Хотя, по сути своей, никакое это было не предложение.
Приказ вышестоящего начальства, отказаться от выполнения которого я не мог.
Сложно, сначала очень сложно было смириться со своим новым положением главного над толпой бестолковых, желторотых курсантов.
Да я даже, когда работал в ковене, чуть ли не вешался, когда нам прислали курсанта из академии на практику.
Хотя понимал, что когда-то сам был таким. Но я всегда на сто процентов был уверен, что учить и руководить — не мое…
И вот, иблис побери, у меня свой большой роскошный кабинет, мне положен личный секретарь, практически неограниченные полномочия, полная власть над почти полутысячей человек и симпатичные курсантки строят глазки, бегая за мной табунами.
Пожалуй, только последнее и помогло мне примириться с новой действительностью.
Зная мою любовь к разнообразию, отчим сразу непрозрачно намекнул, что я могу позволять себе с курсантками любые вольности. Они ведь в поре полнолетия, значит, никаких проблем нет.
Последствий не будет.
И я позволил, от души отрывался с ними во всех закоулках академии, начиная от своего кабинета, гулких аудиторий, пустых коридоров и заканчивая постелью в моем особняке, в которой однажды оказался сразу с тремя повизгивающими от восторга девушками.
Две из них оказались достаточно умными, а вот третья потом попыталась меня шантажировать за отличные отметки и первое место в табеле.
В итоге эта идиотка со свистом вылетела из академии без права поступления в высшие учебные заведения королевства.
Я встретил ее недавно в одной таверне, куда мы зашли пропустить стаканчик с приятелями по ковену.
Девчонка собирала со столиков грязные тарелки.
Едва она меня увидела — глаза загорелись, а губы томно прошептали мое имя.
Самое смешное, что она сама накинулась на меня в коридоре, умоляя о близости. Что я и сделал прямо в какой-то кладовке этой самой таверны, куда ее тут же ее втолкнул.
Быстрый, ни к чему не обязывающий секс стал приятным дополнением к этому вечеру.
Некоторых людей жизнь совершенно ничему не учит — дурочка явно на что-то надеялась и попыталась назначить встречу. Очевидно, рассчитывала восстановиться в академии и продолжить обучение.
Так глупо.
Но я явно дал понять, что ее доступность уже мне наскучила, после чего с друзьями вышел из таверны и больше о ней не вспоминал.
Прошел где-то год, прежде, чем я стал немного умереннее в своих связях. Прежде, чем вереница этих восторженных девичьих лиц и послушных тел в моей постели настолько приелась, и мне захотелось чего-то необычного.
Чего-то… Более интересного, спокойного и постоянного…
Пресыщенность утомила.
Тогда-то я впервые и увидел ее.
ЕЕ!
И мой мир перевернулся…
ГЛАВА 19
Потому что это была явно не та ученица, которой место в моей академии.
Я всегда имел привычку издалека наблюдать за новичками, отмечая наиболее удачные кадры.
Но эта… Эта!
Иблис бы ее побрал!
Какого такого рожна она делала здесь?!
Неуклюжая девица с двумя косицами в горчичной шерстяной накидке вывалилась из дилижанса с новоприбывшими курсантами, как мешок картошки.
Я сразу понял — это не студентка, а катастрофа.
Моя новая головная боль.
Работа в полицейском ковене предполагает отличную физическую подготовку. Такими они всегда и были, мои курсантки — стройными изящными газелями.
Если точнее, не всегда изящными, но ловкими и прекрасно владеющими телом, так уж точно.
Но вот это горчичное недоразумение на роль полиционерки ковена никак не подходило. Ни по каким статьям.
А я, вообще-то, старался отвечать за свои кадры.
Но я решил не рубить с плеча, не быть предосудительным, и дать девушке возможность раскрыться.
Проявить себя.
Может, ей нет равных в интеллектуальном искусстве? Или у нее какое-то яркое воплощение?
