зубы.
– Тогда снимите с нее браслеты. И рассаживайтесь уже, чего стоите, – махнул рукой герцог. Потом глянул на младшего сына. – Тезер, поздравляю тебя с проявлением нанов!
Парень расплылся в довольной улыбке.
Засиделись они тогда в кабинете герцога так долго, что чуть не пропустили обед.
Лернавай, приехав довольно быстро и услышав, как именно появился нан Тезера, посмотрел на Хелен, конечно же, неодобрительно. Но промолчал, что уже было прогрессом в их и так непростых отношениях.
Дядюшка Аяр, приехавший чуть позже и слушая сегодняшние события в свою очередь, на оправдательные слова Хелен "я знала, что Тезер готов, нужно было только чуточку его подтолкнуть, не дать ему время на сомнения" только покачал головой. Тоже неодобрительно.
Тогда Лернавай, видимо, отошедший от первого шока, снизошел до объяснений:
– Хелен, никто кроме тебя не делает тренировочные наны. Тезер создал полноценный, настоящий, смертельно опасный для окружающих нан. И для тебя самой тоже! И тот нан исчез бы, только встретившись с чем-нибудь, потому что втягивать наны обратно тоже никто не умеет. Или с кем-нибудь. Могли пострадать окружающие. Или даже ты сама, мастер Дор'оэнес говорил, что ты часто забываешь ставить щит. А Тезер, как новичок, наверняка даже не мог управлять наном.
– А почему вы не делаете тренировочные наны? – не понимала Хелен. – Так даже проще, меньше сил тратится. Нужно взять совсем немного энергии и использовать ее только на оболочку шарика, оставив внутри пустоту. Раздуть ее, как... мыльный пузырь. Тогда и разрушающий эффект меньше. Чем тоньше растянуть оболочку, тем меньше заряд и тем меньше...
– Просто раздуть нан как мыльный пузырь, просто сгустила энергию в воздухе! – опять возмутился в стороне Абурс, бахнул кулаком по столу. – Она даже не отдает себе отчет, что творит! Сила есть, ума недодали. Вот поэтому у баб и не было никогда нанов!
– Я творю не больше, чем ваши же маги в прошлом! – опять стала заводиться в ответ Хелен. – В книге, что дал мне Его Светлость, описано, что в прошлом было полно магов, которые могли нечто подобное! Так почему вы всё забыли? Куда вы все эти способности профукали? У меня такое впечатление, что в последней войне с гевайн вы всё-таки проиграли! Потому что после этого ваша магия пошла под откос! И сейчас вы довольствуетесь жалкими крохами былого величия и даже не хотите отважиться вернуть себе всю возможную мощь вашей магии!
– Ваши маги? Вы проиграли? – нахмурился Лернавай. – Кого ты имеешь в виду, эйра Бальмануг?
– Э-эм, мужчин! – спохватилась Хелен, она практически выдала себя. – Так что… знаете что?! Самое время позволить женщинам массово развивать свои магические таланты! Раз уж вы, мужчины, ленитесь развернуться во всю силу.
– Хелен, это слишком! – прервал ее дядя строгим тоном. – Тебе следует успокоиться.
– Что слишком? Дать женщинам чуть больше возможностей? – В конце концов она не избирательные права для женщин требует!
Ах да, в этом мире еще ни у кого нет избирательных прав, как и парламентов. Здесь высшие советы сам король выбирает. Но и право наследовать за отцом дочерями она тоже еще не требовала, а было бы неплохо.
– Почему нет? До сих пор только мужчины развивали магию и передавали свои секреты потомкам, то есть сыновьям, но как правильно подметили шитеры, семьи магов стали почему-то быстро вырождаться в последние столетия, – продолжала убеждать девушка. – Так пусть теперь и женщины хранят магию, но не только в своей крови, но и... в голове. И в руках. Вот как Адиэль Гилмот, может, так и надо? Пусть женщины развивают свои таланты, тогда они точно смогут передать родовые способности своим детям, даже если с отцом или мужем что-нибудь опять случится.
