Я резко обернулась, застигнутая врасплох.
Благородный рыцарь стоял в дверях, с прищуром глядя на мою руку.
— И зачем, скажи на милость, фее красть пресс-папье?
Не сводя с него взгляда, я поставила оловянную фигурку обратно на стол.
— Я подарила эту лягушку кое-кому много лет назад. Не ожидала увидеть её здесь.
— Возможно, это другая лягушка.
— Нет, — отрезала я.
Я чувствую её историю благодаря уникальному сплаву олова. Все металлы реагируют на магию: медь горит; железо тоже, хотя не так сильно; золото — сосуд, а серебро — усилитель.
Олово хранит воспоминания.
И у этой фигурки их много. Про Киана, про меня. Про городского ремесленника, изготовившего фигурку, про Эдвина, Кассию, Риза и бесчисленное множество незнакомых мне лиц, когда-либо касавшихся этой лягушки.
И про Мейлора.
Что он здесь делает? По какому праву прикасался к моему подарку?
Во мне поднялась волна ярости.
— Серафина? — внезапно вырвал меня из своих мыслей голос Аэрона.
Я взглядом вернулась к нему, и злость поутихла. Рыцарь вопросительно смотрел на меня, как если бы почувствовал перемены в моём настроении.
Возможно, он просто очень проницательный человек, но я так не думаю.
— В тебе течёт кровь фей, — сказала я, отогнав мысли о прошлом.
Брови Аэрона взлетели. В первое мгновение он словно бы собирался возразить, но затем оглянулся, не идёт ли кто по коридору, и шагнул в кабинет.
— Как ты это поняла?
— Ты слишком красив.
Он прожёг меня взглядом, я же только ухмыльнулась.
— И ты видишь эмоции, не так ли? — спросила я. — Не чувствуешь, как люди… Для тебя они физически ощутимы. Ты можешь к ним прикоснуться, попробовать на вкус…
Он заколебался, но затем всё-таки кивнул.
— Это бывает непросто, — тихо произнесла я.
Аэрон смотрел на меня, но ничего больше не говорил.
— Кто в твоём роду был из фей? Тебе известно?
— Дед по маминой линии.
Значит, Аэрон — на четверть фея… Я ожидала меньшего. Он хорошо это скрывал.
— А как справляется твоя мама? — спросила я.
— Её уже нет в живых.
И вот снова — эта удушливая пелена из печали, злости и вины. Её источник — семья Аэрона. Вот только не из-за его наследия, не из-за крови фей. А из-за того, что их больше нет.
Но почему же он чувствовал себя виноватым?
Да и какое мне было дело? У меня не было времени исцелять этого страдающего рыцаря.
— У тебя есть магия? — поинтересовалась я, не удержавшись.
— Думаешь, я бы позволил Дрейгану и дальше разрушаться, если бы мог это остановить?
Я засмеялась.
— Если ты всерьёз веришь, что одной феи достаточно, чтобы спасти королевство, боюсь, ты сильно нас переоцениваешь. В создании Разлома участвовало пятьдесят сильнейших фей.
Аэрон пристально глядел на меня, словно хотел что-то спросить, но не решался.
— Что?
Он кивнул в сторону окна.
— Ты не можешь это исправить?
— Даже пробовать не рискну. Магия отравлена, земля заражена. Я бы сделала всё, что в моих силах, если бы могла. Но это не в моей власти.
— Ты исцелила мою руку, — возразил он. — Накалила кинжал.
— У меня есть магия, небольшой резерв, горящий внутри. Но этого не хватит, чтобы сделать то, о чём ты говоришь.
— Тогда зачем ты здесь?
Я подошла к окну и окинула взглядом мёртвый пейзаж. Для меня ещё совсем недавно королевство было полно жизни и процветало.
— Перед тем как уйти, я хочу увидеть возрождение.
— Ты можешь покинуть материк?
Я хмыкнула себе под нос, но безрадостно.
— Не могу. Корабль во всех смыслах ушёл.
— То есть под уходом ты подразумеваешь смерть. Скажи мне, фея, ты можешь умереть по естественной причине?
— Да.
Шаги в коридоре переключили его внимание.
— Эдвина здесь нет. — Аэрон развернулся к двери. — Надо вернуться, пока без нас не уехали.
