чувствовала остатки тепла на простыне и неосознанно улыбнулась.
Следующие несколько дней почти ничем не отличались от многих других. Она также постоянно читала книги и иногда спорила со старшими, но теперь её время скрашивалось благодаря Виктории и ночным визитам Лоуренса.
Разговоры с Викторией давались очень легко и велись непринуждённо, даже редкие появления магистра никак не мешали им обсуждать общее прошлое.
Как выяснилось, там, на Земле, они обе погибли примерно в одном и том же месте, на дороге рядом с универсамом, только в разное время. Чем был особенен тот участок дороги можно было лишь догадываться.
В той жизни Виктория получила образование ювелира, что стало причиной успеха бизнеса её отца, который занимался металлами.
После исчезновения чешуи она испытывала физическую потребность в ношении золота, и это привело её к получению нескольких проколов на теле.
Она даже показала несколько из них, приговаривая, что иногда жалеет об их существовании. Нао смутилась, вполне поняв о чем говорила девушка.
Временами Ауст смотрел на жену голодным взглядом, а Виктория видела это и словно намеренно дразнила. Их совместная жизнь, вне всяких сомнений, была очень бурной и красочной, ведь у Виктории то и дело обнаруживались особые следы на теле, которые Нао не раз видела на себе, когда жила в борделе.
Когда она рассказала о своей врачебной деятельности, то Виктория искренне удивилась, а затем попросила проявлять осторожность. Врачи в мире Пяти Континентов сильно отличались от врачей на Земле.
Нао заверила, что вполне понимает это и уже отметила для себя самые важные отличия.
К вечеру Нао возвращалась к себе, пока гости опять погружались в пучину веселья.
Лоуренс посещал её только ночью, а днем делал вид, что они не знакомы, чтобы никто не догадался о их особых отношениях. Хотя иногда он утаскивал Нао в укромное место, чтобы слиться в быстром нежном поцелуе и пожелать хорошего дня.
Под светом луны они позволяли друг другу выпустить накопившиеся эмоции, что делало поцелуи немного жёсткими, а прикосновения грубыми. Нао терялась в ощущениях и, закрыв глаза, наслаждалась тем, как Лоуренс, припав к её шее и плечам, целует их, затем слегка покусывает, а в конце проходится влажным кончиком языка. Но их ласки так и не зашли дальше.
Лоуренс даже шутил, что мог бы уже несколько раз завалить Нао, назло её дяде-наследнику, а в итоге поцелуи становились только настойчивее.
Они оба понимали, что их идиллия не продлится вечно и договорились не терять связь, когда празднование свадьбы закончится, а им придётся расстаться. Ведь даже одна мысль о расставания вызывала в сердце Нао дискомфорт.
Она часто размышляли на тему того, почему их так тянет друг к другу, но так и не сумела найти внятного объяснения. А потом, на седьмой день, Лоуренс просто исчез. Он не пришёл ночью, а при свете солнца не встречался с Нао мимолетными взглядами, стоя вдалеке.
Лишь позже она узнала, что Энфилы покинули столицу ранее вечером, из-за срочных дел.
Нао одолевало чувство обиды и тоски, ведь Лоуренс не попрощался с ней. Их удивительно странные отношения оборвались даже быстрее, чем появились.
Нао чувствовала себя обманутой, ибо Лоуренс не отвечал на письма, полностью игнорируя их. В начале Нао гложила себя надеждами, что письма просто не доходят, но в конце концов узнала, что письма доставлялись лично в руки из-за наличия на них императорской печати.
Нао не знала, была ли между ними любовь, но вот сердце ныло так, будто она потеряла часть себя.
Поэтому, чтобы не утонуть в веренице негативных эмоций, она направила все силы на учёбу. А при сдачи вступительного экзамена выяснилось и то, что её магическое ядро было довольно слабым. Хотя энергии в нем хватало для создания простых лечебных заклинаний. И всё же их чрезмерное использование могло привести не к трещине ядра, а к его разрушению.
Поэтому в её же интересах было восполнить то, что она не могла получить магией, более традиционными методами.
Мало кто верил, что полугода могло хватить на подготовку к вступительному экзамену, учитывая, что раньше приёмная дочь младшего принца вообще не была знакома с медициной даже частично.
Маги коллегии были настроены скептически, но не могли пойти против семьи Аманари и дали девушке шанс проявить себя.
Было не удивительно, что Нао хотела изучать лечебное дело без упора на магию, но это требовало от кандидатов куда больше ответственности и лучшей подготовки.
Экзамен проходил индивидуально для каждого претендента, и предназначался именно для определения начальных способностей. В небольшом зале сидело пять профессоров, отвечающих за пять главных направлений обучения. Каждый задавал свои вопросы, которые менялись от претендента к претенденту. Никаких бумаг и бюрократической возни, только беседы лицом к лицу и требование чётких ответов.
Нао нашла некоторые параллели с пятью учениями древних греков и детьми бога Асклепия.
Вопросов, касательно хирургии было меньше всего, а вот терапия и гигиена, дополнительно включали в себя алхимию и травничество.
Внутренние болезни были напрямую связаны с магией, и Нао молча проклинала весь мир, когда очевидные ответы воспринимались экзаменаторами как неверные.
Весь экзамен был похож на разговор с глухим, поэтому вышла она из зала с полной уверенностью, что провалилась.
Она держалась до самого выхода из здания коллегии и когда Кейра, ожидающая у лестнице, крепко обняла её, то разрыдалась. Нао была подростком, и две жизни за плечами никак не могли этого изменить.
По прибытию во дворец, она закрылась в комнате и отказывалась выходить из неё. Ей хотелось одиночества и спокойствия. В такие моменты ей очень не хватало Лоуренса и от воспоминаний о нём, Нао чувствовала себя ещё хуже.
Через три дня после начала её депрессии в комнату явился младший принц. Он проигнорировал крики Нао и, закутав девушку в простынь, чтобы та не вырвалась, унес с собой.
Нао выдохлась ещё на полпути и просто ждала, когда же её отпустят на землю. Её нахальнейшим образом перекинули через плечо и несли как мешок с картошкой.
— У меня голова кружится… — жалостливо пробубнила она, но Аартус сделал вид, что не слышит.
Он усадил дочь на диван в гостевой комнате, где уже сидела Кейра и магистр Тарис с Викторией.
— Да кто же так с детьми то?! — возмутилась Виктория и оттолкнулв принца от Нао, чтобы помочь с простыней. — Ничего не болит?
— Меня немного тошнит… — Нао сглотнула ком, так как не врала. Пока её несли, то плечо давило как раз на внутренний шрам.
Со временем он стал менее чувствителен, но