Может, она — вообще дракон, как и я. Даже какой-нибудь редкий — ледяная, например…
Но когда я поручил курсантке, которая помогала мне с бумагами, Розамунде Саксес, выяснить про нелепую новенькую…
Ответ меня убил. Просто убил.
— Это Бьянка Кастро, — с готовностью доложила Розамунда. — Дочь виконта Кастро. Ее старшие брат и сестра так же обучаются в академии и имеют весьма неплохие результаты по табелю.
— Что ж, раз она из семьи Кастро, значит, имеет хорошее воплощение. Значит, все в порядке.
— О, офицер ректор, боюсь… Это не тот случай. Бьянка приемная в этой семье. Она дефективная. Без воплощения, — Розамунда шумно вздохнула, и я засмотрелся на ее декольте так близко от меня.
Хорошую я помощницу выбрал.
Приятную.
Впрочем, как и всегда.
— Как такое вообще возможно? — нахмурился.
И Розамунда рассказала.
Само собой, виконт и виконтесса Кастро удочерили плебейскую девчонку, которую бы раньше в горничные побрезговали взять, совсем не просто так.
В этом жесте был глубокий политический смысл.
После недавней кончины нашего вконец одряхлевшего короля Ксилена за престол разразилась грызня между двумя наследниками.
Законнорожденным принцем Аристархом и бастардом Тибальдом.
В последние часы своей жизни Ксилен официально признал Тибальда и благословил на царство. Что у умирающего правителя было в голове — загадка.
Подозреваю, он уже вообще не соображал.
На блестящего Аристарха ставили почти все знатные и уважаемые фамилии Фиолента.
В том числе и Кастро.
Больше всех Кастро.
Никто не сомневался, принц займет престол, воссядет, воцарится и осыплет благами всех, кто оказал ему помощь в борьбе с недостойным бастардом.
Каково же было всеобщее изумление, когда, мощно поддержанный средним дворянством, Тибальд очень быстро собрал под свои знамена вполне приличное войско и одержал над Аристархом верх в битве под Беларом.
После чего во славе и величии въехал в столицу и короновался на царствование.
Плебейского происхождения Тибальд, у которого мать была служанкой, и который, в отличие от Аристарха, не имел воплощения и обожал простолюдинов.
Тибальд, который истово поклонялся крестьянской богине Соломке — чучелу, обряженному в женскую одежду.
Сложно было придумать для Фиоленты более странного правителя.
Но пути богов порой неисповедимы.
Аристарха и всех его приспешников показательно казнили на площади. Повесили.
И высшее дворянство затаилось, опасаясь, что полетят головы.
Тибальд не мог вырезать весь высший свет королевства. Но все-таки должен был ответить, чтобы другим неповадно было.
И хитрые Кастро поспешили высказать лояльность новому королю, удочерив дочь посудомойки, вытащенную из жалкого приюта на самой окраине Фиолента.
Они удочерили Бьянку, точно такую же, как сам Тибальд — дефективную, грязного происхождения, без магического воплощения, манер, аристократизма, талантов…
Новый король оценил этот жест как признание родом Кастро своей ошибки, и не стал преследовать их, как подверг санкциям многие другие знатные семьи, поддержавшие его соперника Аристарха.
Я покачал головой.
Упаси меня боги хоть когда-либо в своей жизни полезть в политику.
Это мерзкое, бурливое, грязно-пенное море, из которого просто невозможно выбраться чистым. Я, конечно, следил за новостями, но лишь по мере необходимости, не углубляясь в перипетии дворцовых интриг, как мой отчим.
— Понятно, почему Кастро удочерили Бьянку. Но какого-растакого они отдали ее в мою академию?
— Они не отдали, офицер Рэтборн. Она сама пришла по квоте, которую выделил король таким же, как она. Бьянка захотела стать, как ее брат с сестрой…
Изящно изогнувшись, Розамунда налила в чашку ароматный, горячий, крепкий чай.
Как раз такой, какой я любил.
А она услужливая. И вкусно готовит — недавно подавала блинчики с сиропом, которые сама испекла. Для аристократки умение готовить весьма экзотично.