— У меня нет лошади. Как я поеду с вами?
Аэрону необязательно знать, что я собираюсь последовать за ними своим способом.
Рыцарь вышел в коридор, не замедлившись ни на мгновение.
— Будет тебе лошадь.
15
РИЗ
— До меня дошёл странный слух, — заговорил со мной Триндон, пока мы ехали вглубь обугленного леса.
Брат специально понизил голос, чтобы нас не услышали лишние уши. Триндон редко бывал так предусмотрителен, отчего мой интерес возрос многократно. Ну, а ещё из-за столь нетипичного для него серьёзного тона.
— Почему ты решил, что мне это будет интересно? — спросил я, бросив взгляд на Амалию.
Реновийская принцесса ехала впереди, окружённая стражниками короля. Мои ребята ехали по обе стороны от неё, не подпуская других слишком близко. Это была их собственная инициатива, я никого не просил.
— Похоже, что Аэрон лично привёл служанку Амалии на кухню и попросил подыскать ей работу в замке, — сказал Триндон.
— И что в этом такого? Возможно, она проживает на его землях и попросила о помощи.
— Да, но ещё он попросил для неё лошадь, чтобы она могла отправиться с нами в эту увлекательнейшую поездку. — Триндон едва заметно качнул головой в сторону девушки, тихонько ехавшей позади Амалии. — С каких пор Аэрон проявляет к кому-то интерес?
Триндон был прав: это выглядело довольно необычно. И несколько забеспокоило меня, учитывая, что он формально был помолвлен с Кассией.
Для слухов многого не надо, к тому же Аэрон всегда был объектом повышенного интереса в Аровуде. У него трагическая судьба, а люди просто обожали истории, которые могут отвлечь от их жалкого существования.
— Я всё равно собирался с ним поговорить, — ответил я Триндону. — Спрошу заодно об этой служанке.
Триндон кивнул, по всей видимости, удовлетворённый ответом.
Наш весьма разношёрстный отряд, состоящий из придворных мужчин и женщин, рыцарей и стражников, двигался почти в полной тишине, внимательно вглядываясь в лес. Летнее солнце проглядывало сквозь костлявые ветви деревьев, но я чувствовал тьму, затаившуюся поблизости. Хоть она и закапывалась под землю в дневное время, но никогда не уходила полностью.
Буря назревала на горизонте мрачными дымчатыми тучами, предупреждая нас о том, что времени мало. Ночью была гроза, но ещё более бушующая непогода ждала нас впереди.
Мы ехали около часа. Я надеялся, что пункт назначения, выбранный отцом, был уже близко.
И всю дорогу рыцари отца пялились на Амалию, заинтригованные прекрасной иноземной принцессой. Мои люди отвечали хмурыми недовольными взглядами, безмолвно намекая, что глазеть неприлично.
Амалия для них стала уже не бессердечной принцессой Реновы, а полноправным членом нашей команды. Они приняли её в качестве своей королевы.
Пока я наблюдал за ними, заметил, как оглядывался Аэрон. Он нашёл глазами служанку Амалии и смотрел на неё несколько секунд, словно они беззвучно переговаривались о чём-то.
Я нахмурился при виде этого недолгого, но весьма яркого взаимодействия.
Кто она такая? Почему казалась знакомой? Что её связывало с Аэроном?
Я непременно получу ответы на эти вопросы, но пока придётся подождать.
Отец впереди вскинул кулак в перчатке в воздух, давая понять, что мы на месте. Но где именно?
Я оглянулся по сторонам, осматривая окрестности. Мы на пустом участке посреди леса. На каменной поверхности ничего не росло, даже кроваво-красный огненный орляк — и тот засох. Отряд постепенно остановился, и отец спешился. Я за ним, уже собираясь помочь Амалии спуститься с лошади.
Но меня опередил Триндон.
Принцесса одарила моего младшего брата благодарной улыбкой. Но стоило нашим с ней взглядам пересечься, как её улыбка пропала.
Скрепя сердце я подошёл к ним и предложил ей руку.
В первую секунду Амалия хотела отказаться. Но затем взяла себя в руки, чуть выпрямила спину и пошла рядом со мной с таким видом, будто это пренеприятнейшая обязанность.