В этот момент Хелен осознала, почему именно она выбрана гдынорыном – видимо, местные духи решили, что сейчас нужен не столько сильный воин, сколько какая-нибудь феминистка, чтобы встряхнуть тухлое болото патриархата этого мира. Не то чтобы она была действительно ярой феминисткой, просто привыкла к равным правам и хочет к себе соответствующего отношения. К тому же местные мужики действительно не видят, что у них под носом творится, наблюдательностью к деталям чаще женщины отличаются. А она, как попаданка со стороны, может глянуть на текущую ситуацию свежим взглядом. И вернуть некоторые прошлые приемчики благодаря своему техническому, вернее, более разностороннему образованию в другом мире.
– Так что было бы неплохо, Ваша Светлость, если в академию магии будут брать больше девушек на учебу, развивать их магию, – продолжила Хелен пока есть у нее силы нести "свет в массы", свои иномирные идеи. – У нас, девушек, действительно может быть... чуть иная логика, но это же хорошо! Чем больше разных идей и экспериментов в магии, тем быстрее можно вернуть канувшие в прошлое возможности. К тому же парням будет совестно рядом с девушками лениться, они тоже зашевелятся... Ой, то есть так мастер Дор'оэнес говорил, – смутилась она под конец, видя физиономии окружающих мужиков.
– Хелен права! – добавил вдруг Вакрок, воспользовавшись паузой. – Мастер Дор'оэнес часто нам ставит ее в пример, стыдит, что "худючая девчонка и то лучше нас, здоровых оболтусов". Извини, Хелен, это его слова про "худючую", ты вовсе не... кхм. Поэтому многие выкладываются сильнее на тренировках. И наша группа уже почти не уступает охране академии, как заметил сам граф Уеаткон. Когда в свою очередь ругал своих "оболтусов".
– "Чуть иная логика"? – влез с комментарием Абурс. – У вас, баб, голова вообще не пойми как работает! Логики вовсе нет! Вы как дети – только свои трепетные чувства слушаете, а что дальше будет, не думаете.
– Если бы у меня вместо логики были только чувства, то я бы тогда все-таки высказала вам... что последняя война, которую начали не авайны, а ракасы, до сих пор продолжается! И вы медленно, но верно проигрываете! С каждым годом всё больше! – выдала в ответ Хелен. – Но моя логика говорит... не говорить вам этого!
Абурс только опять стал рот открывать, но вдруг Лернавай махнул на него рукой и обратился к девушке:
– Объяснись!
А где логика у мужчин? Как можно объяснить то, что она прочувствовала и то лишь на какой-то миг, а не решила разумом? Да эти слова из нее вылетели прежде, чем она их сама поняла!
– Э-эм... А какой вообще был смысл в той войне? – стала прикидывать вслух Хелен. – Авайны дальше своего Леса не расселяются, люди на других землях им не мешают. Как сказал тогда Тарохафинд, зачем марать об кого-то руки, если нет в этом смысла? Получается, у авайнов не было смысла начинать ту войну, истреблять людей, пачкаться о низших по пустякам.
– Согласно учебникам истории на людей тогда напали шитеры, – поправил ее Вакрок.
– Ага, согласно человеческим учебникам, в которых какая-то странная информация, несовпадающая с мнением других рас, – согласилась Хелен. – Потому что дверги всё прекрасно помнят, и они заявляют иначе: что шитеры лишь потом присоединились. И заметьте, двергам нет смысла искажать информацию, у них нет никакой выгоды выгораживать шитеров, как и обвинять зазря авайнов. А шитеры... да, у них с людьми часто бывают территориальные споры. Но не в таких масштабах! Я потом подсчитала, что у шитеровских племен, участвующих в той войне, просто бы не хватило народа заселить и удержать те земли, куда они вторглись. А иначе им нет смысла воевать. Так что здесь тоже... странно всё.
