class="p1">— Не знаю, — он усмехнулся, но глаза остались серьёзными. — Вы же понимаете, я — обычный сотрудник. Не я уполномочен принимать решения. Всё зависит от императора.
Я вспомнила жёсткое и безэмоциональное лицо с магпортрета в газете… и второй раз содрогнулась.
Нет, я не могу рисковать. Лучше уж принц Арчибальд и приворотное, чем… неизвестные проблемы, которые мне наверняка устроят по итогу.
— Я не передумала.
— Отлично, — мужчина кивнул и вытащил из нагрудного кармана маленький флакон из тёмно-фиолетового стекла с восковой печатью. — Держите. Выпьете сегодня вечером. Следующую порцию принесу после вашей первой встречи с его высочеством.
— А когда… — я сглотнула, вновь ощутив холодящий душу страх, — … она состоится?
— Я загляну к вам завтра, — спокойно ответил дознаватель, вложив в мою ладонь флакон с приворотным зельем. — И всё подробно расскажу.
Арчибальд Альго
Многие думают, будто его высочеству Арчибальду неведом страх. Как иначе — разве можно бояться, будучи главой охранителей? На самом деле страх был единственным чувством, оттенки которого Арчибальд знал во всех подробностях. Он знал, что страх может как парализовать, так и вести вперёд. Знал, что, повинуясь страху, можно совершать подвиги, а можно, наоборот, бежать с поля боя. Он знал, что страх способен сделать человека растерянным и беспомощным и при этом он же способен озарять неожиданными и находчивыми решениями.
Арчибальд, хоть и был одним из сильнейших магов Альганны, прошёл все стадии страха. Его и парализовывало, и озаряло, и вперёд он шёл, и назад бежал… Хотя последнего, конечно, давно не случалось. Но в молодости, точнее, на практике в университете, когда их курс впервые отправился к Геенне «смотреть на демонов», — да, попятился. Потом было стыдно, несмотря на то, что они всем курсом тогда улепётывали — уж больно ретивый демон попался…
Но это, конечно, было до гибели Брианны, его невесты. В тот день Арчибальду было настолько страшно, что впоследствии он на несколько лет потерял способность что-то чувствовать. И рисковал собой, как мог, — по-юношески глупо надеялся последовать за любимой. Сколько ему тогда было?.. Да, двадцать два года. Совсем сопляк. Глупый и безумно влюблённый сопляк… С тех пор прошло почти тридцать лет, но Арчибальд больше не ощущал ничего подобного ни к одной девушке. Даже к Эн.
Так уж были устроены Альго — они влюблялись только раз и на всю жизнь. И, если любимый человек погибал, были обречены на одиночество — либо довольствовались симпатией. Так поступил двоюродный брат Арчибальда, император Арен, женившись на милой аристократке по имени Виктория восемь лет назад, так поступил и отец Арчибальда, вступив в брак с подходящей девушкой, поскольку избранницу завоевать не смог, даже несмотря на свой статус. И это подкосило его на всю жизнь. Он погрузился в работу и был отличным главным судьёй Альганны, но и муж, и отец из него получились не очень. Хотя, разумеется, грешно так думать — и Арчибальд старался не думать. Тем более что и он сам, потеряв много лет назад Брианну, поступил точно так же. И на долгие годы его единственным интересом стала работа.
Арчибальд бросался к Геенне каждый раз, когда она вспыхивала. Огромная огненная стена на севере Альганны, происхождение которой было толком неизвестно, чаще всего находилась в покое, но порой оттуда выбиралось что-то странное, и почти всегда разное. Это «что-то» никогда не было дружелюбным. Оно стремилось уничтожить всё, что вставало у него на пути — поэтому жители Альганны называли порождения Геенны демонами. А тех, кто боролся с ними, — охранителями.
«Самая опасная профессия в стране» — так говорили про охранителей. И Арчибальд с детства мечтал стать одним из них, несмотря на риск. Тем более что родовая магия Альго была крайне полезна в борьбе с демонами. Кроме эмпатии все члены их семьи имели особые отношения с огнём, в котором они не горели и из которого умели создавать плети, щиты и шары. Обычному магу, чтобы достичь подобного, нужно было долго учиться, и то не факт, что получится, — вольно обращаться с огнём могли только маги уровня архимагистров, но после специальных испытаний. У Альго же всё получалось само собой, с детства.
Среди охранителей ценен каждый архимагистр — как ни крути, он всё-таки сильнее архимага, — поэтому врождённые способности Арчибальда были огромным плюсом при выборе специальности в университете. Его никто не отговаривал — некому было. Хотя обычно желание стать охранителем в их семье не приветствовалось, слишком уж ценна жизнь каждого, кто носит фамилию правящей династии. И возможно, будь у Арчибальда братья или сёстры… или будь жива его мать… или если бы отец не был настолько погружён в работу и больше общался с сыном… Да, в таком случае, скорее всего, кто-нибудь попытался бы отговорить Арчибальда. Хотя вряд ли он послушался бы — слишком сильно его всегда привлекало охранительство, с самого детства Арчибальд мечтал быть в рядах защитников Альганны от демонов. В то время он, разумеется, романтизировал эту профессию, она казалась ему необыкновенно героической. Тогда Арчибальд ещё не знал, сколько в ней боли, крови, грязи и смерти…
— Ваше высочество… Ваше высочество! — раздался рядом чей-то высокий и пронзительный голос, и Арчибальд поднял голову от документа, на который смотрел уже с минуту, отвлёкшись на собственные мысли. А главное, непонятно даже, о чём думал-то? Брианну вспоминал? Отца с матерью? Геенну? Всё сразу, вперемешку, наверное… Потому что устал. Удивительно, но работа над документами, оказывается, утомляет гораздо сильнее демонов. — Вы что-нибудь решили?
Что он решил, что он решил… Защитник, запульнуть бы папку с этим дурацким законом о титулах куда-нибудь в угол и забыть про неё, как про страшный сон. А ещё лучше — сжечь. Но нельзя ведь!
— Всё верно, Роберт. В случае смерти одного из супругов титул за вторым сохраняется при условии, что брак длился более десяти лет и есть совместные дети, в том числе приёмные. В ином случае титул возвращается. Формулировки верные. Хотя накануне меня за них раскритиковали ваши коллеги, но его величество согласен представить Совету архимагистров закон в таком виде.
— Да, ваше высочество, — кивнул представитель судебного комитета, законник, с которым обычно работал Арчибальд. Роберт Гройден был уже пожилым человеком, седым, как лунь, не задавал лишних вопросов, ничему не удивлялся, а так как давно вырастил не только детей, но и
