— И кто сражается? — в глазах «викинга» блеснул интерес, и он мельком взглянул на дисплей терминала. — Так, так, так… Ксандер и Алексея… дей и дей… полная реальность… — интерес уже полностью затопил его глаза. — Ксандера я знаю. А вот Алексея? Это та девушка в потрясающем красном платье, что отвесила Ксандеру пощечину в бальном зале?
— Да, — подтвердил Разрушитель.
— Как интересно, — хохотнул «викинг». — Значит ставки три к одному? — и, дождавшись утвердительного кивка Разрушителя, продолжил. — Триста тысяч, что девушка проиграет.
— Мы ставим на ничью, — внес ясность Разрушитель.
— Без проблем, — усмехнулся викинг. — У нее все равно нет никаких шансов выстоять против Ксандера. Когда-то я был его партнером, так что знаю, что говорю.
— А она наш командир, — парировал Разрушитель, — и мы знаем на что она способна.
— Тогда остается только ждать, — пожал плечами викинг.
Едва он успел сказать эти слова, как дверь первой кабинки виртуальной реальности распахнулась, и из нее прямо на пол зала вывалился окровавленный Ксандер. Его вид вызвал такой шок, что в наступившей гробовой тишине появление из другой кабинки невредимой Алексеи и зажегшейся на экране терминала надписи «НИЧЬЯ» уже не могло его углубить. Девушка обменялась взглядом с друзьями и склонилась над Ксандером.
— Надо отсюда выбираться, — только для него произнесла она.
— Это не так-то просто, — вздохнул он, едва заметно кивнув в сторону толпящихся гостей отеля.
— Доверьтесь мне, — ободряюще улыбнулась она и повернулась к своим друзьям. — Ему срочно нужна помощь, я сделаю перевязку и вернусь.
— Ты знаешь, где нас искать, — вздохнул Волк, отмечая, что она бережет левую руку.
Девушка положила правую руку на плечо Ксандера, и они исчезли. Увидев такое, толпа разом выдохнула как один организм: телепортация была очень редким явлением, а такая легкая вообще граничила с фантастикой.
Постепенно гости начали рассасываться, а те, что проиграли пари, воспользовавшись терминалом, переводили деньги на счет команды.
— Если вы ищите работу, — переведя деньги, «викинг» не спешил уходить, — теперь от предложений не будет отбоя. Именно на это вы и рассчитывали?
— Да, — подтвердил его догадку Разрушитель.
— А за обеспечение безопасности перевозки ценного груза возьметесь? — взял быка за рога «викинг».
— Возможно, — ответил Волк.
— Но договариваться об этом вы будете с Алексеей, — добавил Ник.
— Пришлите свое предложение, — улыбнулся Игрок, — и командир сообщит вам о своем решении.
— Обязательно пришлю, — он одобрительно посмотрел членов команды дей, — только не забудьте сказать командиру, что предложение Марклана было первым.
— Должен вас разочаровать, оно не первое, — с довольным видом заметил Разрушитель.
— Даже так, — «викинг» на мгновение задумался. — Я всегда хорошо плачу за срочность, поэтому надеюсь на быстрый ответ.
— Чем быстрее пришлете предложение, тем быстрее получите ответ, — заверил его Волк.
* * *
Алексея вместе с Ксандером телепортировалась в кабинет своего номера, где помогла ему опуститься на диван, и быстро сходила за аптечкой. Решив сначала заняться раной на груди, она разрезала на нем рубашку и аккуратно ее сняла. Кровь еще не остановилась, поэтому девушка достала из аптечки специальный спрей и распылила его на рану.
— Вы говорили, что у вас быстрая регенерация, — нахмурилась Алексея, не замечая ни малейших признаков таковой.
— Я думал, что яд уже нейтрализовался, и свойство к быстрой регенерации восстановилось, — Ксандер поднял глаза на девушку.
— Какой яд? — она отложила баллончик со спреем.
— Комбинированный, который препятствует заживлению, — нехотя ответил он.
— Потерпите немного, — попросила она, закладывая образец его крови в анализатор, — я сейчас составлю противоядие.
— Я никуда не спешу, — попробовал пошутить он, наблюдая за ее быстрыми, точными движениями.
— Вот, — спустя пару минут, она протягивала ему какую-то мутную жидкость в стакане, — выпейте это.
Ксандер, не раздумывая, все выпил залпом, и, вздрогнув от боли, стиснул зубы, что бы не застонать.
— Сейчас будет больно, — запоздало предупредила девушка, забирая у него стакан, — Это значит, что противоядие начало действовать. Скажете, когда будет чересчур больно.
— Уже, — едва выговорил он, чувствуя, что весь горит.
— Я не могу дать вам обезболивающее, — Алекс вскрыла пакет с влажной ледяной салфеткой и положила ему ее на лоб, — иначе противоядие не подействует, — она взяла его за руку и попросила. — Смотрите на меня, я должна знать как у вас дела.
— Жив, — он открыл глаза и поймал ее взгляд. — Не переживайте так, мне уже лучше.
— Правда? — девушка недоверчиво заглянула в его черные глаза.
— …Нет, — новая волна боли не дала ему солгать.
— Будет еще один приступ через минуту-две. Он будет последним, но самым сильным. Держитесь, — она ободряюще сжала его руку.
— Кажется противоядие хуже яда, — попробовал усмехнуться Ксандер, но тут его накрыла такая волна боли, что он даже перестал дышать: такой боли за всю свою неспокойную жизнь он не испытывал никогда.
— С ядом удалось справиться, — облегченно вздохнула Алексея, — теперь я могу дать вам обезболивающее и заняться ранами.
— Нет, — он решительно отрицательно покачал головой, переводя дыхание, открыто посмотрел ей в глаза и грустно улыбнулся. — Если вы одурманите меня, я могу сделать что-то такое, о чем потом буду жалеть…
Закончив обрабатывать рану на груди Ксандера, Алексея переключила свое внимание на его левую сторону головы, куда пришелся удар гарды. Она аккуратно смыла кровь и наложила заживляющую пенку на рассеченный висок. Пока она колдовала над ним, Ксандер прикрыл глаза, чтобы не смущать ее своим откровенным взглядом. Легкие прикосновения девушки волновали его, хоть он и прекрасно понимал, что она всего лишь обрабатывает его раны, стараясь сделать этот процесс как можно более безболезненным.
— Ксандер, — покончив с перевязкой, она легонько дотронулась до плеча мужчины, и он тут же открыл свои невероятно черные глаза, в глубине которых полыхал огонь.
— Если я вас сейчас поцелую, вы опять ударите меня? — его голос звучал тихо и немного хрипловато.
— Что?! — Алесея не была готова к такому вопросу, не говоря уже о том, что была абсолютно уверена, что Ксандер без сознания, ведь он ни разу не шевельнулся и не вздрогнул, пока она занималась его ранами, даже когда накладывала швы.
